Апокалипсис, вид снизу. Том I
Шрифт:
В длину и в ширину приёмная комната начальника «Синей канарейки» не уступает спальне Вианта.
— Добрый день, Александра Васильевна, — Виант вежливо, с небольшим поклоном, улыбнулся секретарше.
— И вам добрый, — Шурочка вежливо улыбнулась в ответ.
Широкий плоский монитор на левом краю стола словно щит прикрывает секретаршу. Наманикюренные пальчики Шурочки замерли на белой клавиатуре. Глаза сами собой перескочили на Ингу Вейсман, а потом обратно на Шурочку. Виант отвернул лицо в сторону. Даже не верится, что ещё вчера вечером он на полном серьёзе планировал приударить за Александрой Васильевной. Но то было
— Проходите, вас ждут уже. И, — глаза Шурочки задорно блеснули, — удачи вам.
Наверняка Шурочка уже в курсе, что Николай Павлович застукал Ингу Вейсман в номере Вианта в весьма и весьма неподобающем виде. Слухи на базе «Синей канарейки» разлетаются будто в крошечной деревне на задворках цивилизации.
— Благодарю, — Виант вновь слегка поклонился.
«Что, что, а удача им и в самом деле понадобится», добавил про себя Виант. Одно непонятно, зачем? Задвинуть занятие с Ильёй Шантыгиным — не такой уж и серьёзный косяк. Ничего подобного раньше не было. В конце концов, как раз сегодня Виант в первый раз прошёл на «отлично» полигон «Лысково».
И вновь совершенно естественно Виант пропустил Ингу первой в кабинет начальника, а сам вошёл следом.
— Добрый день, Михаил Владимирович, — Инга Вейсман заговорила первой. — Вызывали?
Ильи Шантыгина в кабинете нет, аж на сердце отлегло. Виант едва не забыл поздороваться с начальником. Это хороший знак. Если повезёт, то до разбора любовного треугольника дело не дойдёт.
— Садитесь, — короткий толстый палец Михаила Владимировича указал на деревянные стулья с высокими слегка выгнутыми спинками.
Нигде более так ярко и так выпукло, как в кабинете начальника, не понимаешь, что «Синей канарейкой» руководит советский административный динозавр. Михаил Владимирович сидит за антикварным массивным столом с толстой столешницей под плотным зелёным сукном и выдвижными ящиками. Широкий монитор с клавиатурой и «мышью» по правую руку начальника кажутся дорогим седлом на корове. Более тощий и длинный стол для заседаний ножкой буквы «Т» примыкает к рабочему месту начальника. Как и полагается казённому заведению, над головой начальника висит парадный портрет президента Путина. Но больше всего Вианта забавляют два книжных шкафа с плотными дверцами у левой стены. Говорят, Михаил Владимирович на досуге обожает читать бумажные книги. Другой вопрос, много ли у него этого самого досуга?
Виант опустился на стул как раз напротив Николая Павловича. Лицо куратора серьёзное и чуть сердитое. Да и лик Михаила Владимировича ничуть не более приветливый. На соседний стул опустилась Инга Вейсман. Коварная женщина ведёт себя так, будто она тут совершенно ни при чём. На миг Виант почувствовал себя нерадивым учеником, которого завуч застукала с дешёвой сигаретой в туалете. И вот сейчас очень строгая тётя-директор школы вызовет его родителей.
— Инга Игоревна, — пушистые брови Михаила Владимировича грозно шевельнулись, — зачем вы соблазнили Вианта Фурнака?
— Это было нетрудно, — небрежно бросила в ответ Инга Вейсман.
— Меня не интересует, было это трудно или нет. Я хочу знать, зачем вы это сделали?
— Михаил Владимирович, — голос Инги Вейсман задрожал от злости на грани приличия, — а ничего, что я решила за вас и за вас, — Инга Вейсман метнула взгляд на Николая Павловича, — весьма деликатную проблему? Теперь у Вианта Сергеевича есть кому «посуду мыть и пыль протирать».
От напряжения из горла вырвался едва заметный писк, Виант едва сдержался, чтобы не заржать. Лучшая защита — нападение. Вот Инга Вейсман и полезла на сердитого начальника «с кулаками». Всё бы ничего, да только подобный фокус с административным динозавром Инге Вейсман ни за что не провернуть. Это как на медведя с деревянной палочкой для канопе вместо полноценной рогатины.
— За «посуду и пыль», конечно, спасибо, — Михаил Владимирович будто не заметил эмоциональную провокацию. — Вы — штатный учёный секретного правительственного проекта под кодовым названием «Синяя канарейка». Ваши прямые обязанности — работать в физической лаборатории под руководством Алексея Игоревича, дабы помочь вашему непосредственному начальнику раскрыть секреты конструкции, управления и движения корабля инопланетян. Удовлетворять половые потребности одного из сотрудников проекта в ваши обязанности не входит. Мы не обязаны потакать вашим дурным наклонностям и желаниям.
— Тем более, Инга Игоревна, что таким образом вы заодно наладили и собственную личную жизнь, — Николай Павлович не упустил возможность добавить свои пять копеек.
«Половые потребности», это начальник круто завернул. Но, Виант нахмурился, что за «дурные наклонности и желания»? Это они о чём?
— Да от меня, как от учёного, толку всё равно нет, — пальчики Инги Вейсман сжались в кулачки. — Когда вы, наконец, признаете очевидное: корабль инопланетян изучению не поддаётся в принципе. Мы все ходим вокруг него с умными лицами, а на деле мы полные дураки, ибо даже отдалённо не можем понять, что за хрень перед нами и как она работает. Мы индейцы из дремучих джунглей Амазонки, что впервые в жизни увидели ноутбук и теперь с детским интересом тычем в него копьями. Рано или поздно эта очевидная истина дойдёт и до начальства в Москве.
Это точно, Виант машинально кивнул. В своё время секретный проект «Синяя канарейка» и так едва не свернули из-за полного отсутствия хоть какого-нибудь прогресса. Если бы не его успешное возвращение из «Другой реальности», то «малахитовую комнату», где находятся виртуальные капсулы, а также все прочие дыры в корабле инопланетян, залили бы бетоном и закрасили бы ярко-зелёным цветом для полной и окончательной маскировки.
— Застой в научных изысканиях ещё не означает застой вашей научной карьеры, Инга Игоревна, — как бы невзначай заметил Николай Павлович.
Виант покосился на куратора, отличный «хук справа». Даже если корабль пришельцев так и не раскроет ни одной из своих многочисленных тайн, будущее Инги Вейсман как учёного всё равно обеспечено. Ведь она всё равно останется одной из крайне малого количества людей, которым довелось хотя бы пощупать самую настоящую технику инопланетян. А это дорого стоит, очень дорого.
Инга Вейсман на миг смутилась, но тут же контратаковала в ответ.
— В первые полгода работы в «Синей канарейке» я ещё лелеяла надежду на колоссальный научный прорыв. Да такой, чтобы премия Нобеля стала носить моё имя. А теперь НЕТ!!!