Апрель в Лондоне
Шрифт:
— Но… я думал, такое только в сказках бывает, — растерянно сказаль Кэвин.
— Я тоже была в этом уверена. А оказалось — все не так просто… Твои родители, скорее всего, были волшебниками. И, наверно, не из бедных…
— Мадам поэтому меня взяла? — живо сообразил он.
— Наверно. Думала, ты подрастешь, наследство получишь, будешь ее обеспечивать. А еще потому, что ты наверняка из хорошей семьи, может, даже знатной. А мадам, сам понимаешь, лишь бы похвастаться хоть чем! Неважно, новой брошкой или приемным сынишкой…
— А ты не будешь… хвастаться? —
— Глупый ты еще, — буркнула Эйприл. — Познакомишься с моей семейкой, перестанешь такие вопросы задавать! И вообще, ляг поспи, а?
— Ага… Эйп?
— Что?
— Если у меня правда есть это… как его… наследство…
— Ну?
— Я все его тебе отдам, только ты меня не бросай, ладно? — серьезно попросил он.
— Был бы ты постарше, я б тебе по заднице надавала за такие слова, — в сердцах ответила Эйприл и взъерошила мальчику светлые волосы. — Себе оставь свое наследство, а у меня вон камушков сколько, мне хватит…
— Так не бросишь? — допытывался Кэвин.
— Никогда, — помолчав, ответила она. — Только…
— Что?
— Нет, ничего. Поспи немного, скоро уже приедем.
— Ладно…
«Что, если у тебя еще осталась родня? Может, дяди или тети, как у соседского мальчишки? Что тогда?»
…Пригородный автобус высадил пассажиров на остановке, прощально прогудел и умчался, вернее, учитывая состояние дороги, ускакал прочь. Пассажиров было всего двое: Эйприл да Кэвин, уставший сверх всякой меры. Можно было добраться сюда и на такси прямо из дома миссис Смайт, но таксисты — приметливый народ, так зачем рисковать? Вот и пришлось тащиться с несколькими пересадками общественным транспортом. Маленькому ребенку это не на пользу, но иного выхода Эйприл не видела.
— Пойдем. Тут уже совсем рядом, — сказала она. — А то давай понесу?
— Я сам, — упрямо ответил Кэвин, уцепился за ее руку и посмотрел по сторонам. — Как всего много…
Вокруг действительно было много неба, пусть и сумрачного, полей и лугов, и золотилась поодаль роща… Немудрено было напугаться мальчику, видевшему лишь скромный пригородный парк!
— Ястреб! — сказал он вдруг, подняв голову. — Слышишь, Эйп?
— Слышу, — кивнула она, — вон он, гляди!
— Да!..
«Только откуда городской мальчик знает, как кричит ястреб?»
— Нет, я все-таки тебя понесу, — сказала она сердито, — так будет намного быстрее. И не брыкайся! В таком темпе мы только к утру до дома дойдем.
Кэвин перестал сопротивляться и притих. Нести его было не так уж легко, даже с перерывами, багаж мешал, но Эйприл не жаловалась, она была сильной девушкой…
— Эйпри-и-ил! — раздалось на всю округу, еще когда ворота фермы не были видны. — Эйприл приехала-а-а-а!!!
И тут же налетели, затормошили, затискали… девушка едва успевала поворачиваться, чтобы заслонить собой Кэвина: тот-то не привык к такому выражению родственных чувств.
— Ой, — дошло наконец до кого-то из младших, — опять, да?
— Ага, — ответила Эйприл. — Рюкзак возьмите, да не вздумайте открывать! Мэй?!
— Что? — невинно спросила
— Отдай сейчас же!
— Да держи. Я просто тренируюсь… — фыркнула та и умчалась следом за остальными.
— Вот такое семейство, — тихо сказала Эйприл Кэвину. — Не бойся. Они шумные, но… ты потом все поймешь.
— Лучше скажи сейчас. Чтобы я знал, что понимать, — серьезно ответил он.
— Ну-у… — девушка вздохнула. — Нет. Не могу. Сам разберешься. Пошли, родители ждут!
Они и вправду ждали: отец у ворот, мать на пороге, высокие, сухощавые, немолодые уже.
— Опять… — проронил Стэнли и засунул большие пальцы за подтяжки штанов.
— Ну что ж, — пожала плечами Сара, вытерла руки о фартук и раскрыла объятья старшей дочери. — Кого на этот раз нагуляла?
— Да вот, — хмыкнула Эйприл. — Попался тут один… Но это мы потом обсудим, ладно? Как взрослые.
— Конечно. А теперь давайте ужинать!
Эйприл усмехнулась и внесла Кэвина в дом, едва увернувшись от шумной толпы братьев и сестер.
— Есть хочешь? — спросила она. Тот несмело кивнул. — Тогда пошли умоемся… ты пока со мной поживешь, не возражаешь, нет? Отлично. Вот умоемся, переоденемся, поужинаем, а там и видно будет!
За столом было людно, все с интересом посматривали на Кэвина, но не лезли с расспросами. За это тут можно было сразу схлопотать ложкой по лбу, а то и ремнем по заднице.
Это семейство знала вся округа: в нем не было родных детей. Ни одного.
Первой стала Эйприл: супруги были уже не первой молодости, о своем ребенке давно и мечтать перестали, но хозяйство-то кому-то надо оставить? Да и помощь нужна… Вот и взяли приемыша. Муж настаивал на мальчике, но жена выбрала девочку, чем-то та ей приглянулась, вроде была похожа на покойную бабушку…
Черноглазую карманницу Мэй привела уже почти взрослая Эйприл, поймала за руку на рынке, когда та попыталась лишить ее дневной выручки за зелень и яйца, не зная, что «жертва» сама у кого угодно может вытащить кошелек. Привела, накормила, расспросила… и маленькая цыганка осталась на ферме. Отец нарадоваться не мог: девчонка справлялась с животными (он держал пару коней на случай, если трактор сломается, да и просто из ностальгии) лучше любого парня!
Тихая белокурая, похожая на ангела Джун, жертва домашнего насилия, была всего на полгода моложе Эйприл, но выглядела моложе своих лет. Она появилась в доме, когда Эйприл отправилась учиться, а приемная мать решила, что ей одной по хозяйству не управиться. Молчаливая Джун не любила шума, прекрасно справлялась с домашними заботами, отлично шила и готовила.
Огненно-рыжая Джулия, малолетняя «плечевая», долго не могла взять в толк, чего от нее хотят, как-то убежала в лес, где ее едва нашли с собаками… Хорошо, те успели отыскать беглянку, не дали замерзнуть и под утро привели домой. Джулия, как ни странно для девочки, царила в гараже: она обожала всяческую механику, могла управиться даже с трактором, а вот людей сторонилась, и немудрено…