Апрельское озеро
Шрифт:
– Я не хочу ехать в Портсмут. Там мой отец.
– И что из этого? – Уильям вдруг прищурился, лукаво улыбнувшись. – Между вами что-то случилось, да?
– Помнишь, несколько месяцев назад я рассказывал тебе про сына Шеффилдов?
– Да, конечно. Он, как ты говорил, струсил и остался дома, скрылся от призыва. Хм, тот ещё засранец!
– Есть кое-что, что связывает нас, – продолжал Алекс, длинными пальцами убирая со лба взмокшие пряди волос. – Но ты должен молчать об этом… Мой отец помог им избежать позора. Теперь вся их семейка у нас в долгу. И всё было бы чудесно, если бы моему папаше не пришло в голову…
Юноша не договорил; он закашлял, громко и сильно. Кашель рвал парня изнутри, воздух пытался найти себе путь из его лёгких и находил, вырываясь из его горла со слюной и мокротой. Уильям с сочувствием смотрел на Алекса и ждал, пока друг успокоится; он не мог сейчас ему чем-то помочь, но точно знал, что скоро отвезёт его домой и ни за что не оставит здесь, в этой помойной дыре.
– Отец ничего не заработал за всё время англо-испанской войны. У нас практически ничего нет кроме развалин старого замка в Солсбери да громкого имени, – Алекс говорил с трудом, но бледность, как и испарина, с его лица уже исчезла. – И он настолько благороден, чтобы просить милостыню, поэтому решил объединиться с Шеффилдами.
– Это каким образом?
– Родственниками стать, вот каким образом! – блондин сплюнул остатки вина, застрявшего в горле, на пол.
– Твой отец, конечно, отличный солдат, но… ты извини меня, насколько я помню, у них есть только сын. Так что ничего не получится у вас, голубочки! – Уильям потрепал друга по голове и хихикнул.
– Ты – идиот, Кэлл! У них есть дочь!
– Так-так, а вот это уже интересно. И из-за этого ты распереживался? Хм, женись на ней, соблюдая все формальности, а потом можешь делать всё, что хочешь. Гулять и пить как всегда! Поверь мне, особой разницы ты не почувствуешь…
– Ты когда-нибудь дослушаешь меня до конца? – Алекс толкнул друга в плечо худой рукой. – Я должен ждать ещё девять лет, пока девчонка вырастет, тогда мы получим и деньги, и нужную моему папаше связь.
Они замолчали, на несколько минут погрузившись в давящую тишину этой дешёвой комнаты. Алекс успокоился; он согнулся, уперевшись локтями в колени и спрятав лицо в ладонях. Его друг с угрюмым видом почесал затылок и, наконец, поинтересовался:
– А если отказаться? Скажи отцу, мол, не хочу я и всё тут!
– Ты просто гений, Кэлл, – блондин ухмыльнулся и устало откинул отяжелевшую от вина голову назад. – И ты не понял, что я тебе говорил. Не девчонка или свадьба меня пугают. Я зол, потому что отец решил за меня всё! Я стал прекрасным дополнением к его планам, Уильям, и не более того. Даже если б я отказался, у меня не осталось бы ни гроша. Он лишит меня всего, если я скажу своё «нет».
– Значит, будешь ждать?
– Если я останусь без его поддержки и связей, то сойду с ума от скуки. Или сдохну в какой-нибудь канаве из-за своей бедноты.
– Это ещё почему?
– Потому что кроме как убивать я ничего не умею.
Кэллис заглянул в демонически-зелёные глаза друга и невольно поёжился. Как он иногда посмотрит, так мурашки по коже бегут, думал Уильям. Они ещё немного поговорили о будущем, о прошедшей войне, когда дверь номера с неприятным скрипом приоткрылась, и в комнату вошла молодая женщина, симпатичная брюнетка в лёгком, летнем платье.
– Мисс, а вас не учили стучаться перед тем, как куда-то войти? – с явным раздражением спросил Уильям.
– Она ко мне, – Алекс поднялся и медленно направился к девушке. – Тебе обо мне рассказала та рыжая ведьма? – спросил он, беря её за руку.
– Она сказала, что мне вы точно заплатите, – не скрывая ехидной улыбки, ответила брюнетка.
– Завтра мы едем домой, Александр! – просмеявшись, заявил Уильям, наблюдая, как друг уводит девушку в соседнюю комнату. – Иначе всё шлюхи этого города прибегут к тебе и залюбят до смерти!
Они вошли в пропахшую сыростью и пылью спальню, и Алекс закрыл за собой дверь. Юноша подождал, пока девушка сама разденется; как только её платье упало на пол, парень подошёл к ней, наклонился и властно поцеловал. От девушки пахло вином и табаком, и это сильнее одурманило Алекса. Брюнетка обнимала его, привстав на цыпочки, потому что он был слишком высокий, и с жаром отвечала на поцелуй. На большие ласки Алекс никогда не разменивался. Таким уж он был, но большинству женщин, с которыми он спал, всё это нравилось.
– Ты… такой молодой… совсем, – пролепетала девушка, отрываясь от его горячих губ и стягивая с него брюки. – Сколько тебе лет, милый?
– Если ты думаешь, что у меня недостаточно опыта, то сейчас сама убедишься в обратном.
Парень толкнул её на широкую кушетку, покрытую заштопанной, помятой простынею, и лёг между стройных ног девушки. Алекс с жадностью целовал её губы, слегка прикусывая их от нетерпения, а в это время то ласкал грудь брюнетки, то сжимал пальцами её ягодицы. Девушка чувствовала жар его кожи, и как его возбуждённая плоть упирается в её бёдра. С её уст то и дело срывались стоны, больше похожие на мольбу. И Алекс тоже не хотел больше ждать. Он замер лишь на секунду, затем резко вошёл в неё, с каждым разом всё глубже погружаясь в её плоть. Он не останавливался, двигался всё быстрее. Девушка сходила с ума от разливавшей внутри неё волны жара, выгибаясь под ним и царапая ногтями кожу на его спине. Алекс переворачивал её, брал сзади, и она ничуть тому не сопротивлялась. Она видела, как он хрипло выдыхал воздух, достигая пика наслаждения; его стройное тело обмякло, парень лёг на девушку, тяжело дыша, затем вдруг перекатился в сторону и сел на краю кушетки.
– Деньги возьмёшь у моего друга, – прозвучал его голос, от которого так и веяло холодом. – Скажешь ему, сколько надо, он заплатит.
Девушка медленно поднялась, стирая рукой его семя с бёдер, лениво натянула на себя платье и, поправив длинные волосы, села рядом с ним.
– Жаль будет, если вы с другом уедете, – проговорила она, ласково гладя рукой плечо юноши. – А ты и в самом деле великолепен, мальчик, – брюнетка поцеловала его в щёку и вскочила с места. – Удачи тебе, дорогой! И спасибо…
Через мгновение её уже не было в комнате. Алекс лёг на бок, прижимая колени выше, к животу, после очередного приступа кашля, наконец, закрыл глаза и попытался заснуть.
========== «Ты обещана другому!» ==========
<center>***</center>
<right><b>Октябрь, 1810 год
Лондон</b></right>
Как и всю рабочую неделю, от начала и до самой пятницы, столица встречала тёплое, безветренное утро; солнце восходило на безоблачном небе и быстро согревало замёрзшую за ночь землю. Было ещё очень рано, улицы пустовали, изредка пробуждаясь криком одинокой птицы или медленными, шаркающими по мостовой шагами очередного пьяницы, бредущего под утро домой.