Арабески ботаники. Книга вторая: Томские корни
Шрифт:
Остается удивляться, как хватало энергии 75-летнему ученому ходить по инстанциям, писать все возможные бумаги, работать с гербарием, рукописями, завершая свой титанический труд.
И здесь большую помощь оказывает Б. К. Шишкин, его Крылов поставил на одно из ключевых мест — синонимика и редактирование. Как отмечали потом специалисты, строгость редактирования и наличие подробной синонимики резко повысили научный уровень «Флоры Западной Сибири». Дело в том, что у каждого вида должно быть одно имя, а в действительности их бывает несколько, поскольку много случаев повторного описания вида, неправильного понимания вида, перекомбинаций, связанных с изменением родового названия. Все это регламентируется «Ботаническим кодексом», который необходимо неукоснительно соблюдать. Выявить синонимы, правильно их процитировать —это очень большая и ответственная работа, требующая огромного напряжения, ботанической грамотности, внимательности, а самое главное — обширнейших знаний ботанической номенклатуры.
П. Н. Крылов очень хорошо понимал виды, видел различия между ними, но когда дело касалось номенклатуры, то он очень широкопо нимал объем видов, стоял на политипической концепции, выделяя подвиды, вариации формы, многие из которых вполне самостоятельные виды. Б. К. Шишкин приводил все виды в стройный порядок. Читая номенклатурную цитату, мы четко видим позицию автора по тому или иному виду. После смерти Порфирия Никитича и до выпуска последнего 11-го тома Б. К. Шишкин оставался редактором номенклатуры и синонимики «Флоры Западной Сибири».
К празднованию столетия П. Н. Крылова Б. К. Шишкин преподнес подарок своему второму учителю — опубликовал два новых вида с Урала, один он назвал ясколка Крылова, а другой — ясколка Порфирия.
Второй и последний томский период жизни у Б. К. Шишкина закончился в 1930 году, когда он получил приглашение В. Л. Комарова переехать в Ленинград на должность старшего ботаника Ботанического института АН СССР. Большой организационный опыт, широчайшая эрудиция и глубокие ботанические знания позволили ему в 1938 году стать директором Ботанического института — главного ботанического учреждения страны.
Он был директором БИНа 11 лет. И это были самые тяжелые годы российской ботаники. До сих пор в институте хранится коллекция стволов пальм, погибших в разрушенных и не отопляемых оранжереях блокадного Ленинграда. Во время войны институт понес большие потери: гибель ботаников, садовников, квалифицированных рабочих, разрушение всего оранжерейного хозяйства. Восстановление института легло на плечи Б. К. Шишкина.
Приходилось бороться не только с военной разрухой, но и с развалом биологии в СР . Эти годы ознаменованы разгулом лысенковщины в биологических науках. Лысенко утверждал, что изменение условий жизни вынуждает изменяться сам тип развития растительных организмов, а видоизмененный тип развития является, таким образом, первопричиной изменения наследственности. Как результат — посыпались «открытия» превращения кедра в сосну, галки в ворону и т. д. Мракобесие лысенковщины, подпитываемое политическими авантюристами, практически уничтожило российскую генетику, которая в 40-х годах занимала одно из ведущих мест в мире. Внедрение псевдонаучных идей разрушило сельское хозяйство — и растениеводство, и животноводство. В условиях тяжелейших политических репрессий к честным биологам оплотом научности и сохранения научных традиций оставался Ботанический институт РАН, возглавляемый Б. К. Шишкиным. Редакция журнала, издаваемого институтом «Советская ботаника», трижды разгонялась за нежелание печатать антинаучные опусы. С 1945 года стал выходить Ботанический журнал, в котором ботаники осмеливались печатать статьи, направленные против видообразования по Лысенко. На страницах Ботанического журнала обсуждению были подвергнуты, по существу, все аспекты лысенкоизма. Только прямое вмешательство Н. Хрущева в 1958 году позволило осуществить «разгром» непослушных ботаников.
Б. К. Шишкин в дискуссии практически не участвовал — некогда. В 1945 году после смерти академика В. Л. Комарова, руководившего в институте отделом систематики, заведование отделом полностью перешло к Шишкину, Он становится редактором и автором тридцатитомной «Флоры СССР».
Е. Г. Бобров в юбилейной статье, посвященной 70-летию Б. К. Шишкина писал: «Заканчивая на этом краткую характеристику научной деятельности Б. К. Шишкина, можно заметить, что некоторым внешним выражением отдельных ее этапов являются факты последовательного замещения им следующих выдающихся отечественных ботаников: В. В. Сапожникова, П. Н. Крылова, Д. И. Литвинова, Б. А. Федтченкои, В. Л. Комарова».
Б. К. Шишкин соединил все эти ботанические судьбы и вплел свою яркую и крепкую нить в арабеску ботаники.
Шишкиния белощетинистая – Schischkinia albispina(Bunge) Iljin
Круг восьмой. Крылов и Сергиевская
Есть научно-культурные ценности, которые со временем только увеличивают свое значение. К таким ценностям в полной мере относится Гербарий. Более трехсот лет ботаники собирают и сушат растения, которые потом становятся Гербарием.
Полную инструкцию по сбору растений для гербария сделал К. Линней ровно 250 лет назад в 1751 году. Он писал: «Растения не следует собирать влажными. Все части растения должны быть сохранены, осторожно расправлены, при этом не изогнуты. Органы плодоношения должны быть налицо. Сушить нужно между листами сухой бумаги как можно скорее теплым утюгом, умеренно прижав прессом. Для наклеивания употреблять рыбий клей, хранить следует всегда на листе [в полную величину] только одно [растение] на странице, папка не должна быть перевязана… Растения располагаются согласно системе».
Далее он описывает весь процесс гербаризации, включая необходимую одежду, инструменты и даже время для работы ботаника.
Но путь сорванного растения до Гербария не так прост. Засушенное растение еще не гербарий. Оно должно быть сопровождено этикеткой, где указывалось бы со всей полнотой его местонахождение, а также местообитание, то есть сообщество, в котором оно росло, а уж потом дата сбора и фамилия коллектора.
В полевых условиях пишется только рабочая этикетка, но она должна быть вложена в каждый гербарный лист. Это связано с тем, что в процессе сушки высохшие или полусухие растения при каждой переборке гербария вынимаются в другой пресс, и тогда пачки перемешиваются. Перебирают гербарий каждый день, а учитывая, что в продолжительных экспедициях количество сеток достигает 20 и больше, переборка и написание рабочих этикеток занимает много времени. Обычно работа с гербарием продолжается глубоко за полночь. В сырую погоду газеты предварительно прокаливаются на костре. Так уж получается: весь день коллектор собирает гербарий, а вечером и ночью его перекладывает. И так каждый день.
Но и это еще не все. Приехав из экспедиции, первым делом необходимо заготовить постоянные этикетки. По своему опыту знаю, сколько пачек гербария пропадает, поскольку через несколько лет никто не может вспомнить, что обозначают рабочие записи, написанные в полевых условиях.
И даже после этого высушенная трава не является гербарием. Каждому растению необходимо дать имя, а это также непросто. Зачастую определение идет очень трудно, особенно если растение редкое и не имеет всех вегетативных и генеративных органов, указанных в определителях. И только после того, как на этикетке появится название растения на латинском языке, его монтируют на гербарный лист. П. Н. Крылов предпочитал пришивание грубых стеблей нитками и приклеивание нежных частей узкими полосками бумаги, покрытыми вишневым клеем или гуммиарабиком. В настоящее время широко применяют клей ПВА, но обязательно высокого качества. В самом крупном Гербарии мира ботанического сада в Кью [7] растения полностью приклеивают на подложку. Так быстрее.
7
Королевские ботанические сады Кью (англ. Royal Botanic Gardens, Kew), или Сады Кью (англ. Kew Gardens) — комплекс ботанических садов и оранжерей площадью 121 гектар в юго-западной части Лондона между Ричмондом и Кью, исторический парковый ландшафт XVIII—XX веков. Сады созданы в 1759 году (Wikipedia)
Из Казани П. Н. Крылов вез свой гербарий, собранный в предыдущие годы.
По приезде в Томск он вывез два воза гербария из мужской гимназии и реального училища. И не беда, что большинство из них были определены неверно. Главное — это был фактический материал, с которым можно было работать.
Гербарная коробка
Испытав большие трудности при перевозке гербарных коллекций, он значительно усовершенствовал способ его хранения. До него все гербарные ящики делались согласно указаниям К. Линнея, который определил все, вплоть до размеров ячеек. П. Н. Крылов для хранения гербария предложил использовать картонные коробки особой конструкции размером 48 х 32 х 33 см. В 1886 году была изготовлена первая такая коробка. Идея оказалась настолько результативной, что в настоящее время практически во всех гербариях Сибири используются такие коробки.