Арбалетчики в Вест-Индии
Шрифт:
Подводя итоги прошедшей скоротечной заварушки, мы с Хренио пришли к выводу, что для такого сюрприза сымпровизировали очень даже недурно. Конечно, эффект был бы ещё хлеще, если бы мы прихватили в поход все четыре «пулемёта» и все восемь кулеврин. Но могли ли мы, не зная броду, позволить себе такой риск? Ведь ошибись в чём-то Фамей, окажись грамотнее и толковее противник, случись поражение — и нам пришлось бы спасаться бегством, бросив на хрен технику. Так потерять её в этом случае всю или только четверть — есть разница? Нам ведь ещё домой возвращаться, и на обратном пути у испанских берегов нарваться на лузитанских пиратов — как Акобал тогда, в самом начале, когда мы с ним впервые повстречались — раз плюнуть. А экипажи наших кораблей немногочисленны, и сами корабли не очень-то быстроходны — такова цена, что приходится платить за способность пересечь океан. И без тяжёлого вооружения с теми лузитанами встретиться — на хрен, на хрен! Это вам не голопузые кубинские чингачгуки! Да и в городе оголять Акобала с его совсем уж малочисленной охраной судов явно не стоило — мало ли чего могло приключиться в отсутствие
— Ну и рожа же была у их главного первосвященника, когда ты расстрелял из своей «перечницы» его магические погремушки! — припомнил Васкес.
— А у остальных святош! — хохотнул Велтур, — Ещё немного, и они бы точно обгадились с перепугу!
— Поглядел бы я на тебя, если рядом с тобой вдруг настоящий гром шарахнет, — прикололся я.
Случай, который им сейчас вспомнился, произошёл в самом начале мирных переговоров, которое получилось не самым мирным. Мы тогда как раз разделались с тем первым селением Чанов и подступили ко второму, значительно крупнее. Но побитые нами гойкомитичи не успели ещё толком опомниться после учинённого им разгрома, так что это гнездо местных идиологов защищать оказалось практически некому. Тогда-то и вышли нам навстречу сами Чаны. Ну, те, кому по рангу положено на своих двоих шагать. Главный ихний, самый расфуфыренный и здорово павлина напоминавший, на носилках восседал, которые четыре простых чингачгука тащили. Так четверо тащат носилки. а ещё столько же — вместо того, чтобы помочь носильщикам — опахалами это чудо в перьях обмахивают. И двое ещё спереди дорогу перед процессией вениками подметают. Всё селение на четвереньках, глаза в землю, а эти шествуют, важные — спасу нет. Вот готов на что угодно спорить, что сам Фамей в городском Совете даже вполовину так не пыжится, как самое последнее чмурло из этих. Обезьяны, млять, самые натуральные!
Подходят к нам, значится, носилки аккуратенько наземь опускают, высокопоставленную тушку ещё аккуратнее под локотки берут, дабы помочь священную задницу от сидения оторвать. Ну, в принципе-то оно может быть и оправдано — у нас такой старик давно бы уже на пенсии отдыхал, а пенсию ведь, как известно, просто так не дают. Да только хрен там — старикан лишь прикидывался божьим одуванчиком, а оказался — дайте боги мне быть таким в его годы! И не только физически! Ну, что с нормальным житейским здравым смыслом у этих профессиональных идиологов напряжёнка, я уже рассказывал. Но в знаниях по ихней части и в хорошей памяти ни разу не сомневаюсь — какая ж идеология без соответствующей мифологии? А это ж — священная догма, которую наизусть знать полагается, и боже упаси хоть в одном слове нагребаться. Так оно и оказалось, но это уж потом оказалось, когда во всех непонятках разобрались и по всем основным вопросам общий язык нашли. А тогда, в первый момент, естественно, хренами меряться пришлось. Точнее — эфирками. Не знаю, как с этим делом у греческих, да римских жрецов, настолько плотно я с ними не общался, но думаю — уж всяко послабже. Эфирка старого чингачгука напомнила мне, скорее, гребипетских жрецов, с которыми пришлось иметь дело в Мемфисе — к счастью мирное, торговое, с войной и политикой никак не связанное. Но там — храмы, там — древняя письменная традиция, там — наука, хоть и замешанная на религии. Словом — развитая цивилизация. А тут? Однако ж, крепок оказался старикан по этой части, не ожидал. Я-то эти фокусы с раздуванием и накачкой эфирки знаю, азы ДЭИРовской «единички» как-никак, но — силён старпёр красножопый! Финикийцы эдемские — и те малость перебздели, а уж гойкомитичи наши и вовсе сникли. В схватках с противником они доказали свою надёжность, но ведь одно дело с такими же дикарями собачиться и совсем другое — с могущественными колдунами, которые и сглазить, и спортить могут запросто, и никакой инквизиции на них нет. На такое наши туземные союзники не подписывались.
На это, скорее всего, и был расчёт у старого жреца — куда легче вести переговоры и выторговывать выгодные условия, когда противная сторона подавлена твоим пусть и непонятным, но чётко ощущаемым явным превосходством. Васькин, будучи уроженцем современной атеистической эпохи и веря в эти вещи гораздо меньше, поддался этому общему настрою в меньшей степени, но видно было, что и ему не по себе. Велтур, которого мы с Велией кое-чему всё-же поднатаскали, попытался противостоять энергетическому натиску, но куда там! Шурин сообразил, что противник не столько собственной силой давит, сколько силой эгрегора Чанов, и действовал-то он в принципе правильно — ну, для своего уровня. Но слишком уж тяжёлый попался случай для простенькой ДЭИРовской «тройки» — не заточена она под борьбу с эгрегориальным лидером, каковым явно был этот старикан. Тут, пожалуй, и базовой «пятёрки» мало будет! Пришлось вмешаться мне, и не скажу, чтобы это было легко. Простая «труба», конечно, хрен помогла, даже блокирование его основных энергопотоков подействовало далеко не сразу — меня самого едва не начало колбасить, пока передавливал его подключку к эгрегору. Но справился, хоть и не без труда, отсёк его от эгрегорной подпитки, заставил бороться «честно», то бишь собственными силами — и вот тогда сразу же сказалось превосходство современной биоэнергетической школы, дополненной нехилыми собственными наработками на её базе, над замшелой архаикой. Жрец заметно напрягся, занервничал, но — уважаю, хрен сдался! Пытаясь перебороть меня, он аж наэлектризовался — даже остатки волос дыбом встали. Но тут лопнул и осыпался мелкими осколками его нагрудный амулет из крупного кристалла горного хрусталя. Вот тогда-то ему и подали в протянутые руки пару тыквенных погремушек, которые у красножопых шаманов вообще считаются вундервафлей — куда там до
— Совсем давно, никто не помни, здесь жил много люди, жил хорошо. Красный земля был большой, на нём был великий народ — весь мир его знай, весь мир его крепко уважай. Люди забывай богов, корми их плохо, приноси мало жертва. Боги рассердись и присылай Великий Пернатый Змей с Семи Звёзд. Великий Пернатый Змей упади в Большой Солёный вода, земля затрясись, много большой дом развались, много люди задави. Потом с Большой Солёный вода приходи большой волна, много люди утопи. Земля трясись, лес гори, много люди задохнись. Боги присылай великий темнота и великий дождь, много люди погибай. Потом темнота проходи, но нет больше великий народ. Оствавайся совсем мало мудрый Чан. Мудрый Чан почитай богов, приноси жертва — боги довольны и не присылай больше Великий Пернатый Змей. Но Большой Солёный вода поднимись, много земля затопи — Красный земля маленький стал. Потом мудрый Чан отправляйся на Большой земля за Большой Солёный вода, учи тот люди правильно чтить богов. Великий народ Красный земля не слушал мудрый Чан и весь погибай. Надо слушать мудрый Чан, он знает, как надо чтить богов. Боги довольны — всем люди хорошо, — вот как звучал краткий курс истории Чанов в пересказе туземного переводчика. Дымя сигарами, мы вспоминали и прикалывались, передразнивая его ломаный финикийский. Потом Хренио призадумался:
— Так это что же получается? Красная земля — это ведь Куба! И если я хоть что-то понял правильно из корявого пересказа дикаря, то Чаны рассказали нам об Атлантиде! Остатки платоновской Атлантиды — у нас под ногами!
— Ну, это ты уж загнул, — усомнился Велтур, — Я ведь читал и неплохо помню платоновский «Тимей» — ни малейшего сходства. «Этот остров превышал своими размерами Ливию и Азию, вместе взятые» — вот так сказано у Платона. А я видел на вашей карте, что даже вместе с этим морем, если считать, что раньше на его месте была суша, все эти острова всё равно не идут ни в какое сравнение даже с одним материком. А Платон ведь писал и о противолежащем материке, отделённом от Атлантиды проливами — значит, не всё это море было сушей. Какая же это Атлантида?
— Ливия и Азия на карте греков показаны гораздо меньшими, чем на самом деле, — возразил испанец, — А размеры Атлантиды могли быть и сильно преувеличены теми, от кого Платон получил свои сведения.
— Дело не в этом, — вмешался я, — Традиция предполагает, что предки египтян сами в Атлантиду не плавали, а знали о ней только то, что слыхали от самих атлантов. А теперь представим себе эту теократическую деспотию, зацентрализованную по самое не балуйся и гребущую всем мозги до поросячьего визга…
— А почему ты решил, что она была обязательно централизованной? — перебил меня Васкес.
— Могущество. По условиям задачи, то бишь по Платону, эти допотопные гойкомитичи господствуют на море, держат в своих руках морское сообщение со Старым Светом и даже владеют какой-то его частью. Ну, чтоб Африкой аж до Египта и Европой аж до Этрурии — это, конечно, оставим на совести Платона или его источников…
— А что с ними не так? — спросил шурин, — Платон ссылается на египетских жрецов, а их знания общеизвестны…
— Ага, по сравнению с полным невежеством прочих. И это, на твой взгляд, показатель? Но — хрен с ними, с теми гребиптянами. Допустим, хотя мне и это как-то сомнительно, что они в течение многих тысячелетий сохранили своё знание о той Атлантиде и не переврали его. Но что это за знание? То, что им самим рассказали те атланты. Торгуют они, допустим, с соседней страной, дружат с ней примерно даже и на равных, но полученные от них товары называют данью с покорённой страны, а свои товары, что отдают взамен — подарками лояльным варварам. И получается, что эти соседи им как бы подвластны, хотя даже и хрен подорзревают об этом, гы-гы! И пусть только кто посмеет усомниться в этом внутри страны — мигом научат диссидента и вражьего наймита родину любить! Ну и посланцы местечковой великой державы, сами понимаете, повсюду официальную версию толкают, что все окрестные страны их повелителю подвластны.
— Ну так это и у египтян так же, — заметил парень, — Но при чём тут это? Мы же говорим о размерах Атлантиды.
— Или о размерах всех якобы подвластных ей земель — смотря что имели в виду те посланцы Атлантиды, рассказывая тем предкам гребиптян о своей стране. И если они объявили подвластным своим царям весь «противолежащий материк», то бишь сразу обе Америки — ты ведь видел их на НАШЕЙ карте мира? Ну и сравни их с ГРЕЧЕСКИМИ Ливией и Азией на ИХ карте — как раз больше их и получается.