Арбитр
Шрифт:
Они налетели на меня стремительным шквалом. Удары руками и ногами. Финты и обманки. Цели, заходящие сзади и сбоку. А я метнулся им навстречу, и завертелся в самой гуще. Уходя от атак и отвечая на каждую своей. Первым вылетел прочь уже знакомый мне Венедиктов. За ним Степасюк. Потом Галиулин. Следом Иванцов, держась за отбитый пресс. Грохот ударов нарастал, и оппоненты падали на маты, тяжело втягивая в себя воздух.
Кречет почти коснулся моей шеи ребром ладони, но я успел перехватить её и подставить его под чужой пинок. Ещё несколько секунд,
В зале стояла абсолютная тишина.
Если, конечно, не считать шумного отрывистого дыхания валяющихся на матах бойцов.
Окружающие наблюдали за мной круглыми глазами. И среди них я с удовольствием увидел фигуристую и очень уважаемую Ксению Анатольевну.
Вновь я протянул руку и помог подняться Дербенко, а затем и остальным его ребятам. И теперь в их взглядах сквозило неприкрытое уважение.
— Мать моя женщина, — охая, заметил Иванцов, — Нео ты грёбаный. Откуда такой взялся?
— Школа изобразительных искусств № 4, — честно ответил я.
Ходил в неё в детстве. Оттуда и пошло моё желание стать художником.
Иванцов засмеялся. Следом за ним и остальные бойцы.
— Это что получается, нас Васнецов укатал? — прогудел Степасюк.
— Куинджи, — бросил кто-то справа от него.
— Кто?
— Эх ты, темень!
— Отставить балаган, — скомандовал Кречет. — Спасибо за науку, Игорь. Я запомню.
— Спасибо за поединок, — кивнул и я.
Обувшись, я отыскал полковника. Он вновь беседовал с седым мужиком. Правда, в этот раз тот активно жестикулировал, даже чересчур. Явно находился под большим впечатлением.
— Товарищ Генерал-майор, — козырнул Никифор, — разрешите идти?
— Иди-иди, — отмахнулся собеседник. — А ты парень не промах. Никифор был прав насчёт тебя.
— Спасибо, а вы?..
— Генерал-майор Шевченко Станислав Владиславович, — представил его полковник. — Мой прямой руководитель.
— Рад знакомству.
— А стреляешь ты так же хорошо? — огорошил меня седой.
Переведя недоумённый взгляд на Фадеева, я собрался задать вопрос, но тот оказался быстрее.
— Следующий этап, финальный на сегодня, стрельбище.
— Ну как вам сказать… Если дадите арбалет, результат вам понравится.
Шевченко зашёлся хохотом.
— Арбалет он говорит, — посмеиваясь, повторил генерал. — Ну-ну, поищем мы тебе арбалет.
Увы, этого оружия в воинской части не нашлось, а потому мне пришлось выйти к мишеням с ТТ, Калашниковым и СВД. До последнего Никифор видимо надеялся, что у меня откроются скрытые таланты с каким-то видом огнестрельного оружия.
Напрасно.
Стрелял я, прямо скажем, паршиво. Только ближе к концу выданных мне боеприпасов стал более-менее стабильно класть пулю в мишень. Не было в Ниаттисе огнестрела, что тут сказать?
Никифор мне никак не упрекнул, но по нему было видно, что он слегка расстроился. Похоже, мысленно нарисовал себе образ супергероя, который совершенен во всём.
— Ну ничего, — наконец, заговорил он, — глазомер
Это больше походило не на попытку утешить меня, а на самоубеждение.
— Миссия-то выполнена? — уточнил я.
— Да, Матвей. Безусловно. Стоило руководству увидеть твои утренние показатели, как уже все вопросы отпали. А спарринг и вовсе стал вишенкой на торте. Хотя ты, конечно, молодец, — с сарказмом закончил он. — Внимание не привлёк. Всё, как я просил.
— Вам шашечки или ехать? — я пожал плечами.
— Эх, ладно, — он махнул рукой. — Иди подкрепись. Час поздний, знаю, что ты весь день не жрамши.
Вместо столовой я направился к себе. Хотелось помыться и переодеться в чистое. И только я стянул пропотевшую майку, как в дверь постучали.
Внутреннее зрение Взятого следа я теперь поддерживал круглосуточно, а потому, повернувшись к двери, сразу получил ответ на интересующий меня вопрос.
Открыв её, попал в цветочное облако и уловил смущённое ойканье.
— Игорь, — протянула Ксения, — ваши тесты…
Вместо ответа я сделал единственную разумную вещь.
Сгрёб её в охапку и поцеловал.
Глава 24
Учёная изобразила секундное сопротивление, и тут же растаяла, как горячий шоколад, в моих руках. Она вдавила меня в комнату и захлопнула дверь ногой. А потом, не переставая целовать меня, начала торопливо срывать с себя одежду.
Пиджак первым улетел прочь. Блузка под моим напором брызнула в разные стороны пуговицами, словно картечью. Ксения попыталась возмутиться, но я подхватил её под ягодицы и поднял в воздух. Запустил руку под юбку, коснулся нежной кожи и крепко сжал. Девушка хрипло застонала и укусила меня за шею. Её ладони задержались на моём лице, пробежали по плечам и спине.
Оба обвила ногами мою поясницу, торопливо подтягивая юбку наверх. А я, удерживая её одной рукой, расстегнул лифчик. Грудь, словно заждалась, выпрыгнула наружу. Мягкая и такая притягательная. Аккуратное прикосновение, и немедленная реакция. Девушка утопила своё лицо в ямке на моей шее, сдерживая громкий стон.
— Пожалуйста, пожалуйста!.. — зачастила она.
Прижав её спиной к стене, я держал её на весу крепко, но бережно, не желая причинить по неосторожности вред. Ксения же сдерживаться не пыталась.
Мы образовали одно целое, и она отреагировала со страстью, многократно приумножая мои собственные эмоции. С жадностью целовала меня, кусала губы и оставила бы следы ногтями на моей спине, но они не смогли пробить мою шкуру.
Лишь когда первый спазм сотряс её тело, я позволил себе опустить девушку, чтобы одним рывком сорвать с неё юбку. Учёная пискнула, но лишь сильнее прижала мою ладонь к своей коже. Направляя и подталкивая.
— Да! Ещё! Ещё!
Меня уговаривать не пришлось.