Ареал: Один в поле не воин. Что посеешь
Шрифт:
– Не хочет Ареал, чтобы я в твою машину залезал, – зло скривился здоровяк. – Не любит он её очень сильно. Непр сказал, что у границы Ареала переход ещё надо подготовить, и это не быстро. Я не стал расспрашивать, чтобы не пугать. В общем, чем больше нас будет, тем спокойнее. Так что я потерплю. Как-нибудь доеду.
– Садись после того, как Непра усадим, дверь я за тобой сам закрою. – Болт распахнул перед Медведем переднюю пассажирскую дверцу и вопросительно посмотрел на подходящего Тумана.
– Можно ехать, – ответил Берёзов и кивнул на гражданского: – Этот садится в машину сам? Или?
– Сейчас посмотрим, – произнёс Медведь и окликнул молодого сталкера: – Рас?
Тот обернулся, потом что-то сказал Непру и указал на Ферзя и Рентгена, одного за другим усаживающихся в машину. Тимур выглядел испуганным, но почему-то смотрел не на «газик», а озирался вокруг, поправляя повязку с «Филином» и напряжённо вглядываясь в темноту. К удивлению Медведя, он быстро направился к машине следом за Расом и залез в багажник. Здоровяк уныло констатировал, что настала его очередь, глубоко вдохнул и рванулся в автомобиль. Он запрыгнул внутрь, опускаясь на переднее сиденье, но выдохнуть уже не смог. Обжигающе ледяная боль, словно шлифовальный станок внутри тела, вгрызлась в каждую клеточку, и дыхание перехватило. Конечности перестали подчиняться, и висящий на груди пулемёт громко ударил стволом по рычагу коробки передач.
– Осторожнее, пулемёт длинный! – заявил Болт. – Ты придержи его, я дверь закрываю!
Он захлопнул за сжавшимся от боли Медведем дверь, быстро обошёл машину и сел за руль.
– Зомби меня точно здесь не увидят? У меня ребёнок! – Тимур испуганно пытался разглядеть что-либо из багажника через лобовое стекло. – Может, лучше на дерево влезть? С «Невидимкой» я…
Болт завёл двигатель, и Непр умолк на полуслове. Медведь почувствовал, как боль становится терпимой, и посмотрел на Тимура в зеркало заднего вида. Тот ошарашенно молчал, глядя, как вспыхнувшие фары освещают тянущийся через голую степь просёлок. Похоже, внутри «газика» Ареал не может контролировать своих рабов, Непр не торопится разгрызать зубами брезент автомобильного тента и с истеричным визгом выпрыгивать на ходу…
– Что это? – выдохнул Тимур, вцепившись в стоящее впереди сиденье.
– Машина, – весело хихикнул Рас. – «ГАЗ-69». Правда, выхлопной трубы у неё я так и не нашёл. И выхлопа тоже. Но в остальном идеально сохранилась! – Он сжалился над Непром и успокаивающим тоном объяснил: – Не бойся, Тимур, всё нормально. Это добрая аномалия, вроде Лизуна, только в ней ехать можно. Правда, она никого, кроме… ммм… нашего водителя не слушается, но и не вредит никому. Доедем до границы Ареала за двадцать минут, чего ноги по буеракам ломать!
– Там… – Непр ошарашенно смотрел в окна: – Там всё по-другому! Это не Ареал! Деревьев нет!
– Ну, да, деревьев нет, – согласился Рас. – Но это Ареал, просто отсюда всё выглядит иначе. Из Ареала на этой машине выехать нельзя, это же аномалия!
– Рас, – Рентген скосил на него глаза, – не хочешь поговорить о чём-нибудь другом?
– Я никому не скажу! – мгновенно сориентировался Тимур. – Упаси бог такое рассказать, нас вообще днём и ночью искать станут, круглосуточно! – Он снова посмотрел в окно и указал глазами на Болта: – Как он понимает, куда ехать?
– Как-то понимает, – пожал плечами молодой сталкер, – не знаю. А куда нам надо?
– К Усть-Цильме, – в голосе Непра послышалась грусть. – Было раньше в этих местах такое село…
– Это где старообрядцы жили? – уточнил Рас. – Красивое место! Было… Я туда пару раз ходил, это на северо-северо-западе Ареала. Там теперь никто не живёт, нефть в окрестностях пропала, а село аномалии полюбили почему-то. – Внезапно молодой сталкер догадался: – А! Так вы все оттуда?
– Не все, а только мы вшестером, – буркнул Тимур, – наше поселение. Остальные Непры не наши.
– Понял. – Рас кивнул на полном серьёзе. – Это у вас на почве вероисповедания разногласия?
– Нет у нас никаких разногласий, – насупился Тимур. – Просто не наши они, и всё. Они поповской веры, а мы – истинной. Мы им не указываем, как жить, они нам не указывают. Сами по себе живём. Короче, нам к Усть-Цильме надо, а от неё ровно на север, до самой границы. Там заимка потаённая.
– Докуда доедем? – Рас вопросительно посмотрел на Болта. – Дорога не совсем туда ведёт.
– Думается мне, что как раз туда… – негромко протянул сталкер, глядя вперёд.
В дальнем свете фар, выхватывающих из ночной темноты тянущийся вдаль просёлок, было хорошо видно, что бегущая навстречу машине лента дороги имеет изгиб, уводящий правее.
– Она же была ровная! – удивился Рас. – Мы только что по ней ездили! А сейчас вправо уходит. По ходу, точно к Усть-Цильме должны выехать… если заметим её отсюда, конечно.
– Нас оттуда не заметят? – негромко поинтересовался Рентген.
– Нет там никого, – угрюмо заявил Непр. – Нельзя там жить. Чешуйчатые шакалы дома облюбовали, отродье бесовское! Их там не меньше трёхсот… И Пуха в селе больше, чем снега зимой. Даже к окраинам подходить опасно. – Он сумрачно вздохнул: – Триста лет мы в этих краях жили…
– А где теперь все? – спросил Рас. – Усть-Цильму вроде Катаклизмом не задело. Её уже потом Ареал поглотил. Или все Зуд заработали во время первой спасательной?
– В тот день Катаклизм до нас десяток километров не дошёл. – Тимур поморщился, вспоминая события, превратившие его жизнь в одну бесконечную игру в прятки. – Поначалу-то мы не поняли, что произошло. Потом спасатели с Нарьян-Мара приехали, их из Москвы самолётами перебросили, искать выживших в деревнях да на нефтепромыслах. Мест наших они не знали, вот всех местных и сагитировали в помощники податься. Деньги хорошие платили. Много кто пошёл. Все Зуд и заработали, и я в том числе. Остальных, кто влезть в Ареал не успел, вверх по Печоре, в Хабариху переселили, когда нейтралку строить начали. Потом ещё дальше, там государство начало старые посёлки укрупнять, Окунев Нос сейчас большой стал. Теперь там райцентр, военный аэродром, «Ракета» по Печоре до Нарьян-Мара каждые четыре часа ходит, правда, только днём. Там почти всех здешних собрали, кто под Зуд не попал и уезжать из этих мест не захотел. В основном коми да старики. Работы-то в нашем краю теперь хватает. Кругом Внутренние Войска стоят, нейтралку охраняют: вертолёты, аэродромы, техника, даже военные катера привели, Печору у Ареала патрулировать. Обслуживающий персонал в цене, люди из центра сюда ехать боятся. Зато богатенькие любители острых ощущений в наши края зачастили. Охота поблизости от Ареала у них нынче в моде.
– Кто бы удивлялся, – фыркнул Рас. – Дебилов всегда хватало, и до Катаклизма тоже. Особенно таких, кому толстый кошелёк и кривые понты мозги заменяют. И что, ФСБшники их не гоняют?
– ФСБшники на них зарабатывают. – Тимур саркастически хмыкнул. – Сейчас на Ареале все зарабатывают, кто поблизости живёт. Вкуснее пирога в наших краях не существует.
Медведь отстранённо слушал разговор Раса с Непром, пытаясь отвлечь сознание от непрекращающейся боли, и надеялся, что слова Болта о двадцатиминутной поездке не окажутся иносказательными. Судя по старенькому спидометру, «газик» идет со скоростью шестьдесят километров в час. Ширина Зелёной Зоны составляет восемьдесят шесть километров сантиметр в сантиметр и не меняется вот уже полтора года. Болт говорил, что радиус остального Ареала по состоянию на сегодня, 16 июля, зеркально равен ширине Зелёной Зоны, что-то вроде того, что ширина Жёлтой двадцать шесть километров, Красной – двадцать, а радиус Эпицентра – сорок. Итого выходят те же восемьдесят шесть километров. Но это ненадолго. Потому что ширина Зон остаётся неизменной, а диаметр Эпицентра растёт. Однако прямо сейчас единственное, что занимало Медведя, тихо сходящего с ума от боли, это то, что с такой скоростью до указанного Непром места им придётся ехать больше часа. А терпеть с каждой минутой становилось всё труднее, сознание гудело, в глазах плыло…