Аргонавты вселенной
Шрифт:
Они спустились вниз и долго смотрели на свисающее красное полотнище; не хватало земного ветра, чтобы раздуть, распустить могучие красные складки.
«Ничего, — уверенно думал Горянский, — мы создадим на луне атмосферу, если это угодно будет прихоти человека!» Последний взгляд на неширокий горизонт, на мертвый, но величественный лунный ландшафт, — и они вошли в ракету.
Полчаса было достаточно Горянскому, чтобы изготовить реактивную смесь, главная составная часть которой была у него
Через тридцать пять минут он наполнил приемники смесью, и ракета взвилась в пространство.
ГЛАВА 12
Последняя и самая маленькая
«Прощай, луна!» — сказала Елена, вглядываясь в окно на уменьшавшуюся лунную поверхность.
— «Нет, не прощай, а до свиданья! — полушутя, полусерьезно возразил Горянский, — мы вернемся, Елена, даю тебе честное слово, что люди здесь еще будут!»
Через шестнадцать часов (ракетного времени) межпланетные путешественники уже опять могли наблюдать вращение земного шара…
Только теперь, при взгляде на него, пришла Елена в ужас от мысли, что они могли не вернуться; почувствовала любовь к земле, жадную и простую…
— «Хорошо жить, Володя!» — и руки Елены обвили шею Горянского.
— «Да», — задумчиво ответил он.
— «Земля! — Земля!» — кричал Мукс, подпрыгивая чуть не до потолка ракеты. И восторг его смешивался с звонким кукареканьем петуха, тоже встрепенувшегося при приближении к родной планете.
Через три с половиной часа заторможенная ракета уже нависала над островом. Широкая струя газа из переднего реактивного двигателя уже лизала островную поверхность… — Перевод рычага на последние полмиллиметра! Толчок! Они опять на земле, они снова на острове!
С лихорадочной поспешностью отвинчивает Горянский верхнюю крышку ракеты; Елена в окно видит подбегающую коренастую фигуру Джонни, — с удивлением видит за ним считавшегося ею мертвым похудевшего Чигриноса… Больше никого!..
— Где же остальные?
При виде Чигриноса Мукс пляшет от радости…
Горянский развинчивает, наконец, крышку, и все выскакивают наружу… Земной воздух опьяняет…
— «Ура, мистер Горянский!.. Да здравствует победитель луны!» — раздаются восклицания Джонни.
Чигринос делает молитвенный жест и благоговейно склоняется до земли, он тоже приветствует своих лунных посланцев, каковыми он их теперь уже и сам считает. Увидев Мукса, он так же почтительно повторяет молитвенный жест и склоняется перед Муксом так же низко, как перед остальными; потом, воспрянув, он хватает его за шиворот и изо всех сил начинает лупить бедного селенита, приговаривая: «Ты как смел лететь на луну, проклятый щенок, без моего разрешения? Ты думал укрыться туда от меня с украденными перьями!..
— Хоть ты теперь — и святой сын луны — да будет благословенно ее имя, — Чигринос молитвенно склоняется, не выпуская Мукса, — но я все-таки тебе покажу!» Он снова принимается его лупить. Джонни с трудом отнимает Мук-са у рассвирепевшего Чигриноса.
— «Где же остальные?» — спрашивает озабоченный Горянский.
— «Уплыли», — отвечает Джонни со злобой: — бежали захватив «Марию», — они боялись, что я их всех перестреляю!.. Мистер Чемберт… вы знаете…»
Джонни судорожно отворачивается. — «Негодяи!.. Но вы не беспокойтесь!» — успокаивает он Горянского, — сообщение с материком возможно — мне удалось отстоять Л/З!..»
Горянский крепко пожимает руку Джонни.
— «Тамповский сильно болен… Ему плохо…
— Апфель погиб…
— Только мы с ним да Чигринос и остались на острове…
— Туземцы, после исчезновения Мукса и отплытия тех негодяев, бежали, решив, что остров под лунным проклятием, и каждую ночь луна будет похищать кого-нибудь…
— Пойдемте к Тамповскому — ему тоже будет большая радость увидеться с вами…
— Потом я покажу вам могилу Чемберта…» — Грусть снова затемнила открытое лицо Джонни…
Горянский оглянулся — все на острове было разрушено; домиков рабочих, мастерских, эллингов, поселка туземцев не существовало. Дикая трава покрыла необработанные пашни и заполнила опрокинутые башни радио. Каменное здание конторы, где ютились Джонни с Тамповским, одиноко возвышалось на образовавшемся пустыре…
— И потом — Чемберт!.. Чемберт!.. Как бы радостно встретил он их, если б был жив! Какая странная вещь — судьба! Она сильнее смерти!.. Победят ли когда-нибудь ее люди?
— Горянский со своими спутниками остались живы после междупланетного полета, — они невредимы вернулись с луны, а Чемберт лежит здесь, на острове, мертвый!.. В той земле, на которую опустилась победоносная ракета!..
— Да, его смерть — как бы искупление первой победы над космическим пространством!..
Грусть затеняет солнечный свет в сердце Горянского…
— Да, древняя Мойра!.. Вероятно, она довлеет даже над могущественными селенитами, победившими смерть.
— Но довольно о мертвых! Жалкими сожалениями Чемберта не воскресить!
— Работать, действовать, жить, бороться, кинуть тысячи новых ракет на луну и дальше! Поднять башни радио, снова создать мастерские, — оживить остров!..
В их распоряжении Л/З! Через три часа они могут быть в Европе… Но прежде — навестить Тамповского! Измученный голос телеграфиста, едва доносившийся через пространство, еще звучит в ушах Горянского…