Архангел
Шрифт:
– Что ты здесь делаешь? – спросил он, осознав, что попался.
– Стою, – ответила я и ушла.
Не смотря на то, как мы расстались, нам удалось сохранить с ним нормальные приятельские отношения. По-другому и быть не могло. У него были свои каналы связи и доступ к информации, к которой не допускали меня. Таких бывших на хрен посылать нельзя, даже когда очень хочется. Это ему я звонила, чтобы проверить досье Райта. В итоге, он мне ничем не помог.
– Что ты здесь делаешь?
Я подняла голову и уставилась на Уоррена, который
– Стою, – ответила тихо.
– Полли?
– Мэм, – напомнила я. – И отступите на шаг, пожалуйста.
– Тебе плохо? – он наклонился ко мне и заглянул в лицо.
Как будто не слышал, что я только что сказала. И взгляд черных глаз обеспокоенный, и голос взволнованный. Он хорошо изображает то, чего нет. Хорошо изображает…
– Отойдите от меня, – я отвернулась, и сама отступила на шаг в сторону. – Извините, что порчу ваш семейный праздник, но не могли бы мы побыстрее опросить соседей, чтобы я оставила вас и вашу семью на сегодня в покое.
– Отец Энди Миерс живет практически напротив дома доктора Ней и видел кого-то в субботу. Сейчас Энди найдет его и приведет.
– У этой Энди Миерс платье в горошек?
– Платье в горошек у Лоры – подруги Элис. А Лора дружит с Энди.
– Как все сложно, – пробурчала я.
К нам подошли Лора-горошек, другая женщина в кофточке и платье в цветочек (наверное, Энди), и мужчина в брюках и пуловере (наверное, отец Энди).
– Познакомьтесь с моей коллегой, Полли Шейнберг, – взял слово Уоррен. – Мэм, Лора Гиссон (горошек), Энди Миерс (цветочки) и ее отец Ральф Миерс (полувер).
Я кивнула.
– Здравствуйте, миз-з-з, – синхронно ответили все трое.
– Миз-зтер Миерс, – обратился к нему Уоррен, – не могли бы вы рассказать нам, кого вы видели в субботу у дома доктора Ней?
– Я вышел на прогулку со своим Чарли, – начал рассказывать Миерс. – Чарли – мой пес, – добавил он. – Я всегда выхожу с Чарли в два тридцать погулять. У меня проблемы с сердцем и доктор посоветовала мне гулять с Чарли три раза в день хотя бы по тридцать минут.
– Папа, – вставила Энди – Цветочки, – миз-з-з Шейнберг не интересно слушать о том, что сказала доктор. Давай к сути!
– В общем, мы с Чарли гуляли, когда я заметил машину, припаркованную почти у самого перекрестка с другой стороны улицы. Я еще подумал, что вокруг так много парковочных мест, а этот чужак стоит почти на самом перекрестке и нарушает правила!
– Вы кого-нибудь заметили в машине? – спросила я.
– Да. Там кто-то сидел и пил что-то из термокружки. Я не разглядел, кто именно, но термокружку белую запомнил. Хотел подойти к машине и сделать замечание водителю, что он припарковал свой автомобиль в неположенном месте, но не успел. Водитель быстро завел двигатель, развернул автомобиль и уехал.
– Во сколько, примерно, это было?
– Ну, – задумался Миерс, – без десяти три или без пятнадцати.
– Марку машины и номера запомнили?
– Машина старая такая, серый седан с. Номера я не запомнил, но там были цифры, вроде, два-три-семь. Да, по-моему, такие.
– Два-три-семь были в начале или в конце номера?
– В начале, – уверенно ответил Миерс.
– А буквы не помните?
– Нет. К сожалению, – покачал головой мистер Миерс.
– Как был одет водитель машины? – спросила я.
– На нем была черная кофта и темная куртка. И кепка на голове, а козырек на лицо надвинут. Я потому и не разглядел его.
– Уверены, что это был мужчина?
– Ну, – нахмурился Миерс, – да, наверное. Говорю же, не разглядел.
– Этот человек держал в руке термокружку?
– Да, он из нее пил.
– Рука, в которой он держал кружку, без перчатки была?
– Без, – кивнул Миерс.
– Он белый, этот мужчина?
– Да, мэм. Кожа на руке была белой.
– Опишите подробнее его руку. Возможно, кисть была большой, мужской с толстыми пальцами? Или наоборот, женской с тонкой кожей и длинными узкими пальцами?
Майерс задумался.
– Мэм, я бы сказал, что рука у него была мужской. Он не старый, кожа гладкая. Но и не подросток. Пальцы тонкие, вроде… Да, тонкие. Не рука рабочего, – Майерс протянул мне свои ладони с мозолями на них. – Но рука не женская. Да и сам он смотрелся крепким малым в этой дутой темной куртке.
– А волосы из-под кепки не торчали? Может, запомнили их цвет?
– Нет, мэм, – вздохнул Миерс. – Волос его я не видел.
– Спасибо за вашу помощь, мистер Миерс. Если еще что-нибудь вспомните – сообщите Уоррену Райту, – я взглянула на Уоррена и тот кивнул.
– Миз-з-з, а что натворил водитель этой машины?
– Надеюсь, что ничего, – увильнула от ответа я.
– Миз-з-зтер Миерс, – вставил Уоррен, – в дом доктора Ней кто-то проник в субботу. Доктор Ней не стала писать заявление в службу архиереев, потому что ничего из дома не пропало. Но вы же понимаете, что мы не можем оставить проникновение в чужой дом без внимания? – он вопросительно взглянул на Миерса.
– Так я что, видел вора? – переспросил тот.
– Ми-з-з Шейнберг поручили ответственное задание, – продолжал заливать Уоррен. – Она ищет вора, который проникает в чужие дома, пока хозяев нет. Мы с миз-з-з Шейнберг думаем, что тот, кто проник в дом доктора Ней, просто не успел ее обокрасть.
– Ужас какой! – воскликнула Лори-Горошек. – И кого этот вор обокрал в нашем городе?
– Пока никого, – ответил Уоррен. – Но он разъезжает по всей стране и миз-з-з Шейнберг его разыскивает. По последним данным его заметили в нашем городе.
– Так он опасен? – спросил Миерс.
– Да, очень опасен, – кивнул Уоррен. – Только наш разговор должен остаться между нами.
– Конечно! – Лори-Горошек вновь опустила руку на плечо Уоррена. – Мы никому не скажем.
– Спасибо, вы очень помогли, – я снова улыбнулась.