Археология по следам легенд и мифов
Шрифт:
Историки склонны к более прозаическому варианту. Визит был сугубо деловым. Царица возглавила торговую миссию в нарождающийся город, с которым задумала заключить долгосрочный договор. И действительно, двор Соломона стал получать затем из знойной Аравии лошадей, дорогие камни, украшения из золота и бронзы. Но самым ценным по тем временам были благовонные масла для церковных курений.
Соломон восседал не в своем городе, а в захваченном его отцом Урушалиме, построенным филистимлянами («народами моря»). Своих ремесленников ему не хватало. Царица Савская пообещала умелых мастеров и драгоценное красное дерево, музыкальные инструменты и мужские духи, каким в том мире не было равных.
Легенды свидетельствуют, что царица Билкис умела составлять эссенции из трав, смол, цветов и корней. Это одно из первых упоминаний об искусстве парфюмерии. Оно, кстати, тоже сильно секретилось. Царица, оказывается, понимала еще толк в астрологии, укрощении диких зверей и составлении любовных заговоров. На мизинце она носила колдовской перстень с камнем, называвшимся «астерикс». Современные ученые не знают, что это такое, а в те времена было само собой разумеющимся, что самоцвет предназначался философам и влюбленным.
Более поздние греческие и римские мифы приписывали царице Савской неземную красоту и величайшую мудрость. Она владела искусством интриг для удержания власти и была верховной жрицей некого южного культа нежной страсти…
Арабы добавляли, что она была еще и мастерицей в приготовлении лакомых блюд, хотя и могла во время путешествия утолять голод простым хлебом и сырой водой. Путешествовала на слонах и верблюдах. В торжественные моменты надевала золотую корону со страусовыми перьями. Свита ее состояла из черных карликов, а гвардия — из светлокожих высокорослых гигантов. Да и сама «на не была смуглянкой. Как дитя своей эпохи, была хитра, суеверна, склонна к признанию чужих богов, если они сулили ей удачу. Ей были знакомы не только языческие идолы, но и боги — предшественники Гермеса, Афродиты, Посейдона…
Итак, легенды и мифы рисуют нам и романтический, и реалистический образ царицы Савской — купца, дипломата, воительницы, умелой управительницы большого и процветающего края. Но где же находился ее трон?
Над городом после царствования Билкис потекли бесконечной чередой годы и века. Но каждой весной открывались ворота, и караваны верблюдов, ослов и слонов шли во все стороны света. Торговые отношения, начавшиеся со времен шумеров и хеттов, затем поддерживались с Египтом, Индией, Парфией, Сирией, Грецией. И только с приходом римских легионеров столица и само государство угасают и исчезают из памяти народов.
На расшифровку загадок древнего государства Саба ушли столетия. Из старых арабских источников историки узнали одну деталь. Благополучие царства зиждилось на плотине — одном из чудес древнего мира. В пустынном краю она играла чрезвычайно важную роль — подпирала воду в искусственном озере, поившем влагой поля крестьян, фруктовые плантации и сады при храмах и дворцах. Длина каменной преграды достигала 600 метров при высоте 14 метров. Вода в систему каналов подавалась через два хитроумных шлюза. За плотиной собиралась не речная вода, а дождевая, приносимая один раз в году тропическим ураганом из Индийского океана.
Коран утверждает, что ирригационная система была разрушена небом в наказание за язычество. На самом деле в катастрофе цивилизации Саба повинны римляне, разграбившие город и разрушившие шлюзы в отместку за отчаянное сопротивление горожан.
Источники, составленные арабскими путешественниками и географами, указывали на развалины в разных районах полуострова как на остатки города Саба. Но к XV веку координаты прояснились. У арабов нашлось и название города — Мариб. Казалось бы, вскоре должны посыпаться блестящие открытия. Как бы не так!
Археологическими раскопами занимались и египетские фараоны, и вожди первых персидских государств, и вавилонские цари, и отец истории Геродот. Но настоящая археология — молодая наука о древностях — родилась в Европе в XVIII веке после раскопок Геркуланума и Помпеи, засыпанных пеплом Везувия. Ученые бросили тогда свой взгляд и на восточные, и на южные края. Но там — в мусульманских сатрапиях — копать им не дали. Ждали своей очереди и города шумеров, египтян, хеттов.
Одним из первых вспомнил о городе легендарной царицы французский натуралист начала XIX века Жозеф-Тома Арно. Он загорелся идеей раскопок в Аравии, прочитав уйму книг и рукописей, но, кроме фантастически приукрашенных легенд и мифов, ничего не нашел. Не было точных указаний на координаты ни у греков, ни у римлян. Но вот у арабов и европейских купцов XV века кое-что нашлось. Мариб находился на юге Аравийского полуострова, куда одна из дорог ведет от побережья Красного моря.
Воображение француза особенно воспалило описание дворца царицы Савской. Он был, конечно, многократно больше и роскошнее дворца Соломона на горе Мориа. Царицын дом строители окружили высокой колоннадой, внутри украсили его панелями из дорогих пород древесины, кубками из сердоликов, бронзовыми скульптурами. Пол сделали из кипарисовых досок. В каждом углу курились чаши с благовониями. Близ стен красовались священные книги в переплетах из сандалового дерева. Трон царицы блестел золотом. Скамьи для заморских гостей смастерили из ливанского кедра и покрыли пластинами египетской яшмы…
Жозеф-Тома Арно заранее узнал, что местные имамы и племенные вожди бедуинов отвечали отказом на все просьбы европейских историков. Поэтому в 1842 году он примкнул к экспедиции турецкого генерала в качестве его личного врача. До страны царицы Савской он добрался, но вот до ее столицы дойти не удалось. В нем узнали европейца и отравили каким-то коварным восточным зельем. Энтузиаст ослеп и вынужден был вернуться домой…
Другой француз, Жозеф Галеви, решил быть хитрее и поехал в Аравию, загримировавшись под правоверного мусульманина. Разумеется, он выучил арабский язык. В 1896 году он добрался до Мариба, но за каждым его шагом следили и не позволяли подбирать с земли даже керамические осколки. Однако он ухитрился переписать со старых камней примерно 600 надписей. Как потом выяснилось, они были на древнегреческом, латыни и на других языках, большинство из которых для парижских ученых той поры оказались непонятными. На третий день пребывания в Марибе на него совершили покушение, и ему пришлось бежать через пески к морю…
После этого настал перерыв аж до 1947 года. Тогда в город царицы проник египетский археолог Ахмед Фахри. Ему тоже пришлось пойти на обман, выдавать себя за араба из северной части Аравии. Копать ему, естественно, не разрешили, но он смог убедиться, что местные крестьяне безбоязненно разбирают остатки старых домов и дворцов на свои убогие постройки. Надписи, о которых поведал Галеви, он не обнаружил. Через несколько дней ему намекнули, что пора убираться восвояси: место тут священное, овеянное историей бедуинов, поэтому излишнее любопытство — смертельный грех…