Архипелаг Кергелен

Тидеманн Аноним

– Как Вы попали на Кергелен, мистер Росс?

– Все предыдущие вопросы были лишь прелюдией, не так ли?
– поинтересовался Федор.

– Возможно. Так при каких обстоятельствах Вы оказались на архипелаге?

– Меня наняли на работу в качестве надзирателя и прислуги нескольких российских олигархов, которые сошли с ума. Сошли с ума от того, что им нечего больше хотеть. Когда людям нечего хотеть, они хотят ничего. Ничего - это власть.

– А Вы философ, мистер Росс. Впрочем, извините, я перебила Вас.

– Вот и они захотели власти. Абсолютной власти.

Стали плести интриги, убирать конкурентов, в том числе и родственников. Что было с ними делать? Убивать своих - не гуманно. Они же сумасшедшие. Отправить в дурдом - не престижно. Можно бросить тень на семью. Родные решили купить остров в Индийском океане и отправить своих маньяков туда правителями. Население Утопии должны были составлять нанятые актеры, они же надзиратели. Работать можно было вахтовым методом, деньги предлагали очень хорошие. Снарядили круизный лайнер. Среди тех, кто прошел кастинг, был и я. Так я очутился на Корабле дураков.

– Корабль дураков?

– Да, так они называли лайнер между собой.

– Вы не попали на Утопию. Вы оказались на Кергелене. Как это случилось?

– Эти безумцы обладали огромной силой внушения. Они так и говорили людям: вы не можете сопротивляться желанию подчиняться моей воле. Они устраивали публичные лекции, на которые собирался практически весь экипаж, все те, кто должны были их охранять и дурачить.

– О чем они говорили в своих выступлениях?

– Ничего нового они не сообщали. Например, говорили, что в последнем счете всегда побеждает только инстинкт самосохранения. Под давлением этого инстинкта вся так называемая человечность, являющаяся только выражением чего-то среднего между глупостью, трусостью и самомнением, тает как снег на весеннем солнце. Говорили, что толпа людей никогда не поймет крупную идею раньше, чем практический успех этой идеи станет говорить сам за себя и что только фанатичная толпа легко управляема. Говорили, что перед лицом великой цели никакие жертвы не покажутся слишком большими, и что тот, кто хочет жить, обязан бороться, а кто не захочет сопротивляться в этом мире вечной борьбы, тот не заслуживает права на жизнь. Говорили, что пришли в этот мир не для того, чтобы сделать людей лучше, а для того, чтобы использовать их слабости.

– И такими речами они загипнотизировали всех?

– Кого не загипнотизировали, тех купили. Кого не купили, тех убили.

– И привели корабль дураков на Кергелен?

– Да.

– Как же Вам удалось уцелеть?

– Я не сошел с ума, но притворился сумасшедшим.

– Понятно. Теперь давайте поговорим о Вашей колонии в Порт-о-Франсэ. Что это за новый способ лечения душевнобольных?

– Я не ставил перед собой такую задачу.

– И, тем не менее, динамика явно положительная.

– Да, их состояние значительно улучшилось.

– Это произошло само по себе?

– В некотором роде.

– Я Вам не верю.

– Видите ли, дело в том, что они мне поверили, отдались безоглядно.

– Так же как экипаж Корабля дураков отдался маньякам?

– Разве что в техническом смысле. А по сути, маньяки заразили людей злом, сделали их одержимыми

властью, низменными страстями. Я же просто слушал с моими пациентами музыку, рассказывал сказки, звонил в колокола.

– Сказки? Какие сказки?

– Из Евангелия.

– Скажите, мистер Росс, почему они Вам доверились, подчинили Вам свою волю.

– Наверное, потому что устали от войны, от самих себя. А потом, душевнобольные люди очень суеверны, они мистики по сути своей, везде ищут тайные связи, скрытые смыслы. Они решили, что моя фамилия, Росс, не случайно совпадает с названием самой высокой горы архипелага - Мон-Росс. Росс в переводе с немецкого означает "конь", выходит, что зовут меня Федор Конь по-русски. Был такой зодчий знаменитый в Московии. А Федор Конюхов - путешественник известный. Ну, и наконец, "росс", русский вроде как. Помните, как у Пушкина:

Кто устоит в неравном споре:

Кичливый лях, иль верный росс?

Славянские ль ручьи сольются в русском море?

Оно ль иссякнет? вот вопрос.

– У меня другой вопрос.

– Да, миссис Бжезински.

– Выходит, пациенты увидели в Вас некоего мессию, апостола?

– Мессию вряд ли, а вот апостола - пожалуй, да.

– Кто же Вы на самом деле - миссионер?

– Миссионер отвечает на вопросы, которых ему не задают и исполняет просьбы, с которыми к нему не обращаются. Я же рассказывал сказки лишь тогда, когда меня просили об этом.

– То есть, христианство для Вас - сказка?

– Дух дышит, где хочет, и голос его слышишь, а не знаешь, откуда приходит, и куда уходит.

– Но если Вы не ставили перед собой терапевтическую задачу, если не собирались лечить больных при помощи религии, то зачем сами стали практиковать христианский культ? Зачем Вам понадобилась христианская сказка? Лично Вам?

– Из всех разновидностей безумия мне нравится та, которая творит добро и ведет к блаженству. Ее я и нашел в храме Богоматери Ветров.

– Почему же обязательно безумие? Чем Вас не устраивает трезвый рассудок, здравый смысл?

– Тем что рассудок, после того, как у него отняли все сказки и все игры, пустеет, а пустоту заполняет зло. Когда нечистый дух выйдет из человека, то ходит по безводным местам, ища покоя, и не находит. Тогда говорит: возвращусь в дом мой, откуда я вышел. И, придя, находит его незанятым, выметенным и убранным; тогда идет и берет с собою семь других духов, злейших чем он сам, и, войдя, живут там; и бывает для человека того последнее хуже первого. Так будет и с этим злым поколением.

На следующий день Федора выпустили, правда с электронным браслетом на ноге. Его поразили перемены в архипелаге: повсюду виднелись габаритные экраны и прозрачные урны для голосования. У экранов толпились люди. Федор взял бюллетень для голосования и прочел заголовок "Референдум по вопросу о всеобщей и полной чипизации".

– Ёшкин кот, - выругался Федор.
– Сначала тотемизация, потом пингвинизация, теперь чипизация.

– Извините, Вы мешаете смотреть передачу, - подчеркнуто предупредительно обратился к нему незнакомый кергеленец.