Архив Троцкого (Том 1)
Шрифт:
Если, однако, оставить в стороне злоупотребления мнимыми «цитатами», то остается то «совпадение», что Чан Кайши был все время против блока с коммунистами, а мы — против блока с Чан Кайши. Школа Мартынова делает отсюда тот вывод, что политика оппозиции «вообще» служит реакции. И это обвинение не ново. Все развитие большевизма в России шло под аккомпанемент меньшевистских обвинений в том, что большевики служат реакции, что они помогают монархии против кадетов, кадетам — против эсеров и меньшевиков и так далее, без конца. Ренодель[147] обвиняет французских коммунистов в том, что, стремясь разорвать блок радикалов и социалистов, они содействуют Пуанкаре[148]. Немецкая социал-демократия не раз заявляла, что наше невхождение в Лигу Наций есть работа на пользу крайних империалистов. И т. д. и т. п.
Тот факт, что крупной буржуазии, представляемой Чан Кайши, нужен политический разрыв с пролетариатом, а революционному
49. Берлинское совещание Англо-русского комитета, совпавшее с началом английской интервенции в Китае, не осмелилось хотя бы прикоснуться к вопросу о действительных мерах противодействия палаческой работе британского империализма на Дальнем Востоке. Разве можно найти более яркое доказательство тому, что Англо-русский комитет не способен пальцем об палец ударить для действительного предотвращения войны?
Но это не значит, что он только бесполезен. Он причиняет неимоверный вред революционному движению как всякая иллюзия и фальшь. Генсовет, ссылаясь на свое сотрудничество с ВЦСПС в деле «борьбы за мир», будет тем самым успокаивать и усыплять встревоженное военной опасностью сознание английского пролетариата. ВЦСПС выступает ныне как бы поручителем перед английским и мировым рабочим классом за международную политику изменников Генсовета. Этим самым ослабляется и притупляется критика против Генсовета со стороны революционных элементов Англии. Через Перселя, Хикса и КО Макдональд и Томас получат возможность довести рабочие массы в усыпленном состоянии до самого порога войны, чтобы затем призвать их к защите демократического отечества. Критикуя в своем последнем интервью Томаса, Хаввлока, Вильсона и других наемников биржи, тов. Томский («Правда», 8 мая) ни словом не упоминает о вкрадчивой, разлагающей, усыпляющей и потому гораздо более вредной работе Перселей, Хиксов и КО. Эти «союзники» вообще не называются в интервью по имени, как будто их и не существует. Тогда зачем блок с ними? Но они существуют. Без них политически не существует Томас. Без Томаса не существует Болдуин, т. е. капиталистический режим Англии. Вопреки лучшим нашим намерениям, поддержка нами блока с Переедем есть фактическая поддержка всего британского режима и облегчение его работы в Китае. После всего, что произошло, этого не может не понять каждый революционер, прошедший школу Ленина. Так наше сотрудничество с Чан Кайши притупляло классовую бдительность китайского пролетариата и тем облегчило апрельский переворот.
50. Принципиальным обоснованием оппортунистического сдвига явилась хвостистская теория «стадий» или «ступеней», неоднократно провозглашавшаяся за последнее время тов. Сталиным. Требовать полной организационной и политической самостоятельности китайской компартии значит перепрыгивать через ступени. Требовать советской организации для вовлеченных в гражданскую войну рабочих и крестьянских масс значит перепрыгивать через «стадии». Требовать разрыва политического блока с предателями Генсовета, совершающими ныне наиболее гнусную и предательскую работу, значит перескакивать через ступени. Консервативное национально-буржуазное правительство Гоминьдана, военное командование Чан Кайши, Генсовет, всякое учреждение, созданное давлением имущих и господствующих классов и превращающееся в преграду революционному движению масс, становится, с этой точки зрения, великой исторической ступенью, к которой надо приспособлять свою политику до тех пор, пока «сами массы» этой ступени не низвергнут. Став на этот путь наша политика из революционного фактора неизбежно должна превратиться в консервативный. Ход китайской революции и судьба Англо-русского комитета являются на этот счет грозным предостережением.
51. Такие факты, как поражения великих стачек английского пролетариата в прошлом году[150], китайская революция — в нынешнем, не могут пройти бесследно для международного рабочего движения, как не прошло бесследно поражение немецкого пролетариата осенью 1923 года[151]. Неизбежное временное ослабление революционных позиций есть само по себе большое зло. Оно может стать надолго непоправимым при неправильной ориентировке, при ложной стратегической линии. Именно теперь, в период временного революционного отлива, необходима более чем когда бы то ни было борьба против всех проявлений оппортунизма и национальной ограниченности -за линию революционного интернационализма.
Признание принципа невмешательства, независимо, разумеется, от намерении нашей делегации [152] , идет навстречу наиболее упадочным и консервативным тенденциям в рабочем классе. Нет ничего необъяснимого в том, что более отсталые и утомленные слои рабочих СССР считают вмешательство в английскую стачечную борьбу или в китайскую революцию ошибкой. Они все чаше рассуждают так: «Ведь нас учат, что мы можем построить социализм в нашей стране, даже без победы революции в других странах, если только не будет интервенции. Значит, нужно вести такую политику, которая бы не вызывала интервенции. Наше вмешательство в английские и китайские дела ошибочно, ибо, не давая положительных результатов, толкает мировую буржуазию на путь военных интервенций и тем угрожает строительству социализма в нашей стране».
Нет и не может быть сомнения в том, что сейчас, после новых поражений международного революционного движения, теория социализма в одной стране, независимо от воли ее создателей, явится оправданием, обоснованием и освящением всех тенденций, направленных к ограничению революционных задач, к принижению размаха борьбы, к национально-консервативной ограниченности.
Между тем, малейшее отступление в сторону «невмешательства», прикрытое или не прикрытое теорией социализма в одной стране, только увеличивает опасность со стороны империализма, а не уменьшает ее.
В отношении китайской революции совершенно ясно и бесспорно, что только более глубокий массовый захват, больший социальный радикализм программы, отчетливое знамя рабоче-крестьянских Советов могут серьезно оградить революцию от военного разгрома извне. Только такая революция, на знамени которой трудящиеся и угнетенные отчетливо пишут свои собственные требования, способна захватывать за живое не только международный пролетариат, но и солдат капитализма. Мы это достаточно хорошо знаем по собственному опыту. Мы это испытали и проверили в годы гражданской войны под Архангельском, Одессой и в других местах. Соглашательски предательское руководство не оградило Нанкин от разгрома и открыло доступ в Янцзы неприятельским кораблям. Революционное руководство при мощном социальном размахе движения может привести к тому, что воды Янцзы окажутся слишком горячими для кораблей Георга[153], Чемберлена и Макдональда. Во всяком случае, только на этом пути революция может искать себе защиты и найти ее.
Расширение фронта Советов есть вместе с тем лучшая оборона СССР. Бессмыслицей звучат в нынешней обстановке речи о том, что наше международное положение ухудшилось или может ухудшиться вследствие каких-то «левых» ошибок. Наше положение ухудшилось вследствие поражения китайской революции. Поражение это есть международно-исторический факт, даже независимо от того, вмешиваемся ли мы или не вмешиваемся в события. Если бы мы не вмешивались, при вмешательстве империализма мы только облегчили бы его работу — против Китая и против нас самих. Но вмешательство вмешательству рознь. Наиболее ложным и опасным видом вмешательства являются попытки остановить развитие революции на половине дороги. Борьба за мир есть центральная задача нашей международной политики. Но даже крайний представитель мартыновской школы не посмеет сказать, что наша борьба за мир противоречит развертыванию китайской революции или, наоборот, что развертывание ее может противоречить нашей борьбе за мир. Одно дополняет другое. Лучшей зашитой СССР явится преодоление чанкайшистской контрреволюции и перевод движения на более высокую стадию. Кто отвергает в этих условиях Советы для Китая, тот разоружает китайскую революцию. Кто провозглашает принцип невмешательства в отношении европейского пролетариата, тот ослабляет его революционный авангард. И то и другое ослабляет положение СССР, основной крепости международного пролетариата.
Мы видим, таким образом, как одни ошибки накладываются на другие и в сочетании дают линию, угрожающую все большим отходом от линии большевизма. Голоса критики и предостережения рассматриваются как помеха. Сдвиг официальной линии направо дополняется ударами налево. Дальнейшее движение по этому пути принесло бы величайшие опасности как советскому государству, так и Коминтерну. Молчать об этих опасностях перед лицом международного пролетарского авангарда было бы изменой знамени коммунизма.
Мы ни на минуту не сомневаемся, что ошибки можно исправить, уклонения преодолеть, линию выпрямить без острых кризисов и потрясений. Голос фактов слишком красноречив, указания опыта слишком ясны. Нужно только, чтобы наша партия, всесоюзная и международная [154], получила полную возможность свободно и спокойно оценить факты и сделать из них надлежащие выводы. Мы твердо верим, что она сделает их в духе революционного единства. 7 мая 1927 г.