Чтение онлайн

на главную

Жанры

Шрифт:

Рост правого крыла выражается непосредственнее всего в возрастающем перевесе госаппарата над партаппаратом. Этот процесс можно ярко проследить на промежутке двух лет между XIV и XV съездами. XTV съезд был апогеем партаппарата и вместе с тем Сталина. XV съезд обнаружил уже серьезную передвижку сил вправо. Горделивые заявления центристских аппаратчиков насчет того, что мимоходом разгромят и правое крыло, не получили осуществления. Политбюро осталось таким же зыбким, каким было до XII съезда. В состав новых ЦК и ЦИК вошел ряд новых фигур исключительно «по должности». XV съезд довольно явственно обнаружил снижение удельного веса партаппарата в общей системе советского режима. Борьба Сталина — Рыкова отражает в значительной мере борьбу двух аппаратов. Борба этих двух аппаратов преломляет, в свою очередь, классовую борьбу. Нажим непролетарских классов гораздо шире и непосредственнее проявляется через госаппарат. Это, однако, вовсе не означает, что борьба Сталина, Рыкова и др. вошла в какие-либо отчетливые классовые рамки. Нет: в дальнейшем, когда политика топтания на месте, отсрочек и выжидания станет окончательно невозможной, Сталин может с успехом пересесть на правого конька и ликвидировать Рыкова, попросту заменив его. Но и этот персональный вопрос не может быть разрешен без новых глубоких передвижек

и потрясений в партии.

Хозяйственные затруднения надвигаются с неумолимой силой. Оппозиция оказалась права как в понимании экономического положения страны, так и в предвидении дальнейшего хода событий. Резкий неуспех хлебозаготовок в течение первого полугодия говорит о серьезном нарушении равновесия во всем хозяйстве СССР. Уже нанесен серьезный ущерб плану экспорта, следовательно, и импорта. Недостаток продовольственных продуктов уже выдвинул такой важнейший пролетарский центр, как Ленинград, перейти фактически на карточки. Специфической для 1927/28 г. причиной хозяйственных затруднений является денежная инфляция. Именно она чрезвычайно обострила те трудности, которые имеются в нашем хозяйстве в результате отставания промышленности, диспропорции и т. д. Денежная инфляция явилась выражением того, что, во-первых, реальные расходы государственного хозяйства оказались больше его реальных доходов и, во-вторых, что такое положение в нашей стране ведет неизбежно к нарушению смычки города с деревней.

Реальные средства для более быстрой индустриализации страны могут быть получены только в результате серьезного перераспределения народного дохода в пользу социалистических элементов нашего хозяйства. При отсутствии этого даже проводимый ныне план капитальных затрат привел к перенапряжению эмиссионных возможностей. Проводимая ныне борьба с хозяйственными затруднениями (усиленное снабжение деревни промтоварами при оголении городских рынков) может привести к частичному успеху на отдельном участке за счет создания новых трудностей в других местах. Вся хозяйственная обстановка обнаруживает несостоятельность теперешней политики, сводящейся к решениям от случая к случаю при неправильной общей линии.

План оппозиции оказался отвергнутым; группа Сталина не имеет никакого плана; правые пока боятся сказать вслух о своих действительных намерениях -таково состояние хозяйственного руководства в данный момент. Наиболее вероятным является, что в случае дальнейшего обострения экономического положения восторжествует линия правых, совершенно правильно предвиденная в платформе оппозиции.

В основе своей нынешние остро кризисные явления коренятся в диспропорции между промышленностью и сельским хозяйством. Выровнять эту диспропорцию можно двояко: либо методами планового регулирования через соответственную политику налогов, цен, кредитов и пр., либо стихийными средствами рынка, не только внутренними, который для этого совершенно недостаточен, но и мирового. Первый путь есть путь более правильного распределения народного дохода. Второй путь есть путь отмены монополии внешней торговли. Ключом к положению является вопрос о монополии внешней торговли. Не может быть никакого сомнения в том, что отмена монополии внешней торговли или ее существенное ограничение привели бы на первых порах к значительному повышению производительных сил. Товары стали бы дешевле. Заработная плата повысилась бы. Покупательная способность мужицкого рубля возросла бы. Но все это в совокупности означало бы ускоренный сдвиг народного хозяйства на капиталистические рельсы и возрастающее экономическое и политическое подчинение Советского Союза мировому капиталу. Диктатура пролетариата могла держаться при этом лишь очень короткий срок, исчисляемый не годами, а месяцами. Восстановление капиталистической кабалы означало бы прямое или косвенное разделение России на сферы влияния, вовлечение ее в империалистическую и мировую политику, военные потрясения — с перспективой разложения и упадка по китайскому образцу. Но на первый период отмена монополии внешней торговли дала бы несомненный толчок развитию производительных сил и временному повышению благосостояния трудящихся масс. Именно в эту сторону давит кулак, который придерживает хлеб, как и американский капиталист, который придерживает кредит. Не нужно думать, будто справа будет сразу выдвинут лозунг отмены монополии внешней торговли. Есть немало частичных и обходных путей — как показала история избирательной инструкции[347]. Давление пойдет на первых порах по этим обходным путям. Но требование отмены монополии внешней торговли может все же довольно скоро выдвинуться в своем обобщенном виде. Рабочим скажут: «Конечно, Ленин был за монополию. Но все зависит от условия времени и места. Наше учение не догма. Изменилась ситуация. Развитие производительных сил требует, и пр.». Не может быть никакого сомнения в том, что при продолжении внешней политики, которая есть политика тупика, лозунг отмены монополии внешней торговли может потянуть за собой и некоторую часть рабочего класса.

Нажим справа пойдет одновременно и по другим линиям. Пересмотр избирательной инструкции снова встанет в порядок дня. Вопросы налоговой политики, прав администрации на заводах и фабриках, кредитной политики, особенно в деревне, и пр., и пр. — встанут по-новому под давлением справа. Сталинский аппарат завтра же столкнется с этим давлением и обнаружит свое бессилие перед ним. Можно снимать рыков-цев и подготовлять смещение самого Рыкова. Эти бюрократические штуки не решат вопроса. Давление справа преломляется не только через рыковскую группировку. Само это давление гораздо глубже рыковской фракции. Источником его являются новые собственники и связанные с ними бюрократы. Надо либо опираться на этих новых собственников против рабочих, либо — опираться на рабочих против притязаний новых собственников.

Все это вместе означает, что фракционное формирование пойдет усиленным темпом на правом крыле как внутри партии, так и за ее пределами. Аппаратный обруч не справится с классовым давлением. Логика положения такова, что XV съезд, по всем данным, положит начало усиленному фракционному дроблению партии — справа. Роль левого крыла станет в этих условиях решающей для судьбы партии и диктатуры пролетариата. Критика оппортунизма, правильная классовая ориентировка, правильные лозунги, воспитание лучших элементов партии — эта работа нужна и обязательна при всех и всяких условиях. Основная задача оппозиции состоит в том, чтобы обеспечить преемственность и непрерывность подлинно большевистской партии. Для данного периода это означает: плыть против течения.

V. Оппозиция и Коминтерн

Резолюция XV съезда по отчету ЦК гласит: «К настоящему моменту в Европе кратковременный

отлив революционной волны (после поражения германской революции 1923 г.) вновь сменяется ее приливом, повышением боевой активности пролетариата» и пр.

Мы имеем, таким образом, первое официальное открытое признание того, что после поражения германской революции в 1923 г. в европейском рабочем движении наступил отлив, длившийся — по крайней мере на континенте Европы — около четырех лет. Наступление этого отлива можно и должно было предвидеть уже в ноябре—декабре 1923 г. Именно в тот период оппозиция предсказывала неизбежность наступления известной «нормализации», известного «умиротворения» капиталистических отношений, неизбежность возрастающего вторжения Америки в хозяйство и политику Европы и, вместе с тем, неизбежность временного усиления социал-демократии за счет коммунизма. Тогда этот марксистский прогноз был назван ликвидаторством. Пятый международный Конгресс, собравшийся в 1924 году, был проведен целиком под углом зрения продолжающегося будто бы революционного прилива и вытекающей отсюда задачи: непосредственной «организации» революции. Эстонское восстание явилось одним из наиболее ярких плодов этой ложной установки. Так называемая «большевизация» партий Коминтерна, провозглашенная Пятым Конгрессом, наряду с тенденцией устранения действительно негодных и гнилых элементов, заключала в себе борьбу против правильного марксистского уклона отдельных фазисов империалистской эпохи, ее приливов и отливов — без чего вообще невозможна революционная стратегия большевизма. Неправильная установка Пятого Конгресса неизбежно питала ошибки и тенденции ультралевизны. Когда наступивший отлив обнаружил всю свою глубину, новое руководство Коминтерна, крепкое задним умом, ударило с размаху по левым элементам коммунистических партий. Система дежурных вождей в Коминтерне за последние два года еще более укрепилась.

Важнейшей задачей Шестого Конгресса[348] является правильная оценка основной ошибки в установке Пятого Конгресса и решительное осуждение того руководства, которое свою беспомощность и свой хвостизм при каждом крутом повороте событий вымещает на спине Центральных Комитетов национальных секций, дезорганизуя их таким образом и не давая сформироваться кадру руководителей, способных правильно ориентироваться в смене периодов прилива и отлива в рабочем движении.

В европейском рабочем классе наблюдается несомненный сдвиг влево. Он выражается в усилении стачечной борьбы и росте коммунистических голосов. Но это лишь первый этап сдвига. Число социал-демократических избирателей растет параллельно числу коммунистических избирателей, отчасти даже обгоняя это последнее. Если этот процесс развернется и углубится, то он вступит в следующую стадию, когда начинается сдвиг от социал-демократии к коммунизму. Одновременно с этим должны будут укрепиться организации коммунистических партий, чего сейчас еще нельзя, по-видимому, констатировать. Одним из важнейших препятствий роста и укрепления компартии является политический курс Коминтерна и его внутренний режим. Продолжающийся поход против левого крыла подготовляет новые ножницы между правым курсом партии и сдвигающимся влево рабочим классом. Революционная ситуация может на один из ближайших этапов вскрыться в странах Европы с такой же силой и резкостью, с какой она вскрылась в Вене. Весь вопрос — в силе партий Коминтерна, в их политической линии, в их руководстве. Недавние события в Кантоне — авантюристическое дополнение меньшевистской политики -показывают, что было бы величайшим преступлением строить себе какие бы то ни было иллюзии насчет нынешней линии руководства в международных вопросах.

Только оппозиция при систематической, упорной, настойчивой, непрерывной работе способна помочь коммунистическим партиям Запада и Востока стать на большевистский путь и оказаться на высоте тех революционных ситуаций, в которых не будет недостатка в ближайшие годы. Оппозиция в СССР может выполнить свою задачу только как международный фактор. Тем более недопустимый характер имеет отмежевание Зиновьева—Каменева от левой Коминтерна.

VI. Вопрос о двух партиях

Официальная борьба против оппозиции ведется под двумя основными лозунгами: против двух партий и против «троцкизма». Сталинская мнимая борьба против двух партий прикрывает формирование двоевластия в стране и формирование буржуазной партии на правом фланге ВКП и под прикрытием ее знамени. В целом ряде ведомств и в кабинетах секретарей происходят секретные совещания аппаратчиков-партийцев со спецами, устряловскими профессорами, для выработки методов и лозунгов борьбы с оппозицией. Это есть подлинное формирование второй партии, которая всеми путями стремится подчинить себе и частично подчиняет пролетарское ядро нашей партии и громит ее левое крыло. Прикрывая формирование этой второй партии, аппарат обвиняет оппозицию в стремлении создать вторую партию — именно потому, что оппозиция стремится вырвать из-под возрастающего буржуазного давления и влияния пролетарское ядро партии, без чего вообще нельзя спасти единство большевистской партии. Чистейшей иллюзией является мысль, будто диктатуру пролетариата можно сохранить одними словесными заклинаниями насчет единой партии. Вопрос об одной или двух партиях — в материальном, классовом, а не словесно-агитаторском смысле — решается именно тем, удастся ли и в какой мере пробудить и мобилизовать силы сопротивления внутри партии и внутри пролетариата. Оппозиция может этого достигнуть только в том случае, если сама она проникнута пониманием всей глубины развертывающихся классовых процессов, если она не дает себя запугивать и застращивать пугалом двух партий и шарлатанством насчет «троцкизма».

В тезисах т. Зиновьева «Итоги июльского пленума» говорится насчет двух партий следующее:

«Но ведь Сталин исключает оппозиционеров пачками из партии, ведь он может завтра перейти к еще более массовым исключениям нас из рядов ВКП. Да, это так. И тем не менее отсюда ни в коем случае не вытекает «лозунг» двух партий. Дело сложилось так, что бороться за взгляды Ленина при сталинском режиме нельзя иначе, как рискуя быть исключенным из ВКП. Это бесспорно. Кто не решил для себя этого вопроса, кто говорит себе: «Все, что угодно, только не исключение из партии», — тот не может быть при нынешних условиях истинным борцом за ленинизм, т. е. не может быть стойким оппозиционером. Очень может быть, что значительные группы оппозиционеров (в том числе и все руководящие элементы оппозиции) на некоторое время будут поставлены вне партии. Их задачей будет, однако, продолжать все дело и не будучи формально членом партии, ни на йоту не отступая от учения Ленина. Их задачей будет и в этот труднейший период держать курс не на образование двух партий, а на возвращение в ВКП и на исправление ее линии. Слов нет — крайне трудно ленинцам, остающимся внутри партии. Но это безусловно необходимо с точки зрения наших основных целей.»

Поделиться:
Популярные книги

Законы Рода. Том 4

Flow Ascold
4. Граф Берестьев
Фантастика:
юмористическое фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Законы Рода. Том 4

Последняя Арена 4

Греков Сергей
4. Последняя Арена
Фантастика:
рпг
постапокалипсис
5.00
рейтинг книги
Последняя Арена 4

Флеш Рояль

Тоцка Тала
Детективы:
триллеры
7.11
рейтинг книги
Флеш Рояль

Попаданка в семье драконов

Свадьбина Любовь
Попаданка в академии драконов
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
7.37
рейтинг книги
Попаданка в семье драконов

Враг из прошлого тысячелетия

Еслер Андрей
4. Соприкосновение миров
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Враг из прошлого тысячелетия

Рота Его Величества

Дроздов Анатолий Федорович
Новые герои
Фантастика:
боевая фантастика
8.55
рейтинг книги
Рота Его Величества

Девятое правило дворянина

Герда Александр
9. Истинный дворянин
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Девятое правило дворянина

На границе империй. Том 5

INDIGO
5. Фортуна дама переменчивая
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
7.50
рейтинг книги
На границе империй. Том 5

Неудержимый. Книга X

Боярский Андрей
10. Неудержимый
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Неудержимый. Книга X

Убивать чтобы жить 2

Бор Жорж
2. УЧЖ
Фантастика:
героическая фантастика
боевая фантастика
рпг
5.00
рейтинг книги
Убивать чтобы жить 2

Невеста

Вудворт Франциска
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
эро литература
8.54
рейтинг книги
Невеста

Кодекс Охотника. Книга XVI

Винокуров Юрий
16. Кодекс Охотника
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Кодекс Охотника. Книга XVI

Последний рейд

Сай Ярослав
5. Медорфенов
Фантастика:
фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Последний рейд

Чужое наследие

Кораблев Родион
3. Другая сторона
Фантастика:
боевая фантастика
8.47
рейтинг книги
Чужое наследие