Архив Троцкого (Том 3, часть 1)
Шрифт:
Линия пока что есть только у правых — они все больше договаривают ближайшие выгоды из своих предложений — перераспределить средства между промышленностью и сельским хозяйством и внутри самой промышленности, между текстилем и металлом. Сталинская публика мечется, хозяина самого нет, но на какую-нибудь линию придется решиться, иначе он может потерять тех правых, которые его генсекство предпочитают генсекству Томского. Пока же есть Виттова пляска[423], но нет линии. Лучше всего наблюдать эту пляску в «Правде». Крумин пишет передовицу о развертывании промышленности, где утверждает, что самокритика понижает производительность труда, а пленум выносит прямо противоположную резолюцию, Рывкин[424] в передовице «Правды» от 31 августа высказывается против этого положения, а передовица «Листка РКИ» от 1 сентября категорически отвергает «поклеп на самокритику», будто она — самокритика — способствует снижению выработки рабочего. В «Правде» от 25 августа передовица «К пленуму ЦКК ВКП», писанная Ярославским, ставит вопрос — не перегнули ли, а в этом же номере передовица «Листка РКИ», писанная Орджоникидзе (перед его отъездом) говорит, что мы ребра переломаем тем, кто говорит, что перегнули. Новая редакция «Правды» — Крумин и Савельев — люди, не имеющие своей политической линии, люди последнего секретарского распоряжения — а распоряжений сейчас в секретариате не имеется. Вот и получается «неровность». Такая же «неровность» и в «Комсомольской правде» — открыли огонь по ВЦСПС, нет самокритики, плохая культработа, установка на квалифицированного рабочего, сейчас их тянут назад, Молотов звонит, просит не слишком обижать ВЦСПС[425].
Сводка[426]. [Сентябрь]
Наиболее интересны настроения рабочих-отпускников, вернувшихся из деревни. Общее мнение, что политика в деревне неверна, вызывает неурядицы, усиливает и без того большую бестолковщину. Много нареканий на лодырей-бедняков, на злостное лентяйство бедняков, на то, что на середняков — основную опору власти на деревне, косо смотрят. На заводе им. Фрунзе[428] все беспарт[ийные] и парт[ийные] рабочие, связанные с деревней, считают, что надо обратить внимание правительства на необходимость привлечения бедноты к полезному труду, всю бедноту зачисляют в лодырей. Ни один партиец по существу не возразил и не защищал бедноту. На заводе собираются писать коллективные заявления Калинину. Панические настроения, связанные с хлебным положением, прошли, недовольства много, винят головотяпство руководящих] органов: хлеба у нас вдосталь, а многие районы на голодном положении. Кондуктор с Шепетильник[овского] трампарка говорит, что в деревне отплевываются от социализма — пусть и хорош, а нам не нужен. Много в деревне несправедливостей (это общее заявление всех побывавших в деревне рабочих). Кулаку сейчас подчинена беднота. На заводе Мосэлектрик партиец, вернувшись из Рязанской губернии, говорит, что везде в деревне непорядок, неурядица, безобразия, другой молодой партиец, слесарь, указывает, что в деревне всюду насаждают чужих. Партактивист говорит, что правительство просчиталось с хлебозаготовками, в деревне безотрадная картина, цифры берут с потолка, распределяют как бог на душу положит, контроля никакого, беспарт ийный] рабочий сообщает о восстании на Кавказе. Беспарт[ийный] рабочий с Трехгорной мануфактуры говорит, что нельзя показаться в деревне, крестьяне страшно озлоблены, загрызут. Распределение налога неправильно, рабочий говорит, что крестьяне не развивают хозяйство, боятся завести лишний скот — берут много налогов и попадешь в кулаки. Крестьяне ждали, что сбавят налоги — получилось наоборот. Нужно организовать больше колхозов и меньше брать налогов.
Очень большое недовольство проявляется рабочими — бюрократизмом, засильем спецов. Так на заводе Гэт один беспарт [ийный] рабочий указывает на засилье спецов, невнимание к рабочим, на заводе им. Фрунзе раб[очий-] парт[иец] говорит, что нет хозяйского глаза, все делается через пень-колоду, при французах было меньше спецов, а толку больше. При советской власти инженерам не жизнь, а малина, независимое положение, почет и безнаказанность — «просчитался», «ошибся» — и крышка — выговора и то не получит, другой партиец — много липовых завов и инженеров, ничего не делающих и все со спецставками. Как это РКИ находит все правильным, когда каждый может сказать, кто лишний? Другой рабочий указывает, что Т[рудовые] н[ормативные] б[юро] платят 300—400 руб., а они ни черта не знают, хронометража провести не могут, руководят карточками наблюдений, а карточки врут, так как рабочий сдает одну работу за другую, комбинирует, лишь бы рубль вышел, покажет столько времени, сколько захочет. Лучше халтурщика за 100 руб. посадить — снять 5-10% каждый дурак сумеет. Недовольство рабочих объясняется плохо проведенной рационализацией, негодным обследованием РКИ, не нашедших лишних людей при разбухшем аппарате, безалаберное строительство, несвоевременной заготовкой инструментов, ростом брака по вине администрации и т. п.
На заводе Гэт беспартийный рабочий жалуется, что рабочие живут в подвалах и на окраинах, а чиновники в центре и в хороших домах, рабочие-парт[ийцы], находящиеся в верхах, быстро отрываются — пройдет еще 10 лет и от Октября останется одно воспоминание. Другой рабочий говорит, что многие партийцы «заелись» от хорошего жалованья и растрат, а только и знают, что твердят о социализме. Рабочий с Трехгорной мануфактуры говорит, что на курорты можно попасть только по протекции. На заводе им. Фрунзе вернувшиеся отпускники резко критикуют местных ответственных работников, характеризуя их так: вышел в люди и забыл, кем был — хуже старорежимника. На местах ответработники много ноют, живут не по средствам, много разводов. К самокритике всюду отношение скептическое: на Шепетильник[овском] трампарке беспарт[ийные] рабочие указывают на снятие одного партийца за критику и пришитие ему ничем не обоснованного обвинения. Самокритика дело казенное, лучше не вмешиваться. Пусть себе покритикуют, а мы посмотрим. Есть недовольство рабочих составом вузов (Мосэлектрик) .
По вопросу о хлебозаготовках на Шаболовском трампарке (закрытое партсобрание) из 8 выступавших только 2 безоговорочно поддерживали докладчика, заявившего, что в затруднениях в известной мере повинна оппозиция. В прениях рабочие говорили: «Толкуете об оппозиции, а сами деретесь», «плохо боретесь с бюрократизмом». На открытом партсобрании, где из 3000 рабочих присутствовали только 110, из которых беспарт[ийных] было только 11 человек, выступили оппозиционеры (исключенные), которых слушали внимательно. Перед голосованием около половины разошлось.
На активе Замоскворецкой районной организации.
Делал доклад Микоян, затушевывал перемену курса и отделывался общими соображениями. Признал, что ввезли 15 млн. пудов хлеба, но будь больше золота, ввезли бы 100—150 млн. пудов. В прениях первым выступил тов[арищ], говоривший, что принятые решения носят на себе отпечаток сокольниковщины[429] — политика партии в деревне была не ленинской, существующая правая опасность в стране и в партии руководством замазывается. Требовал прекращения арестов и ссылок и возвращения оппозиции в партию. К концу выступления поднялся шум, при голосовании о продлении времени (после 15—17 минут речи) 12—15 человек голосовало за продление. После него выступало еще 10 человек. Говорили о неправильном курсе на индивидуальное хозяйство, один — с производства — отметил наличие кулаков в волостных советских и парторганизациях. Другой, также с производства, говорил, что незачем сваливать на стрелочника, нужно ответственность за парт[ийную] линию взять ЦК. Сейчас повышение цен — уступка кулаку, что будет, если кулак еще раз нажмет. В заключительном слове Микоян начал и кончил выступлением первого товарища, говорил о необходимости учиться хозяйству у мужика, о том, что недобрали 70 млн. пудов хлеба. Разногласий в партии нет, а на вопрос, кто тянет к решениям XIV съезда, рассказал про письмо Фрумкина. При голосовании первый выступавший внес дополнение о прекращении репрессий и возвращении оппозиции в партию. Было решено дополнение не голосовать. Необходимо отметить ряд выступлений оппозиционеров по ячейкам (или оппозиционное выступление) — такие выступления были на 3 Швейной фабрике (Красная Пресня), где одна работница на цеховом собрании предложила вернуть оппозицию, мотивируя это тем, что сейчас партия приняла линию оппозиции. За предложение голосовало два, воздержалось 6, большинство против. В Первой Образцовой типографии оппозиционеры предложили резолюцию с требованием дальнейшего наступления на кулака, чистки низового аппарата, организации Союза бедноты, освобождения и возвращения оппозиции и т. д. За резолюцию голосовало 5 рабочих из 300 присутствовавших.
На Шаболовском трампарке было принято предложение оппозиционера (после его выступления) о пересмотре инструкции внутреннего распорядка. Создана комиссия во главе с оппозиционерами. В Миусском парке комиссию также возглавлял оппозиционер. На Богородском кожевенном заводе делегатское собрание выдвинуло оппозиционера в фабком — всякими неправдами администрация его отвела. В Богородске же на общем собрании рабочих Глуховской фабрики по докладу Угланова о самокритике выступили рабочие, которые говорили, что те, кто критиковал,— уже высланы.
На заводе Амо бюро ячейки сняло редактора стенгазеты за «преувеличения» в области самокритики. Стенкоры и многие другие рабочие остались недовольны снятием и выступили с критикой линии бюро и завкома. Завком и бюро ячейки обвинялись в поддакивании директору завода Лихачеву[430], в том, что они идут на поводу у директора. Вопрос всплывал неоднократно на собраниях и сильно волновал рабочих. Райком и МК поддержали бюро ячейки. Дело дошло до ЦКК, которое поручило Подвойскому провести обследование. Подвойский ходил по цехам и спрашивал рабочих, как там проходит самокритика. Рабочие отвечали, что самокритика дело хорошее, но только за нее выбрасывают с предприятия. На беседах, проводившихся Подвойским на заводе, выступали оппозиционеры и вскрывали сущность самокритики и методы ее проведения. В результате обследования заговорили о снятии всего состава завкома и секретаря ячейки. Секретарь предусмотрительно снялся сам под видом ухода на учебу. В начале сентября состоялось общее собрание ячейки, на котором выступил Угланов, открыто солидаризовавшийся с линией бюро, заявивший, что присходит травля хозяйственников, принимающая недопустимую форму. Он прозрачно полемизировал с Подвойским и говорил о недопустимости неделовой критики. Окончательное решение должно было быть вынесено МКК[431] (выделившей специальную комиссию), но назначенное на 7-е заседание МКК было отложено. Передают, что секретариат ЦК специально организовал обследование, чтобы иметь материал против МК (т. е. персонально против Угланова, которого Сталин рассчитывает заменить Кагановичем) .
Завод Гаммер[432]. На общезаводском собрании, посвященном отчету Моссовета, выступило 4 оппозиционера и 2 беспарт[ийных] с критикой работы Моссовета. Товарищи указывали на недопустимость нового квартирного закона[435], на снижение зарплаты, на плохое качество промтоваров и пр. Оппозиционеры кроме того останавливались на уроках хлебозаготовительной кампании, а также на арестах и ссылках оппозиционеров. В ответе заместителем секретаря ячейки было сказано, что на других предприятиях оппозиции уже нет, «только на нашем заводе она осталась, но и здесь ее ждет та же участь, что и на остальных». Предложенная нашими товарищами резолюция собрала 4 голоса. Принята резолюция ячейки, в которой одобряются все мероприятия Моссовета. Многие рабочие перед голосованием ушли с собрания, а многие из оставшихся не голосовали.
1-я Образцовая типография. 30 августа состоялось общее собрание рабочих, где присутствовало 600 человек. На повестке дня стоял отчет Моссовета. В прениях выступил исключенный из партии оппозиционер, которому собрание продлило время до 30 минут. Товарищ указал на негодный закон о квартирной плате, направленный против рабочих, о возрастающей дороговизне, увязав это с политикой ЦК в деревне. Во время речи группка аппаратчиков шумела и прерывала товарища, но большинство рабочих заставило аппаратчиков [замолчать]. Перед голосованием многие рабочие ушли с собрания. За предложенную оппозиционерами резолюцию голосовало 8 человек, а против нее голосовало 20. Остальные присутствовавшие не приняли участия в голосовании. Председатель объявил, что принята резолюция бюро ячейки, хотя она совсем не ставилась на голосование.