Архивы драконов
Шрифт:
— Один близнец более сильный, второй — рожденный в хрупком и нежном теле… Ты никогда не обижалась на брата?
— Конечно нет! — Девушка ответила слишком быстро и сердито. — Я же люблю его. О чем ты говоришь!
— Ни о чем… — вздохнул голос, и внезапно вновь раздался затяжной кашель, такой сильный, что, наверное, мог разорвать человека на куски.
Непреднамеренно, забыв, что он стал бессилен, Майкл потянулся помочь незнакомцу, но услышал только шипящий смех.
— Ты мне не поможешь, целитель? Даже если бы с тобой было покровительство Богини. Это гнев Богов разрывает на части мое бедное тело так же, как огненный гнев поразит скоро этот мир. — Вдруг неведомый собеседник стал предельно серьезным. — Ты говоришь правду… значит, ты женщина. И ты последуешь за братом, хотя путь будет темным и может привести к ужасному концу?
— Именно.
— Как мы пойдем? — требовательно спросил у спутницы Майкл. — Мы ничего не видим!
— Я вижу, — сказал голос, — и стану вашими глазами.
Целитель услышал шелест длинных одежд неподалеку и звук, как если бы некие предметы, возможно подвешенные к поясу незнакомца, терлись друг о друга, а также легкий стук посоха, который сопровождал шаги незнакомца. Майкл сморщился, когда его коснулся резкий аромат розовых лепестков и сладковатый смрад разложения, и почувствовал протянутую к ним руку.
— Одну минуту! — Он остановил Николь, которая уже вложила клинок в ножны и двинулась навстречу неожиданному попутчику. — Если ты можешь видеть в свете Нуитари, значит, ты тоже маг Ложи Черных Мантий, чародей Зла! Почему мы должны доверять тебе?
— Конечно, не должны, — ответил голос.
— Но зачем тогда ты помогаешь нам? По какой причине? Это ловушка?
— Может быть. Но разве у вас есть выбор?
— Нет, — сказала Николь неожиданно нежным голосом, — но я верю тебе.
— Интересно узнать почему, миледи, — усмехнулся невидимка.
— Потому, что ты сказал о близнецах… один слабый, другой сильный…
Незнакомец надолго замолчал, Майкл уже начал думать, что тот ушел, но тут услышал хриплый вздох измученных легких.
— Причина, по которой я помогу, будет вам непонятна. Просто скажу так: Акар собирается присвоить то, что по праву принадлежит мне. Я намереваюсь проследить, чтобы он не заполучил этого… Так вы идете или нет? Надо спешить! Близится Ночь Судьбы, времени почти не осталось…
— Я иду, — решительно сказала Николь. — Я пойду туда, куда ты поведешь, пусть даже это будет стоить мне жизни.
— А ты, брат жрец? — спросил маг мягко. — Тоже со мной? Женщина поставила на кон жизнь, для тебя цена будет дороже — ты рискуешь душой…
— Нет, Майкл, не надо, — вмешалась девушка. — Возвращайся. Это не твоя битва — только моя. Я бы не хотела, чтобы ты жертвовал чем бы то на было ради нас.
— Что случилось, миледи? — неожиданно взъярился целитель. — Неужели ты думаешь, что я люблю Николаса меньше тебя? Или ты думаешь, я не имею права никого любить в вашем семействе? Так вот, миледи, я люблю и иду с тобой!
Майкл слышал, как Николь глубоко вздохнула.
— Решение будет окончательным, брат, — наконец произнесла она низким голосом и взяла руку незнакомца.
Маг разразился скрипучими звуками, которые вполне могли быть смехом:
— А вы действительно слепцы!
Майкл решительно протянул руку, и пальцы целителя встретились с пальцами мага, тонкими и хрупкими, как птичьи косточки. Кожа незнакомца горела, словно в лихорадке, и прикасаться к ней было неприятно.
— Ты так и не назвался, — произнес юноша холодно.
Маг словно бы задумался. Целитель поразился, как вздрогнула рука их неожиданного спутника при таком простом вопросе — словно он причинял боль.
— Я… Рейстлин.
Это имя ничего не значило для Майкла, но раз маг колебался, решил он, значит, наверняка соврал. Черная Мантия вел их в темноту, которая, как он и предупреждал, становилась с каждым шагом все гуще. Они быстро шагали, доверившись Рейстлину, держась за его руку и слушая, как мерно постукивает посох и шелестит мантия.
Ноздри забивал запах роз и смерти…
С ними ничего не происходило, и доверие к Рейстлину начало расти. Путники даже прибавили шагу, что казалось почти невероятным. Майкл будто скользил по земле, а порывы ветра жалили слепые глаза.
Ветви цеплялись за одежду, царапали лицо и трепали волосы, кусты ежевики путались в ногах. Целителю представилось, как на такой скорости он врежется головой в дерево или рухнет в усыпанную камнями пропасть, после чего юноша покрепче ухватил тонкую кисть мага. Майкл понятия не имел, сколько времени они вдут во тьме, может, один удар сердца, а может — столетие. Сколько еще они смогут поддерживать такой темп? А как может так спешить этот хилый, больной маг? Ноги самого Майкла начали наливаться тяжестью, он едва переставлял их, навалившись на плечо Рейстлина.
Внезапно он споткнулся и кубарем полетел вниз, выпустив руку мага. Тяжело дыша, Майкл поднял голову и замер: перед ним выросло здание, которое можно было назвать эталоном красоты и элегантности. Колонны черного, белого и красного мрамора поддерживали куполообразный свод, в зеркальной поверхности которого отражалось вечернее небо и, особенно ярко, два крупных созвездия — два дракона, Паладайн и Темная Королева, настороженно смотрели друг на друга. А за ними виднелась раскрытая книга жизни Гилеана — Бога Нейтралитета.
Широкий мост из сверкающего звездного света изливался с купола, уходя в бесконечность неба. Там вырисовывалась открытая дверь, за которой проплывали странные солнца — желтое и красное на фоне тьмы, а загадочные планеты кружили вокруг них.
Красота видения заставила выступить на глазах Майкла слезы, и, только ощутив, как они бегут по щекам, юноша понял, что зрение вернулось к нему. Он тут же заметил вдалеке высокого мага в черных одеждах, а рядом повозку, на которой лежал связанный юноша, — их почти скрывала густая тень здания. Майкл бы скользнул взглядом мимо — и маг, и повозка были почти неразличимы, — но заметил бледное лицо рыцаря, перекошенное от муки и покрытое крупными каплями пота.