Архивы Дрездена. Сборник. Книги 1-15
Шрифт:
— Я так не считаю, — тихо произнесла она.
— Боюсь, от секретов Марконе будет немного прока, если он погибнет или окажется под контролем одного из Падших.
— Я не могу, — сказала она.
— Ох, да бросьте же, — устало вздохнул я. — Блин-тарарам, я ведь не прошу у вас коды запуска межконтинентальных ракет.
Она сделала глубокий вдох.
— Я, — произнесла она, делая ударение на каждом слове, — Не. Могу.
— О’кей, — пророкотал Хендрикс со своего места у верстака. — Скажи ему.
Гард нахмурилась, глядя ему в затылок, но все же кивнула и повернулась ко мне.
— Сравнительно немногие в нашей организации знали о существовании убежища, но я не уверена, что это для нас сейчас важнее всего.
Я даже зажмурился, так резко она переключила передачу. Только что это была непробиваемая каменная стена, и вот она уже разговаривает как ни в чем ни бывало. Даже Майкл оторвался от своего кинжала и, хмурясь, покосился в ее сторону.
— Не это? — удивился я. — Если не это для нас важнее всего, то что?
— Ряд людей, которые могли собрать воедино факты из различных источников, — ответила Гард. — Надо было платить подрядчикам. Заказывать материалы. Согласовывать изменения в планировке с архитекторами. Десятки различных мелочей давали понять, что Марконе что-то строит — этого достаточно, чтобы возбудить чье-то любопытство и заставить этого кого-то копнуть глубже.
Я хмыкнул.
— В результате чего этот «кто-то» мог многое узнать, порасспрашивав архитекторов. Или строителей.
— Вот именно. В этом случае мой босс проявил непростительное небрежение тем, что касалось конфиденциальности. Я настаивала на принятии обыкновенных мер предосторожности, но он отказался.
— Обыкновенные меры, — произнес я. — Вы имеете в виду убийство всех, кто работал над этим?
— Потайные ходы и потайные убежища лишены смысла, если они не потайные, — ответила Гард.
Может, ему просто не хотелось убивать кучу своих подчиненных, чтобы прикрыть собственную задницу? — предположил я.
Гард пожала плечами.
— Меня наняли не для моральных суждений, Дрезден. Я советница. Я дала такой совет.
Я хмыкнул.
— И кто в результате знал? Строители. Люди, ведущие бухгалтерию.
— И любой из тех, с кем они разговаривали, — добавила Гард.
— Что делает круг подозреваемых чуть больше, чем хотелось бы для пользы дела, — заметил я.
— Совершенно верно.
— Стоп, — спохватился я. — Время Оккама.
Гард смотрела на меня ровным взглядом. Возможно, ей не доводилось слышать о Эм. Си. Хаммере.
— Оккама? — переспросила она.
— Бритва Оккама, — кивнул я. — самое простое объяснение чаще всего и оказывается правильным.
Губы ее чуть изогнулись.
— Как мило.
— Если мы будем очерчивать круг подозреваемых, включая в него всех и каждого, кто хотя бы мог слышать что-то, мы зайдем в тупик. Если мы сузим этот круг до наиболее очевидных типажей, мы получим хоть что-то, с чем можно работать, и наши шансы вычислить предателя увеличатся.
— Наши? — переспросила Гард.
— Называйте как хотите, — буркнул я. — Так все-таки, кто имел наибольший доступ? Только подрядчиков давайте сразу за рамки выведем. Они, как правило, не настолько кровожадны, да и половина девелоперов в городе принадлежит Марконе.
Гард согласно кивнула.
— Очень хорошо. Один из трех или четырех счетоводов, практически все из круга наиболее приближенных и один из двух или трех расстрельщиков.
— Расстрельщиков? — переспросил Майкл.
— Когда возникает проблема, — объяснил я ему, — они ее расстреливают.
Гард рассмеялась — и тут же поморщилась, схватившись обеими руками за живот.
— Вы уж поосторожнее, — посоветовал я ей. — Сильно болит?
— Пройдет, — пробормотала Гард. — Пожалуйста, продолжайте.
— А как насчет Торелли? — поинтересовался я.
— В каком смысле?
— Может он быть тем, кого мы ищем?
Гард закатила глаза.
— Помилуйте. У этого человека интеллект лоботомированной черепахи. И потом, Марконе довольно давно в курсе его амбиций.
— Если он в курсе, — спросил я, — как вышло, что Торелли до сих пор платит налоги?
— Потому что мы использовали его для того, чтобы с его помощью выводить других потенциальных узурпаторов власти на свет, где с ними легче разобраться.
— Гм, — я нахмурился. — А мог он, скажем, оказать давление на кого-нибудь из тех, кто знал?
— На бухгалтеров, возможно, но мне кажется, это в высшей степени маловероятно. Марконе делал все для того, чтобы они относились к его покровительству с энтузиазмом.
— Угу, только мистер Лоботомированный Черепах не настолько умен.
Гард зажмурилась.
— Простите?
— Бог мой, женщина! — возмутился я. — Вы что, доктора Сейсса не читали?
Она нахмурилась.
— Кто такой доктор Се…
Я поднял руку.
— Ладно, забейте. Торелли не настолько умен. Может, он вообразил, что сможет прижать бухгалтера и выбить Марконе из игры прежде, чем тот успеет оказать то покровительство, к которому относятся с энтузиазмом?
Гард прикусила губу.
— Глупости у Торелли в избытке. Но еще он вонючий, трусливый любитель порыться в крысином дерьме, — она прищурилась. — А что вы так сосредоточились на его особе?
— О, — признался я. — Я не могу сформулировать ничего конкретного. Но мои инстинкты — а они у меня настроены отменно — говорят мне, что он враг.