Архивы Дрездена. Сборник. Книги 1-15
Шрифт:
— На мой взгляд, — заметил он, — это само по себе уже более чем загадочно.
Я собирал свои вещи, готовясь к выписке, когда в дверях появился Эбинизер.
— Хосс, — негромко произнес он. — Я так подумал, не проводить ли тебя до дому.
— Принимается с благодарностью, сэр, — отозвался я.
Я уже отослал Мыша домой с Молли, а идти по тропе вдвоем всегда приятнее, чем в одиночку. Мы вышли из лазарета и зашагали по туннелям. Меня уже изрядно тошнило от них. Поймите, я не страдаю клаустрофобией или чем еще таким, но мне кажется, чтобы получать удовольствие от проживания в штаб-квартире Белого Совета, нужно обладать генами крота.
Довольно скоро я заметил, что Эбинизер выбрал не самый прямой путь к тропе — мы шли по туннелям, которыми почти не пользуются, по большей части даже не освещенным. Он засветил на конце своего посоха неяркий красный огонек, которого хватало ровно на то, чтобы не сбиться с пути, и который трудно заметить издалека.
— Что ж, — сказал он. — Сегодня мы заполнили остававшееся вакантным после смерти Ла Фортье место в Совете Старейшин.
— Клаус-Игрушечник? — спросил я.
Эбинизер медленно покачал головой.
— Клаус этого не говорит, но, подозреваю, Мерлин просил его снять свою кандидатуру. Место отдано Грегори Кристасу.
Я нахмурился. Места в Совете Старейшин предлагались в порядке старшинства, хотя от чародея не требовалось обязательно принимать это предложение.
— Кто это, черт подери? Его же не было в первом десятке кандидатур.
Мой наставник поморщился.
— Угу. Грек, весьма неприятный ублюдок. Последние пару веков провел где-то на юге Азии. Проявил себя в той битве с раджой-ракшасом.
— Я помню, — кивнул я. — Говорили, там было форменное безумие.
Эбинизер хмыкнул.
— Он был протеже Ла Фортье.
— Я думал, эту партию замирили.
— Когда кто-то жаждет власти, его не подкупить, — сказал Эбинизер. — Он возьмет то, что ты ему предлагаешь, и продолжит рваться наверх. А Кристас прямо заявил Мерлину, что он и его сподвижники выйдут из Совета, если место не отдадут ему.
— Господи… — тихо пробормотал я.
Маккой кивнул.
— С таким же успехом он мог бы отдать Красной Коллегии ключи от всех наших ворот и позволить им перерезать нас во сне. Меньше жертв было бы.
— Значит, Мерлин пошел на сделку.
— Подумать, так у него не было особого выбора. Люди Кристаса заручились сильной поддержкой после того, как потеряли столько своих на суде. Он увел бы с собой треть Совета.
— А что выборные процедуры? Побоку?
Эбинизер поморщился.
— Вообще-то их и не оформляли официально. Соблюдали скорее по традиции. Ну, Мерлин-то устроил спектакль насчет приверженности законам, но уверяю тебя, Хосс, обо всем договорились за кулисами. — Он тряхнул головой. — Да, Совет Старейшин опубликовал официальное заявление в связи с убийством Ла Фортье.
— Дайте угадаю, — буркнул я. — Убийца-одиночка.
Он нахмурился, потом кивнул.
— А, Кеннеди. Да. Действовали одиночки с корыстными мотивами. Нет оснований утверждать о наличии заговора. Никакого Черного Совета.
Я уставился на Эбинизера.
— Но это… чушь какая.
— Чертовски верно сказано, — согласился он. — Но принято большинством голосов. Мерлин, Кристас, Мэй, Марта Либерти и Привратник.
Я, не веря своим ушам, замотал головой.
— Он-то, черт его подери, чего рассчитывает этим добиться?
Эбинизер пожал плечами:
— Его всегда было трудно понять. А я его помню с тех пор, когда мне исполнилось шестнадцать. На ум приходят два или три возможных объяснения.
— Вроде того, что, возможно, он из Черного Совета?
Несколько шагов Эбинизер молчал.
— Угу, — сказал он наконец.
— Или, возможно, Пибоди обработал его сильнее, чем нам всем кажется.
— Исключено, — возразил Эбинизер. — Зелье, которым он потчевал Старейшин, позволяло ему подталкивать их… нас. Но мы все слишком жесткие, чтобы согнуть нас сильнее, чем он сделал.
— Тогда что?
— Ну, Хосс, может, Лэнгтри… то есть, Мерлин беспокоится насчет последствий официального признания Черного Совета.
У меня по спине пробежал холодок.
— Он боится, что чем больше людей узнает о его существовании, тем больше найдется таких, кто не станет с ним биться? Кто вступит в него?
— Победителей все любят, — согласился Эбинизер. — А ведь мы последнее время не слишком следили за внутренней политикой. Люди запуганы. Кристас построил свое влияние на этом.
Я резко остановился, и меня едва не стошнило на каменный пол.
Эбинизер тоже остановился, положил руку мне на плечо и озабоченно нахмурился.
— Что с тобой, парень?
— Сэр, — произнес я. — Когда Пибоди появился на острове…
— Ну?
— Он был не один. Кто-то еще пришел с ним. Кто-то, кого мы так и не видели.
С минуту мы молчали.
— Это ведь только одно из объяснений, Хосс, — сказал Эбинизер. — Это даже не догадка. Это голое предположение.
Убежденности в его голосе я, впрочем, не услышал. Эбинизер ощущал то же самое, что я. А я нутром чуял, я знал наверняка — не догадывался, а знал наверняка — что я прав.
И потом, мы шли по глухому коридору в нашей собственной, черт ее подери, цитадели — и разговаривали шепотом. Если уж это не говорит вам ничего о положении дел в Белом Совете, то не знаю, что еще может сказать.
— Они в наших рядах, — прошептал я.
Мой наставник мрачно смотрел на меня.
— Для того они и угробили Ла Фортье. Чтобы поставить на его место своего человека. — Я привалился к стене и тряхнул головой. — Они победили.
— Они победили в одном раунде, — возразил он. — Бой еще не окончен.