Архивы Дрездена. Сборник. Книги 1-15
Шрифт:
— Господин, позвольте представить вам Гарри Дрездена, чародея и Стража Белого Совета.
Я поклонился Ваддерунгу.
— Чародей, это Донар Ваддерунг, генеральный директор «Монок-секью…»
— Полагаю, я достаточно хорошо представляю себе, руководителем чего он является, — перебил я ее вполголоса.
Уголки губ у мужчины чуть скривились в легкой улыбке. Он махнул рукой в сторону стального стула, стоявшего напротив его собственного кресла.
— Прошу вас, садитесь.
Я покосился на голографический дисплей.
— Вы уверены, что готовы рискнуть вот этим? Если я окажусь слишком близко от этого…
Ваддерунг запрокинул голову и искренне расхохотался:
— Я рискну.
— Что ж, я не против, — сказал я, подошел к столу и уселся. Ни подушки, ни чего-либо такого у стула не имелось, но он оказался неожиданно удобным.
— Кофе? — спросил он у меня. — Что-нибудь поесть?
Я помолчал, прежде чем ответить. Подобные встречи накладывают на принимающую сторону определенные обязанности по отношению к гостю. Если Ваддерунг был тем, кем мне казалось, значит (если верить молве) он время от времени выходил в народ проверять, соблюдают ли люди традиции гостеприимства — щедро награждая при этом блюстителей и, напротив, сурово карая скупцов, жадин и садистов.
В сверхъестественном же мире подобные обязанности приобретают у подавляющего большинства его обитателей прямо-таки жизненно важное значение. Даже не знаю почему. Возможно, это имеет какое-то отношение к магическим свойствам порогов и прочим энергетическим барьерам, охраняющим жилище.
— Если только это вас не затруднит, — кивнул я.
— И что-нибудь поесть, — сказал Ваддерунг, обращаясь к Гард.
— Да, господин, — отозвалась она, склонив голову, и вышла.
Хотя хозяин кабинета сидел, не вставая, я понял, что роста он большого. Черт, почти великанского. Стоя, он наверняка оказался бы выше меня на пару дюймов, а уж по сравнению с его плечами мои казались бы так, книжным корешком. Он снова опустил подбородок на руку и внимательно посмотрел на меня ярко-голубым глазом.
— Что ж, — произнес он. — Насколько я понимаю, вам известно, кто я.
— У меня несколько предположений, — ответил я. — Думаю, довольно точных. Сигрюн сама по себе могла уже служить подсказкой. Однако, честно говоря, это никоим образом не связано с тем, зачем я к вам сегодня явился.
В угол голубого глаза сбежались морщинки.
— Так ли?
Я нахмурился и чуть склонил голову набок.
— А это не так?
Объясняя, он поднял руку ладонью вверх.
— Некто, в достаточной мере предусмотрительный, мог бы, например, подготовиться к тому, чтобы в один прекрасный день оказать помощь юному чародею Белого Совета. Возможно, то, кем я являюсь, напрямую связано с тем, почему я здесь.
— Да, пожалуй, такое вполне вероятно, — согласился я. — Чисто формально возможно, что мотивы, по которым вы мне помогаете, носят альтруистический характер. С другой стороны, формально столь же вероятно, что вы двуличны, и что на деле все, что вы хотите — это изыскать возможность получить надо мной власть, пользуясь затруднительной ситуацией, в которой я оказался. — Я пожал плечами. — Не сочтите за оскорбление, но я не вижу особых поводов для альтруизма.
— Столько цинизма для вашего возраста. — Он оглядел меня с головы до пят. — Впрочем, это вполне естественно. Вполне естественно.
— У меня к вам несколько вопросов, — сказал я. — Боюсь, они не настолько философские, как «кто я?» или «что я здесь делаю?», но в данный момент они для меня на порядок важнее.
Ваддерунг кивнул:
— Вы ищете свою дочь.
Я ощутил, как тело мое каменеет.
— Откуда?..
Он улыбнулся, и улыбка у него вышла довольно-таки волчья.
— Я знаю многое, Дрезден. А если не знаю чего-то, то знаю, как это узнать. Подобно тому, как это делаете вы. Это моя работа.
Почти минуту я молча смотрел на него.
— Вам известно, где она? — спросил я наконец.
— Нет, — негромко, но твердо ответил он. — Но мне известно, где она будет.
Я опустил взгляд на свои руки.
— Во что мне обойдется узнать это?
— Чичен-Ица, — произнес Ваддерунг.
Я удивленно вскинул голову и уставился на него.
— Я…
— Не понимаете? — спросил Ваддерунг. — Все не так сложно. Я на вашей стороне, молодой человек.
Я задумчиво запустил пятерню себе в волосы.
— Почему там?
— Красный Король и его ближайшее окружение, Повелители Внешней Ночи, готовятся заварить большую кашу. Для этого им необходимо место с хорошей энергетикой. В данном случае они используют Чичен-Ицу.
— Но почему там?
— Они затевают жертвоприношение. Как в старые времена. — В голосе его зазвучали гневные нотки, от чего меня вдруг пробрал озноб. — Они готовят сглаз на кровной связи.
— Чего?
— Магическое убийство, — пояснил он, — основанное на кровном родстве. Смерть, которой подвергнут приносимого в жертву ребенка, поразит ее братьев, сестер и родителей. А также братьев, сестер и родителей последних, и так далее. Это распространится по всему фамильному древу, пока не останется никого.
Внутри меня все похолодело.
— Я… Я никогда еще не слышал о сглазе такого масштаба. Это ж какая энергия нужна… ужас просто. — Я помолчал, думая. — И все равно, глупость какая-то. Сьюзен была единственным ребенком, и родители ее давно уже умерли. И мои тоже…
Ваддерунг, вскинув брови, посмотрел на меня.
— Правда, так? Они, эти старые монстры, как правило, не упускают ничего.
Я постарался не выдавать своих эмоций. Сглаз, который готовили Красные, убил бы меня, удайся им ритуал. Но не одного меня: они убили бы и единственного моего родственника, сводного брата, Томаса.
— Как это действует? — спросил я внезапно севшим голосом.
— Вырывает из груди сердце, — ответил Ваддерунг. — Терзая его по пути на мелкие клочки. Вам это ничего не напоминает?
— Блин-тарарам, — пробормотал я. Прошел не один год с тех пор, как я перестал вспоминать Виктора Селлза и его жертв. Хотя было время, я просыпался по ночам от кошмарных снов с их участием.
Ваддерунг чуть пригнулся ко мне, и голубой глаз его, казалось, засиял еще ярче.
— Все взаимосвязано, Дрезден. Вся игра. И вы только начинаете догадываться, что за игроки в ней участвуют. — Он вновь откинулся на спинку кресла и помолчал немного, придавая веса своим следующим словам. — Чернокнижник, использовавший это заклятие в Чикаго, не обладал достаточной силой для того, чтобы оно поражало кого-либо, кроме непосредственной мишени. Красная Коллегия обладает. Уже тысячу с лишним лет никто не обладал еще такой силой.