Архивы Дрездена. Сборник. Книги 1-15

Батчер Джим

— Если быть точным, нынче девятое мая.

Я потрясенно уставился на него. Потом прислонился к Мортиной непробиваемой двери и, сползая по ней на пол, постарался только сохранять более или менее вертикальное положение.

— Шесть месяцев?

— Именно.

— Но это... — Умом я понимал, что несу ерунду, но остановиться уже не мог. — Этого не может быть. Не может, и все тут. Я всего какой-то гребаный час как помер. Что это еще за фигня имени Рипа Ван Винкля?

Сэр Стюарт серьезно, но все так же невозмутимо на меня смотрел.

— Время для нас, Дрезден, значит очень немного, так что и отцепиться от его течения проще простого. Помнится, я как-то пять лет потерял, заслушавшись альбомом «Пинк Флойд».

— Но там ведь, — я наугад ткнул пальцем в направлении окна, — снега чуть не по колено. И это май?

Голос его сделался суше:

— Телепрограмма, которую обычно смотрит Мортимер, излагала теорию, согласно которой эти изменения климата вызваны человеческим фактором.

Я собирался уже сказать еще что-нибудь обидное, может, даже оскорбительное, но меня перебил лязг покачивавшихся на нитях металлических пластинок... как это называется? Музыка ветра? Не прошло и секунды, как такой же звон послышался с другой стороны, так что игнорировать его стало довольно трудно.

— Это еще что? — поинтересовался я.

Вместо ответа сэр Стюарт повернулся и быстрым шагом направился к прихожей тем же путем, каким мы сюда пришли. Я поспешил за ним. В соседней комнате с потолка свешивалось с дюжину комплектов этих металлических штуковин, и все они раскачивались, звеня на все лады, хотя движения воздуха в помещении почти не ощущалось.

Сэр Стюарт потянулся за своим топором, и тут до меня наконец дошло, на что я смотрю.

Охранная сигнализация.

— Что происходит? — спросил я. — Что озна...

— Новое нападение, — бросил он. — У нас меньше чем полминуты. Давайте за мной.

Глава пятая

— К оружию! — взревел сэр Стюарт. — Они снова идут на нас, ребята!

Перезвон сигнализации сделался вдвое громче, а из стен и пола дома эктоманта повалили человеческие фигуры — внезапные, как... как... как призраки, по-другому не скажешь. Гм...

Только что в помещении стояли лишь мы с сэром Стюартом, а спустя пару секунд мы уже возглавляли целую толпу неплохо вооруженных типов. По части четкости и кажущейся материальности они, правда, заметно уступали сэру Стюарту. Они казались прозрачнее, туманнее. Сэра Стюарта я видел отчетливо, как если бы рядом со мной стоял живой человек; остальных же — словно по ту сторону улицы в особо сильный ливень.

Какой-то особой черты, отличавшей защитников Мор-тиного дома, я не заметил. Каждый казался эклектичным по-своему, а все вместе они смахивали на костюмированное собрание из музея американской истории.

Солдаты в разноцветных мундирах времен Войны за независимость соседствовали с одетыми в костюмы из шкур трапперами, индейцами и первыми поселенцами. Фермеры середины позапрошлого века стояли рядом с торговцами начала двадцатого. Мужчины в строгих костюмах, некоторые с дробовиками, некоторые с автоматами Томпсона — явно времен забытого уже «сухого закона», — строились для атаки.

Рядом с громилами шагал отряд ополченцев времен покорения Запада, дополнявшихся полудюжиной самых что ни на есть настоящих ковбоев в длинных брезентовых плащах и компанией типов в армейской форме шестидесятых годов, разгара вьетнамской войны.

— Ого, — заметил я. — Такое зрелище не каждый день увидишь.

Сэр Стюарт выхватил из-за пояса свой пистолет и взвел курок.

— Я в этом городе много лет провел. Много, очень много ночей. Однако вплоть до последних времен я бы с вами согласился.

Я еще раз оглянулся на маленькую армию сэра Стюарта. Тут мы как раз добежали до двери и прошли сквозь нее.

— Я... черт, ну и ощущеньице... так понимаю, это у вас не впервой?

— Вот уже пятую ночь все лезут и лезут, — подтвердил сэр Стюарт, сбегая с крыльца. — Держитесь за мной, Дрезден. И не подвернитесь мне под правую руку.

Еще через пару шагов он остановился, и я тоже затормозил, стараясь держаться сзади и чуть левее его. Ростом он уступал мне всего пару дюймов; должно быть, для своего времени он был прямо-таки великаном. Поэтому мне пришлось изо всех сил вытягивать шею, чтобы заглянуть поверх его головы.

Всю улицу заполонили безмолвные фигуры.

Мгновение я таращил на них глаза, пытаясь понять, что же такое я вижу. За оградой на проезжей части толпилась сотня, если не две духов вроде того, которого совсем недавно убрал сэр Стюарт. Все они казались какими-то дряблыми, пустотелыми, словно несдувшиеся воздушные шарики — мрачные, устрашающие человекообразные фигуры с неестественно темными провалами на месте глаз и ртов. Странное дело, вместо того чтобы нападать, они просто стояли ровными рядами, чуть наклонясь вперед, в нашу сторону, и жадно протягивая к дому руки-плети с заменявшими им пальцы бесформенными побегами. Впрочем, я ошибся, назвав их безмолвными: из зияющих ртов вырывались едва слышные, но полные боли стоны, и это медленно, но верно повышало повисшее в воздухе напряжение.

— А скажи мне, чародей, — обратился ко мне сэр Стюарт, — что ты видишь?

— Чертову прорву духов, — едва слышно выдохнул я. — Которых я не знаю, как одолеть. — Надо сказать, по части смертоносного, целеустремленного вида они заметно уступали сэру Стюарту и его воинству, зато их было до ужаса много. — Что-то их здорово подстегнуло.

— А-а... — протянул он и, оглянувшись, сощурился. — Я-то думал, ваша братия отличается ясным взглядом...

Нахмурившись, я посмотрел на маленькое море духов еще раз. При этом я старался сосредоточить зрение, исполь_Зуя для этого весь опыт долгих часов упражнений, — и тут вдруг увидел... Какие-то темные фигуры скользили вдоль рядов духов, хоронясь у тех за спинами. Они могли бы сойти за людей в темных одеждах, когда бы не та неестественная легкость, с которой они перемещались. Мне почему-то пришли на ум акулы, почуявшие в воде запах крови.

— Четверо... нет, пятеро... шестеро, — прошептал я. — В задних рядах.

— Вот так-то уже лучше, — одобрительно кивнул сэр Стюарт. — Вот наш настоящий враг, парень. Эти бедные духи всего лишь их псы.

Давненько я не ощущал себя таким неучем.

— Э... А кто они такие?

— Лемуры. — Он произнес это слово на латинский манер: «лэ-мууры». — Твари, что отвернулись от Провидения и всецело предались злу. Им неведома жалость, они не знают ни рамок, ни...

— Страха? — предположил я. — Откуда им вообще знать страх?