Архивы Дрездена. Сборник. Книги 1-15
Шрифт:
Я их убил. Я убил этих детей. Моя магия, которая всегда питалась энергией жизни и созидания, обернулась орудием убийства.
Меня рвало до тех пор, пока желудок не свело протестующей судорогой. Как я ни старался, я не мог избавиться от возникавших перед глазами картин. Горящие дети. Горящая Жюстина. Магия определяет человека. Она истекает из самых глубин его души. Вы ничего не добьетесь магией, которой нет у вас в душе.
А я сжег этих детей заживо.
Своей энергией. Своей волей. Своей глупостью.
Я всхлипнул.
Я так и не пришел в себя до тех пор, пока в ванную не вошел Майкл. К тому моменту я лежал, свернувшись калачиком на боку, дрожа под ледяным душем. Все мое тело болело снаружи и внутри. Лицо болело от перекосившей его гримасы. Горло перехватило так, словно меня душили.
Майкл поднял меня так, словно я весил не больше кого-нибудь из его детей. Он вытер меня полотенцем и завернул в мой тяжелый халат. Сам он успел переодеться во все чистое; одна повязка белела у него на руке, вторая — на лбу. Глаза его ввалились немного больше обычного, словно он просто недоспал. Но руки его оставались крепкими, а выражение лица — спокойным, уверенным.
Я медленно приходил в себя. Когда он закончил возиться со мной, я встретился с ним взглядом.
— Сколько? — спросил я. — Сколько погибло?
Он понял. Я увидел в его глазах боль.
— После того, как я вытащил вас двоих, я вызвал пожарных. Они приехали очень быстро, но…
— Сколько, Майкл?
Он со свистом втянул воздух сквозь зубы.
— Одиннадцать тел.
— Сьюзен? — голос мой дрогнул.
Он поколебался.
— Мы не знаем. Одиннадцать — это все, кого они нашли. Они проверяют карточки у дантистов. Мне сказали, жар был такой, что кости почти не похожи на человеческие.
Я горько усмехнулся.
— Почти не похожи. Там ведь было больше детей.
— Я знаю. Но больше никого не нашли. И с дюжину удалось спасти.
— Все лучше, чем ничего. А что с остальными?
— Их не нашли. Официально они пропали без вести. Но… их считают погибшими.
Я закрыл глаза. Хорошенькое же я устроил пекло, если даже кости испепелило. Неужели мое заклятие оказалось таким мощным? Или остальных мертвых просто еще не нашли?
— Не верю, — сказал я. — Не верю, чтобы я мог поступить так глупо.
— Гарри, — вздохнул Майкл, кладя руку мне на плечо. — Нам не дано знать. Ну, не дано, и все. Возможно, они умерли еще до начала пожара. Вампиры ведь высосали их почти досуха, мы сами видели.
— Знаю, — буркнул я. — Знаю. Боже, ну и дурак же я самонадеянный. Только кретин мог явиться туда вот так.
— Гарри…
— А эти бедные, глупые дети поплатились за это. Черт, Майкл, черт, черт, черт!
— Многие вампиры тоже не выбрались оттуда, Гарри.
— Это не оправдание. Даже если бы это смело с земли всех вампиров Чикаго.
Майкл промолчал. Некоторое время мы так и сидели молча.
— Как долго я был в отключке? — спросил я наконец.
— Больше суток. Вы проспали остаток ночи, весь вчерашний день и почти всю эту ночь. Скоро светает.
— Господи, — вздохнул я и почесал щетину на подбородке.
Майкл нахмурился.
— Я уж боялся, что вы не придете в сознание. Вы все не просыпались. А везти вас в больницу я боялся. В любое место, где вас зарегистрировали бы. Вампиры могли бы выследить вас.
— Надо позвонить Мёрфи и рассказать ей…
— Мёрфи все еще спит, Гарри. Я звонил сержанту Столлингзу вчера вечером — после того как перезванивал пожарным насчет погибших. ОСР пытался взять расследование в свои руки, но откуда-то сверху поступил приказ вообще не привлекать к этому делу полицию. Я думаю, это все Бьянка со своими связями в городских верхах.
— Им не удастся остановить поиска пропавших — как только родители примутся искать своих детей. Но они могут здорово запутать все это. Гады.
— Я знаю. Я пытался потом найти Сьюзен, эту девушку, Жюстину, и свой меч. Ничего.
— Мы ведь почти отбили их. И меч, и пленных.
— Я знаю.
Я тряхнул головой.
— Как Черити? И ребенок?
Он опустил глаза.
— Мальчик… Они до сих пор не поймут, что с ним. Что не так. Никак не могут взять в толк, почему он слабеет.
— Простите. А Черити…
— Ей прописан постельный режим, но с ней все будет в порядке. Я звонил ей вчера.
— Звонили… Вы что, не ездили повидаться с ней?
— Я охранял вас, — сказал Майкл. — С моей семьей оставался отец Фортхилл. Ну, и вообще, есть кому присмотреть за ними, пока меня нет.
Я поморщился.
— Она наверняка не в восторге от этого, верно? Потому вы и оставались со мной.
— Она со мной не разговаривает.
— Мне очень жаль.
Он кивнул.
— Мне тоже.
— Вы мне поможете? Очень пить хочется.
Он помог, и когда я встал, меня почти не шатало. Я ввалился в гостиную.
— А что Лидия? — поинтересовался я.
Майкл промолчал, а через пару секунд глаза мои сами обнаружили ответ на этот вопрос. Лидия лежала на кушетке у меня в гостиной, накрытая полутора тоннами одеял, свернувшись калачиком с закрытыми глазами и чуть приоткрытым ртом.
— Я ее помню, — сообщил Майкл.
Я нахмурился.
— Откуда?
— Логово Кравоса. Она из тех подростков, которых они вовлекли в свои делишки.
Я присвистнул.
— Значит, она наверняка должна знать его. И то, что он собирался делать. Это уж наверняка.
— Постарайтесь не будить ее, — негромко сказал Майкл. — Она больше не уснет. Мне кажется, ее накачали наркотиками. Она билась в истерике, несла какую-то чушь. Мне всего полчаса, как удалось ее успокоить.
Я нахмурился еще сильнее и проковылял на кухню; Майкл за мной. Я достал из ледника банку колы, подумал о состоянии своего желудка и ограничился стаканом воды.