Архивы Дрездена. Сборник. Книги 1-15
Шрифт:
— Размер-то мой? — недоверчиво спросил я, принимая у Мартина пакет с вешалкой.
— Ну, пришлось брать наугад, — призналась Сьюзен, томно опуская ресницы. — Но я все-таки не совсем уж дилетантка, правда?
На лице Мартина обозначилось некоторое неодобрение. Настроение у меня почему-то немного поднялось.
— Что ж, раз так, — произнес я, — поехали. Переоденусь по дороге.
— Мне разрешается хоть глазом посмотреть? — поинтересовалась Сьюзен.
— Задешево не получится, — хмыкнул я.
Мартин отворил дверцу перед Сьюзен; я забрался в машину следом за ней.
Я посвятил ее в то, что узнал про Плащаницу, и что произошло после.
— Пожалуй, я смог бы найти ее, если нам удастся подобраться поближе.
— Думаешь, там будет кто-нибудь из этих… динарианцев?
— Возможно, — кивнул я. — Если дело запахнет керосином, нам придется делать ноги, и быстро. Эти ребята играют жестко.
Сьюзен посерьезнела:
— Насколько я поняла, похитители тоже не особенно стесняются размахивать пушками.
— И не забывай, что там будет еще и Марконе. А там, где Марконе, всегда полно вооруженных громил и парней из отдела убийств.
Сьюзен улыбнулась. Такой улыбки я у нее еще не видел: сдержанной, неяркой, но свирепой. Почему-то эта улыбка казалась на ее лице совершенно естественной.
— Ты ведь любишь развлечения, правда, Гарри?
— Я просто Брюс Ли по части развлечений, — согласился я. — Дайте мне только место.
Сьюзен отодвинулась как могла, освобождая мне место, чтобы облачиться в смокинг. Я постарался по возможности не измять его. Сьюзен смотрела на меня, чуть нахмурившись.
— В чем дело? — спросил я.
— Он на тебе морщит.
— А думаешь, это так просто? — возмутился я.
— Если бы ты не глазел на мои ноги, возможно, это было бы не так сложно.
— Да не глазею я! — солгал я.
Сьюзен только улыбнулась. Машина неслась вперед, я в меру способностей пытался вырядиться Роджером Муром. Улыбка вдруг сошла с ее лица.
— Эй, — произнесла она вдруг.
— Что?
— Что случилось с твоей кожаной курткой?
Глава девятнадцатая
Громада «Мариотта» была ярко освещена, и у входа кипел небольшой людской муравейник. Неподалеку приткнулось к тротуару несколько бело-синих полицейских машин, и пара копов помогала организовать движение перед входом в гостиницу. Я насчитал десятка два стоявших и подруливающих к парадному подъезду лимузинов — все как один больше и шикарнее нашего. Прислуга в униформе отгоняла на стоянку машины тех, кто приехал за рулем. Еще дюжина парней в малиновых клубных пиджаках со скучающим видом рассредоточилась по прилегающей ко входу территории. Гостиничная охрана.
Мартин причалил к тротуару.
— Я подожду здесь, — сказал он и протянул Сьюзен сотовый телефон. Она сжала его затянутой в перчатку рукой. — Если попадешь в неприятности, жми на единицу.
Тут швейцар в ливрее открыл дверцу салона с моей стороны, и я выбрался из машины. Я ощущал себя в прокатном смокинге не совсем чтобы свободно. Башмаки в длину были вроде бы впору, но в ширину слишком свободны. Я оправил на себе пиджак, подвинул съехавшую набок пряжку ремня и протянул руку Сьюзен. Она вынырнула из машины с ослепительной улыбкой и тут же поправила на мне галстук.
— Улыбайся! — шепнула она мне на ухо. — Здесь все озабочены имиджем. Если ты сунешься туда таким насупленным, как сейчас, мы будем смотреться белыми воронами.
Я постарался изобразить как можно более светскую улыбку. Сьюзен покосилась на меня, кивнула и продела руку мне под локоть. Так, улыбаясь, вступили мы в вестибюль, где нас сразу же остановил охранник в малиновом пиджаке. Сьюзен протянула ему билеты, и он взмахом руки пропустил нас дальше.
— Первым делом надо найти служебную лестницу, — сказал я, не прекращая улыбаться, — загрузочная рампа расположена где-то в районе кухни, а кухня прямо под нами. Туда и привозят все объекты, которые сегодня будут продаваться.
Сьюзен продолжала вести меня к парадной лестнице.
— Не сейчас, — возразила она. — Если мы полезем туда сию минуту, кто-нибудь может заметить. Надо подождать, пока начнется аукцион. Тогда все будут следить только за ним.
— Если промедлим, вся фигня может уплыть, пока мы здесь разгуливаем.
— Возможно, — согласилась Сьюзен. — Но еще вероятнее то, что Анна Вальмон и покупатель тоже считают так.
— Во сколько начинается аукцион?
— В одиннадцать.
— Если верить программе, распродажа начнется без четверти двенадцать — значит времени у нас не слишком много. А ведь дом не из маленьких.
Мы встали на эскалатор, и Сьюзен скептически выгнула бровь.
— У тебя есть идеи получше?
— Нет пока, — признался я и покосился на свое отражение в полированной медной колонне. Я выглядел не так уж и плохо. Есть все-таки смысл в том, что смокинг пережил столетие с лишним, практически не изменившись. Не надо чинить того, что не ломается. В смокинге прилично смотрится кто угодно, и я служил вполне удачным живым тому подтверждением.
— Как ты думаешь, у них найдется что-нибудь поесть? Помираю от голода.
— Только рубашку не заляпай, — посоветовала Сьюзен.
— Нет проблем. Я запросто могу вытирать жирные пальцы о пояс.
— Нет, тебя все-таки не всюду можно с собой брать, — сказала Сьюзен.
Она чуть прижалась ко мне, и это было приятно. Нет, правда приятно. Я выглядел, похоже, не чучелом гороховым, и рядом со мной стояла красивая женщина — да нет, не просто женщина: рядом стояла Сьюзен. Конечно, по сравнению с обложившими меня грозовыми тучами это был совсем крошечный лучик, и все же это было лучше, чем ничего, и продолжалось это всю дорогу на эскалаторе до второго этажа. Надо наслаждаться прекрасными мгновениями, пока они длятся.