Архивы Дрездена. Сборник. Книги 1-15
Шрифт:
— Магические круги… — покачал головой Баттерс. — И это все?
— Не забывайте, что это не разумные существа, — напомнил я. — Зомби исполняют приказы, но разума у них не больше, чем у животного. Их можно перехитрить — их, или некроманта, отдающего им приказы. А можно еще нарушить связь с некромантом.
— Как?
— Заглушить барабан.
— Э… чего?
Я тряхнул головой.
— Гм. Прошу прощения. Зомби… ну, это ведь не полноценная личность со своими мыслями, чувствами и всем прочим, но труп, в котором извне поддерживается иллюзия личности. Вплоть до питания, дыхания — и, главное, сердцебиения. Собственно, именно так некромант ими и управляет. Он выбивает ритм — простой или усложненный, почти что музыкальный, и с помощью магии подменяет им биение сердца у зомби. Этим ритмом он связан с сердцем зомби, так что когда некромант приказывает что-то, у того это исходит словно бы из самого сердца, и он исполняет этот приказ как свой собственный. Можно сказать, стопроцентный контроль.
— Та книжка, — вспомнил Баттерс. — Гривейн все время похлопывал ей по ноге. А потом, на улице — тот сабвуфер в «Кадиллаке».
— Совершенно верно. Заставьте этот ритм прерваться или просто вытащите зомби за пределы слышимости — и они лишатся управления. Только это рискованно до ужаса.
— Почему?
— Потому, что это не уничтожает зомби. Это только высвобождает его из-под контроля некроманта. И тут может случиться все, что угодно. Он может тихо выключиться, а может начать мочить всех направо и налево. Совершенно непредсказуемо. Если бы я помешал ему барабанить там, в лаборатории, они могли бы убить нас всех или разбежаться во все стороны, угрожая другим людям. Мы не могли допустить даже малейшего шанса такого.
Баттерс кивнул и с минуту думал молча.
— Гривейн сказал, что вы не страж. Кто такие стражи?
— Стражи — это что-то вроде копов Белого Совета, — объяснил я. — Они обеспечивают исполнение Законов Магии, предают суду преступников и лично рубят им головы. Иногда они входят во вкус и из всех своих обязанностей предпочитают последнюю.
— Ну, — заметил Баттерс. — На слух это не так и плохо.
— В теории, — возразил я. — Но в жизни они такие параноики, что по сравнению с ними сенатор Джо Маккарти выглядит просто милым щеночком. Они не любят долгих расспросов, и они не подвержены сомнениям и колебаниям. Если они решили, что ты нарушил закон, считай, ты его уже нарушил.
— Но это несправедливо, — возмутился Баттерс.
— Несправедливо, — согласился я. — У меня со Стражами отношения так себе. Не уверен, что они придут мне на помощь, если я их попрошу.
— А другие чародеи из вашего Совета?
Я вздохнул.
— Белый Совет почти исчерпал свои ресурсы. Но даже если и не так, он наверняка не захочет лезть в это дело.
Он нахмурился.
— А копы могли бы остановить Гривейна?
— Наверняка нет, — сказал я. — Никто из них, черт подери, не обладает и долей подготовки, необходимой, чтобы с ним справиться. А если и попробовали бы, погибла бы уйма хороших людей.
— И что, — вскинулся Баттерс, — они сидели бы, сложа руки, и смотрели бы на то, как убивают людей вроде Фила? Но если уж полиция не справится, и Совет не хочет этим заниматься, кто, черт подери, его остановит?
— Я, — ответил я.
Глава седьмая
Мы вернулись ко мне домой; я поспешно завел Баттерса внутрь, под защиту моих оберегов. Из кухонного алькова выскочил и подбежал ко мне, виляя хвостом, Мыш.
— Господи, спаси и сохрани, — произнес Баттерс. — Ну и пони же у вас.
— Ха, — только и сказал я. Мыш ткнулся носом мне в руку и по заведенному распорядку обнюхал Баттерсовы ноги. Покончив с этим, он чихнул и, подняв на него взгляд, вильнул хвостом.
— Его погладить можно? — спросил Баттерс.
— Можете попробовать, только потом он от вас не отстанет, — я прошел в спальню забрать из шкафа пару нужных мне вещей, а когда вернулся, Баттерс сидел у камина, подкладывая в огонь свежих дров, а Мыш с терпеливым интересом наблюдал за этим процессом.
— Что это за порода такая? — поинтересовался Баттерс.
— Наполовину чау-чау, наполовину мамонт. Чау-мау.
Мыш разинул пасть в довольной ухмылке.
— Ух ты. Ну и зубищи, — восхитился Баттерс. — Но он ведь у вас не кусачий, правда?
— Поедаем только нехороших парней, — заверил я его, снял с гвоздя у двери поводок и пристегнул карабин к Мышовому ошейнику. — Я выйду с ним ненадолго. А когда вернусь, уйду снова — а вы запритесь и не высовывайтесь, ладно?
Он беспокойно поглядел на меня.
— Вы уходите?
— Вы в безопасности, — сказал я. — Это место под охраной кое-каких средств, которые не позволят Гривейну найти вас с помощь магии.
— То есть, с помощью заклинаний и подобных штучек?
— Угу, — кивнул я. — Мои заклятия посильнее Гривейновых; они не дадут ему запеленговать вас, пока я займусь кое-какими другими делами.
— То есть, вас дома не будет? — спросил Баттерс; вид он имел не самый счастливый.
— Гривейну вас не найти, — заверил я его.
— А если все-таки сможет?
— Не сможет.
— Да, да, конечно. Я вам верю, — Баттерс неловко кашлянул. — А все-таки, если сможет?
Я постарался улыбнуться ему как можно более одобряюще.
— Это место охраняется несколькими заклятьями, способными остановить каждого нежеланного гостя. Мыш тоже приглядит за вами, и я оставлю Томасу записку, чтобы он на всякий случай остался ночевать здесь.
— Кто такой Томас?
— Сосед по общежитию, — ответил я. Потом достал из ящика под журнальным столиком лист бумаги, ручку и написал:
Томас,
Чувака, который сидит в гостиной, пытался укокошить кое-кто из моих нехороших коллег. Его зовут Баттерс. Я привел его сюда укрыть от радаров на время, пока я буду вести с ними переговоры. Будь добр, пригляди за ним до моего возвращения.
Гарри.
Я сложил записку вчетверо и положил на каминную полку.
— Он неглуп, и на него более-менее можно положиться. Не знаю, правда, точно, когда он вернется. Но как придет, скажите ему, что это я привел вас сюда, и передайте эту записку. С вами все будет в порядке.
Баттерс выдохнул через нос.
— Хорошо. А вы куда?
— В книжный магазин, — ответил я.
— Зачем?
— Гривейн держал в руках книжку под названием «Die Lied der Erlking». Вот я и хочу знать, почему.