Аристо без смерти
Шрифт:
Кабан немного помялся, и наконец задал мучивший всех вопрос:
— Что дальше будет? Куда идти? Как вообще быть?
Ладно, я эту кашу заварил, мне и расхлёбывать:
— А что тут думать? У нас есть старший наставник. Он один нас не бросил и поддерживал порядок. Мы все любим и уважаем нашего Хренова, так, — с этим вопросом я обратился уже к толпе, из которой раздались крики одобрения, сначала робкие, но растущие как лавина.
— Вот его и будем слушаться, он теперь
«Да!», «Ура!», «Бирюк Горыныча в Архимаги!», — эти крики заставили встрепенуться задумавшегося о высоком Хренова. Он подбоченился, оглядел собравшихся и громогласным голосом выдал:
— Вы там совсем ох*ели!!!
Несмотря на искренне возмущение Хренова, деваться ему было некуда, спихнуть внезапно возросшую ответственность было не на кого, так что когда радостный глас народа утих, студентов поделили на отряды, которые начали расчищать чудом уцелевшие пристройки, в которых можно хотя бы временно разместить людей.
Зрелище умиротворяло и, умывшись в фонтане, я сел на лавку рядом и начал прикидывать план дальнейших действий. Это странное видение назначившие задание по типу «поди туда не знаю куда, принеси то, не знаю что». Хотя в моём случае надо не принести, а наоборот, отнести. На холм все эти странности. Надо думать как устроиться в новом мире. С Академией покончено. Может её и восстановят силами Хренова, но мне в любом случае задерживаться не стоит, слишком наследил, пора менять дислокацию. Но вот куда податься? В глушь на фронтир, где никто не задаёт вопросу свежеприбывшему авантюристу? Или наоборот, в столицу, большой город — большие возможности, а ещё там и затеряться легко. Немного денег осталось, хватит на дорогу.
— Гооой-дааа!
Размышление прервал яростный крик со стороны дороги. Пусть он был не настолько зловещий, как у недавней человеческой гусеницы, но явно не предвещал ничего хорошего. На территорию Академии вломились опричники в своих голубых мундирах, но хоть в объятьях братских пока не сливались, действуя по одиночке.
— Кто здесь главный!
Эх, не успел вовремя свалить. Теперь ещё с этими разбираться. Я встал и пошёл к воротам. На половине пути меня догнал Хренов.
— Куда лезешь вперёд батьки? Тебе лучше им на глаза не попадаться.
— Так и есть. Только уже попался. Справлюсь как -нибудь.
— Не дури. В их застенках тебе точно делать нечего. В этот раз я их шугану, а дальше ты сам.
Хренов вышел вперёд, демонстративно сложил руки на грудь и смерил опричников уничижающим взглядом:
— Что шумим?
Опричники, которые на фоне великана казались совсем уж хилыми недомерками, слегка рассредоточились. Проще говоря, отступили на пару шагов и стали полукругом. Главный, с жезлом в руках, помявшись всё-таки набрался смелости.
— За супостатом пришли. На наших напал, когда чернь взбунтовались. Арбалетов, поди сюда.
Из толпы в синих мундирах выскочил знакомый человечек, одетым по полной форме я его сразу не узнал.
— Ну что, узнаёшь кого?
—
Арбалетов начал расуптывать завязки мундира, когда другие опричники схватили его и оттащили в сторону. Эх, этот весёлый эксгибицонист меня запомнил.
— И что? — выдал железобетонный для любого спора аргумент Хренов. — Может и меня задержишь? Я вашим шавкам синяков оставил столько, что не перечесть. И не только на задницах
— Не дури, Бирюк Горыныч. На нём кровь есть. Отборного боевого холопа Бериевых убил кулаком. Они такого не прощают.
Хренов расхохотался:
— Да ты знаешь кто это? Жених Натальи Бериевой. Может он холопа и пристукнул, да дело это ихнее, семейное. А тебя за то что лезешь куда не просят, по голове не погладят. А если и погладят — то так, что даже Арбалетову твоему не понравится.
На мгновение показалось, что сейчас опричники развернутся, и мне в этот раз удастся соскочить. Но из экипажа опричников уже выскочила знакомая фигурка.
Лесникова, чтоб её. Ну хоть, Донни не появился, может наконец немного поумнел и сейчас на полпути в родовое гнездо.
Старший опричник приободрился.
— Дерзок ты больно. Бирюк Горыныч. У же не замешан ли сам в чём? Сталин твой троих студентов убил, есть у нас свидетели. И на наставников покушался. Судя по всему, успешно. И вот за это ты его уже не выгородишь. Снами он пойдёт. А если кто будет упираться, подкрепление позовём. Даже ты не сдюжишь.
Хренов лишь слегка наклонил тело вперёд, но оказался в боевой стойке, и стал выглядеть действительно угрожающе:
— Это что ли ваше подкрепление? Вон пыль столбом поднимает на всю дорогу.
Опричники удивлённо оглянулись. Действительно, к Академии неслась классическая русская тройка с открытым экипажем, в котором сидел единственный человек. Так, а это ещё кто? Судя по смешавшимся опричникам, какая-то большая шишка.
Тройка замерла у ворот, из экипажа молодецки легко выскочил высокий черновлосый человек. Выглядит крепким, высокий, а по глазам бывалый, заметно, что навидался всякого, и улыбка эта, видно что деланная, даже не старается прикидываться нормальным. Опричники быстро рассосались, а неизвестный боярин пошёл прямо к сверлящему его взглядом наставнику.
— Хренов, здрав будь! Ты что, с тех пор как мы виделись, ещё больше стал?
— Ну здоров, коль не шутишь, Заляпин. Век тебя не видел, и ещё бы век не видал, — Несмотря на неприветливые слова, Хренов крепко пожал протянутую руку. — Какими судьбами?
— Что, уже и старого боевого товарища навестить нельзя? Да не смотри так, дело и правда есть. Шумно тут у вас в последнее время, вот и приехал сам глянуть, что да как.
Заляпин картинно повернулся указывая распахнутыми руками на развалины зданий.