Аристократ. Пять Грязных Искусств
Шрифт:
***
— Рэй… пожалуйста… — донеслось эхо. — Дыши… пожалуйста, Рэй…
Я почувствовал, как чья-то тяжеленная лапища давит мне на грудь, делает это ритмично, с определёнными интервалами, потом запрокидывает мне голову, зажимает нос, открывает рот, давя на подбородок, и горячий воздух рвётся внутрь, сначала одним, и тут же вторым сильным выдохом, наполняя грудь.
Боль растёт в лёгких, напирает на рёбра.
Потом всё повторяется снова и снова… снова и снова… а свозь шум в ушах пробивается далёкий требовательный приказ.
— Дыши. Я сказала, дыши, Рэй!
Дышать я смог не сразу. Сначала мёртвая онемевшая глотка сделала судорожный долгий глоток, и только после этого грудь поднялась, с сипом вбирая колкий влажный воздух. Я перевернулся на бок, выталкивая из себя остатки воды.
Не знаю, сколько прошло времени, но от долгого кашля у меня заболел пресс.
Когда тело перестало биться в приступе, я наконец смог вдохнуть глубоко и спокойно, почти нормально, и открыть глаза. Рядом, прямо на полу ванной, навалившись спиной на стену, сидела мертвецки бледная Ли Сильвер.
Она тяжело дышала, не сводя с меня тревожных и в то же время яростных глаз.
— Какого чёрта ты туда полез? — спросила она, увидев, что я пришёл в себя и осмысленно на неё смотрю. — Какого чёрта ты полез в ванну, я тебя спрашиваю? А если бы я опоздала? Рэй, ты слышишь? Если бы я опоздала хотя бы на пять минут?.. Если бы я опоздала?
Я подполз к стене и тоже к ней привалился. В груди нещадно болело, по мышцам гулял озноб. Сильвер сидела рядом, и теперь мы оба смотрели на противоположную стену ванной.
— Но вы же не опоздали, док… — сказал я, и не узнал собственного голоса, сиплого и слабого, еле слышного.
— Рэй, какого чёрта ты залез в ванну? — повторила Сильвер, не поворачиваясь ко мне. — Ты решил утопиться? Тебе настолько не понравилось моё убежище?
— Вы заставили читать слишком много книг…
Сильвер покосилась на меня, а потом неожиданно засмеялась, сначала тихо, но с каждой секундой её смех становился всё громче и веселей. Кажется, я впервые услышал, как она смеётся, и тоже не удержался.
Мы смеялись, как двое умалишённых, сидя на мокром полу.
Шутка вроде бы вышла совсем не смешной, но мы хохотали и хохотали.
И только сейчас я заметил, что Сильвер выглядела совсем иначе, чем обычно: она пришла в чёрном кимоно, натянув свои неизменные перчатки, скрывающие безобразные костлявые руки, и босиком. Ступни у неё были маленькие, изящные, лодыжки совсем худые. Волосы же, обычно всегда распущенные, она собрала в шишку на затылке и заколола двумя длинными серебристыми иглами.
— Ладно, Рэй. А теперь серьёзно, — сказала Сильвер, уняв приступ неуместного веселья. — Что это было?
Я посмотрел на порозовевшее от смеха лицо Сильвер.
— Моя одежда горела, и я залез в воду. Вполне логичное решение.
— Одежда горела? — Сильвер задумалась, покачала головой. — Она не горела, Рэй. Это галлюцинации, Бернард должен был тебя предупредить, — директор неожиданно легко, по-мальчишески, вскочила на ноги. — Пошли, нужно поработать с твоим кодо. У нас не так много времени, как хотелось бы. И то, что ты чуть не отправился на тот свет, не даёт тебе права на поблажку.
— Кто бы сомневался, — ответил я со вздохом.
Сильвер одёрнула широкие рукава кимоно и пристально меня оглядела, мокрого и обессиленного, опять покачала головой. Потом прошла к стопкам полотенец, сдёрнула верхнее и бросила его мне.
— Приведи себя в порядок и переоденься, — она кивнула в сторону выхода из ванной. — Жду тебя в тренировочном зале. Будешь драться с директором школы. Чего мелочиться, правда же?
Вместо ответа я опять закашлялся.
***
Через пятнадцать минут я уже открывал запертую до этого четвёртую дверь.
И только войдя внутрь, понял, почему остальные комнаты построены насколько тесными — львиная доля пространства была отдана тренировочному залу. Он оказался не просто большим, а грандиозным, похожим на городской стадион для выступлений перед публикой.
Над основной зоной ринга высился свод потолка, выложенный чёрными блестящими камнями. На металлических прутьях с них свисали осветительные сферы. Снизу они напоминали множество лун в ночном небе.
Величественно, аж дух захватило.
Противоположная стена была изрисована уже знакомыми фресками с изображением Великой Родовой Битвы. По углам зала стояли большие деревянные короба (не знаю почему, но я был уверен, что в них хранилось огнестрельное оружие, вычищенное, смазанное и готовое к бою, я бы хранил его именно там).
У правой стены плотными рядами громоздились подставки с навешанным на них холодным оружием. И это были не те щербатые дешёвые безделушки, что я видел в учебном зале для тренировок. Это было боевое оружие, самое настоящее, крепкое и новое, выкованное лучшими мастерами на случай войны.
И, скорее всего, здесь хранился далеко не весь арсенал клана Сильвер.
У левой стены я заметил не меньше десятка деревянных щитов с круглыми мишенями и ряд набивных мешков и подушек для отработки ударов. Но туда я взглянул лишь мельком, потому что моим вниманием снова завладел центр зала. Там возвышался огромный круглый ринг, обнесённый канатами и выстланный татами.
Настоящая сцена для единоборств.
И на ней, дожидаясь меня, стояла Ли Сильвер.
— Нравится? — улыбнулась она не без гордости, наблюдая, как я замер у порога.