Ария князя Игоря, или Наши в Турции
Шрифт:
— Нет, — признался Игорь.
— В том-то и дело, — заметил Сергей. — Тогда бы ты сразу все понял.
Игорь опять задумался. Сергей, пользуясь паузой, снова стал обозревать свою физиономию в зеркале.
— Едреный пассатиж, — вдруг крикнул Игорь на весь номер. Сергей вздрогнул. — Звучит хорошо, — удовлетворенно сказал Игорь. — Пожалуй, возьму на вооружение. А то от тебя хорошего ругательства и не дождешься. Все моими пользуешься. Серег, ты какой-то неправильный татарин, — перешел к широким обобщениям Игорь. — Татары — они же боевые! Как ругнутся — все сразу
— Я предпочитаю не ругаться, а действовать, — объяснил Сергей. — Это ты орешь с утра до вечера. А я молчу-молчу, а потом как задействую — всем сразу поплохеет.
— Интересно на это посмотреть, — сказал Игорь. — За наши каких-то двадцать пять лет знакомства ничего подобного ни разу не видел. Вероятно, ты от меня скрываешь свои таланты.
— Я сейчас не в том состоянии, чтобы слушать твои националистические выходки, — объяснил Сергей. — Тем более что я только что подарил тебе блестящую лингвистическую находку, а вместо благодарности слышу одни оскорбления.
— Ладно, филолог, — заторопился Игорь, — нас Ирка на завтрак уже заждалась совсем. Ты готов к парадному выходу?
Сергей снова посмотрел на свою физиономию в зеркале, скривился, сплюнул и бросился в ванную… Появился он оттуда через пару минут с чисто вымытым лицом.
— Ну вот теперь на человека стал похож, — обрадовался Игорь, увидев приятеля.
— Так я же все смыл, — удивился Сергей. — Я думал, ты орать будешь.
— Ты все равно мужской косметикой пользоваться не умеешь, — объяснил Игорь. — Что толку на тебя ее тратить? Кроме того, смыть-то ты смыл, а всякие стягивающие элементы все равно подействовали. Физиономия уже стала относительно приличной, то есть в меру отталкивающей.
— Почему это отталкивающей? — обиделся Сергей, снова пытаясь заглянуть в зеркало, хотя Игорь его тащил за руку к выходу.
— Так это же хорошо, — сказал Игорь. — Это служит нашей великой цели. Помчались на завтрак, сейчас все расскажу.
Сергей после этого перестал сопротивляться, и друзья вышли из номера, направляясь в ресторан…
Завтрак заканчивался. Народу в ресторане было уже совсем мало, и по залу шныряли официанты, убирающие грязную посуду. Ира сидела одна за огромным столом, рассчитанным человек на двенадцать, и грустила. На носу ее красовались огромные солнечные очки, закрывающие половину лица.
— Изображаешь визуальную инсталляцию «одинокая березка»? — весело спросил Игорь, подходя к столу. Ира на это ничего не ответила, а только бросила на Игоря мимолетный взгляд.
— Когда у тебя на носу такие консервы, — заметил Игорь, — мне трудно понять интонацию взгляда. Вот, например, сейчас ты посмотрела жалобно, негодующе, просяще или возмущенно?
Ира снова бросила на Игоря взгляд и опять ничего не сказала.
— Видал, что перед ней стоит? — спросил Игорь Сергея, меняя тему разговора. — Типичный завтрак русского туриста в Турции. Три стакана свежевыжатого апельсинового сока, пять чашек кофе — и через каких-то шесть-восемь часов похмелье почти перестанет давать о себе знать…
Ира и на это ничего не ответила, а только горестно вздохнула.
— Ну
— Если ты считаешь фразу про отталкивание моего внешнего вида остроумной, — заметил Сергей, — то должен тебя разочаровать. Она только в первый раз звучит более или менее забавно. А во второй и далее — в меру отталкивающе.
— О, — сказал Игорь в восторге. — Серега наконец-то начал острить! Слышь, мать, Серега острить начал. Я, правда, не знаю, с похмелюги это или еще что-то повлияло, но острит, причем удачно — это факт! Полчаса назад меня одарил классным ругательством — хочешь послушать?
Ира снова жалобно вздохнула.
— Мать, ты терзаешь мне сердце, — забеспокоился Игорь, присаживаясь напротив подруги. — Скажи, отчего тебя колбасит? Как тебя от этого избавить? Может, сыру принести? Сыр — антипод колбасы. Минус на минус дает плюс. Сыр на колбасу — бутерброд счастья.
Ира вместо ответа сняла очки. Игорь присвистнул. Вид у подруги был достаточно плачевный.
— Слышь, Серег, — сказал Игорь приятелю. — Так это не мы вчера напились. Это наши подруги вчера назвездонились, потеряв в результате сегодня человеческий облик.
— Это все ты виноват, — сказала Ира. Голос у нее был очень хриплый. — Все кричал про подогретый коньяк, как какой-нибудь паршивый сомелье. Это твой подогретый коньяк нас и срубил. От холодного коньяка у меня наутро голова никогда не болит. В жизни больше тебя не послушаю.
— Интересно, — возмутился Игорь. — Это меня же и виноватым сделали! Они сами мешали холодный и подогретый коньяк, терзая свой организм, а теперь я же и виноват! Ну ничего себе!
— Кстати, — сказала Ира. — Серег, а где Лена?
— Здрасте, — теперь возмутился Сергей. — Она же с тобой вчера спать пошла!
— Она со мной не спать пошла, а со мной в отель пошла, — заметила Ира.
— Да, подтверждаю, — сказал Игорь. — Когда я вернулся в номер, Ирка в кровати была одна. Вроде…
— Именно, — сказала Ира. — Ты же вообще заснул в прихожей на банкетке. Я могла хоть втроем в кровати лежать — ничего бы ты и не заметил… Кстати! А с чего это вы, друзья, вчера так нализались?
— Кто бы спрашивал, — фыркнул Игорь. — Посмотри на себя — и посмотри на нас. Сравнение говорит само за себя. Где ты — и где мы! Где твой вид — и где наш вид!
— Ладно, — сказал Сергей. — Я пошел добыть что-нибудь на завтрак, пока все не убрали.
— И мне что-нибудь принеси, — попросил Игорь.
— Нет уж, дорогой, — твердо сказал Сергей. — Чтобы тебе притащить стандартный набор еды, нужно с собой брать минимум две огромные бельевые корзины. В руках это унести сможет только какой-нибудь шестирукий Серафим.