Арка первая: "Порт Даль"
Шрифт:
— Обязательно обдумайте то, о чём мы сегодня говорили. Проблемы не уходят, если их игнорировать! Они лишь скрываются внутри души как злые скорпионы, ожидая малейшей слабости, чтобы ужалить вас в больное место! И не пренебрегайте сеансами телесной терапии, поскольку в здоровом теле — здоровая мана! До следующей встречи, которая у нас…
Женщина поворачивается и застывает, увидев Полчека.
— Уважаемая Юдала, с вами всё в порядке? — всполошился пациент. — Вы как будто призрака увидели!
— … Через два дня, — взяв себя в руки, заканчивает фразу женщина. — Всё
— Полчек, — констатирует она, когда пациент удаляется.
— Мама, — отвечает он, вставая и наклоняя голову в символическом поклоне.
— Внезапный визит. Но я рада. Зайдёшь?
— Я не один, это…
— Заходи не один. Не в коридоре же нам разговаривать?
В келье уютно, стены задрапированы гобеленами с псевдоэльфийским узором, стоят удобные кресла и небольшая кушетка, застеленная синим покрывалом. Обстановка приятная, но скудная.
— Я здесь не живу, только принимаю больных, — поясняет женщина.
— Это моя мать, Юдала, — представляет её Полчек. — А это Завирушка.
— Надеюсь, девушка, он не привёл вас знакомить с будущей свекровью. Но если это всё же так, мой вам совет — бегите без оглядки, пока не поздно. Дверь вон там.
— Ну что вы! — Завирушка снова вспыхивает багровым румянцем. — Я даже подумать не могла…
— Моя мама так шутит, — мрачно пояснил Полчек. — Не обращай внимания.
— Какие шутки, сынок? Если эта девушка вынудила тебя нанести визит матери, то она важнее, чем всё, что случилось… за сколько там лет?
— Мама. Прекрати.
— Ладно, ладно, простите, что смутила вас, девушка. Вы, я вижу тоже птаха?
— Непосвящённая, — пискнула не знающая куда девать глаза Завирушка.
— Это непростой путь, уж поверьте старухе.
— Вы совсем не старая! — запротестовала девушка.
— Вы закончили кокетничать друг с другом? — спросил Полчек. — Мы можем перейти к делу?
— Минуя скучные «как дела, мама», «как ты жила все эти годы», «я так скучал» и всё такое? — подняла брови Юдала.
— Я не скучал.
— Я знаю. Но мог бы и соврать.
— Ты видишь, когда врут.
— Я оценила бы старание.
— Вот поэтому я и не приходил.
— Так что же тебя привело?
— Она! — Полчек указал пальцем на Завирушку.
— О, так эта девушка важна для тебя?
Завирушка растерянно переводит взгляд с Полчека на Юдалу и обратно, чувствуя себя предельно неловко в этом противостоянии матери с сыном.
— Скорее, некоторые догадки по её поводу. Она не помнит своего детства и падает в обморок при виде одноногих моряков.
— И это настолько тебя заинтересовало, что ты притащил её ко мне?
— Я не знаю других специалистов в ментальной магии такого плана.
— Да уж, это не иллюзией сюртук штопать…
— Мама!
— Прости, — неожиданно сдалась женщина, подняв ладони в примирительном жесте, — это твоя жизнь, и живи её, как хочешь.
— Вот именно, мам!
— Что ты хочешь от этого несчастного ребёнка?
— Я не ребёнок! — возмущается Завирушка, но её все игнорируют.
— Что угодно из воспоминаний детства. Родители. Родственники. Где она жила до того, как её подобрали на берегу птахи. Почему она теряет сознание при виде одноногих моряков.
— Только если девушка сама хочет это узнать, — отрезала Юдала. — Никогда не знаешь, какие демоны вынырнут из глубин прошлого.
— Она хочет.
— Я хочу, — кивает Завирушка. — Боюсь, но хочу.
Глава 6
Бремя судьбы
— Она спит, — Юдала упёрлась ладонью в грудь Полчека, не пуская того в келью. — Это был тяжёлый сеанс.
— Да уж я заметил, — кривится он. — Четвёртый час сижу! Вы бы хоть бар тут организовали.
— Это храм Вечны, а не твой убогий шалман.
— Шалман? Убогий? Ах… Впрочем, ты меня просто провоцируешь на скандал, да? Чтобы мы опять поругались, и я ушёл ни с чем? Это не сработает, мама.
— А жаль. Лучше бы тебе уйти ни с чем.
— Что не так с этой девушкой? Что ты раскопала?
— Что тебе следует как можно скорее посадить её на корабль в Корпору и забыть.
— Насколько всё плохо?
— Настолько, что я собираюсь пренебречь этикой лекаря и долгом птахи. Я не восстановлю ей воспоминания и не скажу, что увидела. Сеанс не удался, заклятье стёрло память полностью, какая досада.
— А что ты увидела?
— Пойдём, у стен тоже есть уши.
Полчек с Юдалой вышли из храма, поднялись на мост и встали у ограждения. Мост-над-заливом позволяет срезать путь в объезд порта, соединяя крылья образующей город подковы, и под его высокой каменной дугой проходят мачты даже самых больших кораблей. Отсюда открывается замечательный вид, что делает его любимым местом художников и самоубийц.
— Так она попала под заклятье? — спросил Полчек.
— Нет. Обычное вытеснение.
— Обычное что?
— Иногда человек видит что-то настолько ужасное, что его душа не может этого вынести. Тогда он всё забывает. Это защитный механизм, позволяющий нам не сойти с ума от горя, боли и ужаса. Никто из нас даже не догадывается, сколько всего в жизни забыл. Воспоминания вытесняются в тот чёрный подвал под разумом, где обитают терзающие нас ментальные демоны. Они медленно грызут свою тюрьму, и человек не знает, отчего ему так страшно ночами, почему его мир полон непонятной боли и по какой причине собственная жизнь валится у него из рук. Моя задача как ментапрактика — работать с этими демонами, медленно и аккуратно выводя их на свет, под действием которого они постепенно рассеиваются. Иначе они либо будут мучить человека всю жизнь, либо однажды вырвутся сами, разрушив его душу.