Аркейн. Трилогия
Шрифт:
— Салэм, — негромко позвал я, но искоренительница шикнула на меня.
— Не спугни их.
Что ж, опасность попасть в засаду меня не особенно страшила. Во-первых, рядом со мной натуральная чародейка, чья прямая обязанность — защищать меня. Во-вторых, мне было сложно представить, насколько нужно быть тупым, чтобы напасть на двух верховых, не скрывающих знаки Аркейна. В-третьих, я просто пытался снова нащупать то чувство, когда сумел определить присутствие враждебного внимания. Ведь если у меня действительно получилось, значит, у
Однако это не значило, что я не готовился к возможной драке. В конце концов, с моими кулаками донести аргументы любому будет несложно. Главное, чтобы он не носил доспехи. Но откуда такое дорогое удовольствие у людей, караулящих проезжающих мимо путников?
Адреналин постепенно распалял во мне желание двигаться, крушить черепа и вырывать врагам конечности. Из головы выдуло все мысли, и разбираться, с чего вдруг во мне проснулась такая кровожадность, резко стало некогда.
Из леса полетели стрелы.
Глава 8
Я рухнул с коня и поспешил откатиться в сторону. Опыт перестрелок подсказывал, что шанс выжить больше, если попасть в тебя у врага вероятность меньше.
Животное, испуганно рванув вперед, тут же получило стрелу в шею. Наконечник вырвался наружу, брызнув темно-красными каплями. Сделав еще пару шагов заплетающимися ногами, конь рухнул на тропу.
Неудачный прыжок не прошел для меня бесследно — отбитая нога стреляла болью в голеностопе, но не критично.
Салэм повезло куда больше — ее лошадь в момент атаки была прикрыта моей, а потому искоренительница успела сделать несколько вещей. Над ее головой взвился, набирая высоту, уже знакомый мне артефакт. Одновременно с его взлетом и некромантка, и ее конь оказались окружены серой сферой волшебного барьера, попав в который новые стрелы просто рассыпались пылью.
Нападавшие выдали всего пару залпов, целя в Салэм, но та не обращала на их потуги внимания. Барьер мигнул, получив последнюю стрелу, и искоренительница вытянула руку в сторону погибшей скотины.
— Шайс!
Моя дохлая лошадь тут же дернулась, с нее слезла кожа, мгновенно сгнило мясо, оставив только голый скелет. Кости мелко задрожали, стягиваясь к центру груди, как намагниченные. Очертания потекли, выбеленная масса собралась в комок. А уже из него выросла нежить — что-то, напоминающее добермана. Тварь щелкнула челюстью с громадными зубами и рванула в заросли.
Все перевоплощение заняло от силы пару секунд.
Видимо, появления такого противника удивило атакующих до глубины души, так как единственное, что они сделали — заорали от страха, когда псина прыгнула в чащу.
Неловко опираясь на одну ногу, я встал и с сомнением взглянул на свою учительницу. Ее поисковый артефакт все еще кружил над нами, по-прежнему
— А на меня ты такую защиту наложить не могла? — с шипением ставя поврежденную ногу на твердую землю, пробурчал я.
Салэм повернулась ко мне. Ее лицо вновь осунулось — заклинание создания нежити обошлось ей не так легко, хотя она и старалась не подавать вида.
— Не подумала, — честно созналась искоренительница. — Не привыкла я, что рядом кто-то есть. А потом уже было поздно.
И хотя сказано было лишенным эмоций голосом, взгляд выдавал женщину с головой — ей было стыдно за такую промашку.
Я уже достаточно пообщался с ней, чтобы понять: она не сожалеет о том, что я повредил ногу и, в принципе, подвергся опасности. Нет, она переживала о своем звании профессионала.
Со стороны леса раздался шелест сминаемых кустов и полубезумный скулеж. Обернувшись на звуки, я увидел, как дохлая псина волочет одетого в лохмотья разбойника, вонзив зубы ему в плечо.
Вырываться он и не пробовал — при отсутствии ног ниже колен и рук от локтей, далеко бы этот бандит не убежал.
— Остальные мертвы, — все тем же ровным голосом сообщила Салэм и взмахом руки развеяла поддерживающее нежить заклинание.
Измененный магией скелет развалился, а покалеченный пленник завыл еще громче.
Никакого сочувствия он у меня не вызывал. Да и ни один нормальный человек не станет переживать за того, кто минуту назад пытался его убить.
Салэм медленно выбралась из седла. Помогать ей я тоже не стал. Она была обязана защищать меня по договору об ученичестве. Получается, что в первый же день, как мы покинули Смолбург, контракт оказался нарушен.
Но о компенсации я буду думать потом. В конце концов, прежде чем идти на торг, нужно хотя бы выработать свою позицию и прикинуть, насколько ты готов уступить. Разумеется, настоящий восемнадцатилетний на моем месте сейчас впал бы в истерику и размазывал сопли от обиды. Но я не подросток, а взрослые люди всегда ищут компромисс.
— Что ты будешь с ним делать? — спросил я, когда Салэм встала над головой завывающего разбойника.
Искоренительница присела на корточки и вытащила из кармана длинную иголку с черной бусинкой на конце. Не отвечая, легко подтолкнула кончиками пальцев голову продолжавшего скулить бандита, заставив того подставить ухо, и вогнала инструмент в череп.
Калека почти сразу замолк, его лицо расслабилось, а глаза закрылись. На меня в очередной раз повеяло холодом, но в груди вновь разлилось тепло, и эффект от активации чужого заклинания быстро прошел.
— Почему вы напали на нас? — спросила Салэм, обращаясь к убитому калеке.
Однако тот, несмотря на очевидную несовместимость раны с жизнью, медленно повернул голову и, глядя на искоренительницу снизу вверх, совершенно спокойно ответил:
— Нам приказали.
Салэм замедленно кивнула.