Арктические походы Джона Франклина

Урванцев Николай Николаевич

Путь по реке Мэкензи протекал при очень благоприятной погоде, но, несмотря на это, надежды Пеллена на достижение Земли Бэнкса не оправдались, так как после прибытия его к морю сразу наступили сильные холода. Пеллен взобрался на вершину одного из островов, с которой в свое время Франклин любовался открытым морем. Он увидел на месте чистой воды почти сплошную неподвижную ледяную поверхность. С величайшим трудом ему удалось добраться до мыса Бэзерст. Здесь Пеллен остановился в ожидании перемены погоды. Но вместо улучшения ее наступили настоящие зимние дни. Такое положение дела страшно удручало всех участников поездки, но не было другого выхода, как возвратиться в устье Мэкензи. Не подлежит сомнению, что ради достижения цели Пеллен старался сделать все, что было в его силах, и не его вина, если поездка оказалась без результатной. Все же обращает на себя внимание то, что что в ту пору, когда Пеллен подымался уже вверх по реке-на обратном пути в Англию, другой полярный деятель, о котором речь впереди, проделал на корабле именно этот,

неудавшийся Пеллену рейс. Очевидно в течение последних нескольких дней ледовые условия на море улучшились. Кроме того, трудно было бы, конечно, рискнуть отправиться в такую дорогу в открытых шлюпках, имея запас продовольствия только на сто двадцать дней, тогда как прошедший здесь корабль был обеспечен на три года.

Вернемся к экспедиции Келлета и Мура. Отправив 25 июля шлюпочную партию, они сделали попытку совместно проникнуть в северо-восточном направлении. Дойдя до 72°51' северной широты, корабли попали на мелководье и вынуждены были повернуть обратно. Во второй половине-августа суда расстались, и Келлет на «Геральде» пошел в северо-западном направлении. На широте 71°17' по носу корабля неожиданно показалась земля. Это знаменательное открытие описано Земаном: «17 августа в 9 часов 40 минут вечера мы услышали с марса многозначительный крик «земля!» Идя вдоль льдов навстречу нашему первому открытию, мы увидели с высоты марса группу островов, которая занимала значительное расстояние. Льдины лежали здесь не так близко друг к другу, всюду были видны проходы, ведшие прямо к островам. Однако они оказались слишком мелки для нашего корабля. Эти маленькие острова были временами видны очень ясно и находились от нас довольно близко. С палубы мы заметили еще одну большую высокую землю, про которую говорил капитан Келлет, что он некоторое время напряженно всматривался в нее, боясь, что только он один ее воспринимает. Атмосфера была кругом светлой и чистой — такой, какая встречается только в этом климате. Только в направлении земли клубились огромные массы туч, сквозь разрывы которых виднелись высокие вершины, с ясно выступавшими колоннами, пилястрами и закругленными формами, характерными для здешних мест. То, что я вначале принял за группу островов, оказалось вершиной большой земли. Этот остров или мыс находился на расстоянии 25 миль от корабля. Возвышенные части были удалены от нас, по моей оценке, не менее чем на 60 миль. В то время, как мы лавировали, идя к этой земле, был момент, когда ее северная вершина выступила с такой ясностью, что те, которые сначала сомневались, воскликнули: «Да, сэр, это действительно земля!»

«С того момента как мы заметили землю, до того, когда мы к ней подошли, было пройдено 25 миль по прямому направлению. Погода, которая весь день была прекрасной, внезапно испортилась. Небо заволокло густыми тучами, поднялась пурга, сопровождаемая свежим ветром с юга. Море оказалось здесь настолько глубоким, что мы не могли бросить якорь. Капитан Келлет сошел с корабля на двух лодках. Корабль стоял в стороне от самых плотных ледяных масс, сквозь которые лодкам пришлось пробиваться с большим трудом на пути к юго-восточной оконечности земли, на которой мы предполагали высадиться. Мы достигли острова и обнаружили, что он омывается бурным морем.

«Старший лейтенант подошел к берегу с поднятым носом шлюпки, чтобы одним прыжком оказаться на берету. Капитан последовал его примеру и поднял британский флаг.¹²

«После многочисленных ошибок, имевших место при открытиях новых островов в полярных странах, нужно обладать большой самоуверенностью, чтобы рискнуть объявить об открытии земли на высокой широте. Однако в данном случае нельзя было сомневаться, что мы действительно нашли неизвестную землю, и что виденные нами вершины составляют продолжение той горной цепи, которую видели туземцы с мыса Якан, как об этом рассказывает Врангель в описании своих полярных путешествий. Эта земля по сибирскому поверью населена неизвестным доныне народом».

Шесть лет спустя одна из американских экспедиций пыталась отрицать существование виденной вдали Келлетом земли. Но еще двенадцатью годами позже оно окончательно подтвердилось, и открытый большой остров получил название Земли Врангеля в честь знаменитого русского путешественника. Меньший остров, на котором побывал Келлет, был им самим назван именем своего корабля — остров Геральда.

Открытие Келлета не оказало прямого влияния на ход «Франклиновских экспедиций, но возбудило огромный интеpec в кругах географов, занятых разрешением проблемы физической природы области, прилегающей к северному полюсу. В свою очередь попытки разрешить этот вопрос имели уже непосредственным следствием целый ряд практических мер, принятых поисковыми экспедициями. Наличие мелководья в восточной и островов в западной частях посещенного «Пловером» и «Геральдом» моря, отсутствие в нем значительных течений и характер льдов, отличный от такового в Баффиновом заливе или в области Шпицбергена, наводили географов того времени на мысль, что это море представляет собой как бы средиземное море, отграниченное с северной стороны погребенной подо льдом сушей. Лишь много лет спустя стало известно, что такого моря не существует, что вся приполярная область занята одной глубокой котловиной, являющейся как бы огромным заливом Атлантического океана.

VII. ПЕРВЫЕ НАХОДКИ. НЕДОУМЕНИЕ

Экспедиции 1850–1851 годов — Остин, Пенни, Джон Росс, Де-Хавен Форсайт, Рэ

Джемс Росс, Ричардсон, Рэ, Пеллен, Мур и Келлет в поисках пропавшей экспедиции Франклина не достигли никаких результатов. Прошло полных два года, и пропавшим за этот срок не только не удалось ничем помочь, но даже не удалось узнать, живы ли они еще и где они находятся. Неудача сделанных попыток не только огорчала, но и озлобляла людей против адмиралтейства, которое обвиняли в недостаточно умелом и энергичном ведении дела спасения. Масштаб поисковых и спасательных экспедиций был признан слишком незначительным. Адмиралтейству указывали, что жалеть средства при создавшемся положении вещей — преступно, что следовало привлечь к делу организаций помощи более широкие круги и заинтересовать людей большими премиями.

Вина адмиралтейства, не сумевшего сразу наладить организацию этого дела, не подлежит сомнению, причем в первую очередь следует считать недопустимой проявленную им расчетливость. Только в марте 1849 года адмиралтейство издало распоряжение, согласно которому установленная прежде исключительно для английских моряков премия в 20 000 фунтов стерлингов за открытие Северо-западного прохода должна была быть выдана представителю любой страны без различия национальности за спасение членов пропавшей экспедиции. В некоторых старых книгах по поводу этого постановления много говорится о щедрости британского адмиралтейства и о проявленном им человеколюбии. Конечно, ни то, ни другое не верно. Со стороны военно-морских кругов Англии не было проявлено доброй воли и широкой инициативы в той мере, в какой это было необходимо, наоборот, адмиралтейство действовало лишь потому, что было вынуждено к этому царившими в широких слоях общества и в печати возбуждением и возмущением пассивностью морских властей. Адмиралтейство стало мишенью для газет, против его бездеятельности и в защиту пропавших без вести горячо выступали на публичных собраниях. Только теперь решено было принять самые энергичные меры для спасения погибавших и для защиты собственной репутации. В адмиралтействе поняли, наконец, что неудача экспедиции и возможная гибель ее — прежде всего удар по авторитету британского флота.

Однако с момента выхода экспедиции Франклина прошло к этому времени уже почти четыре года, вероятно чреватых для нее всякими неприятностями. Необходимо было действовать сегодня же, так как завтра могло оказаться уже слишком поздно. Перед адмиралтейством стояла большая задача, за решение которой оно наконец энергично взялось. От экспедиций 1848 года, снаряженных очень основательно и руководимых опытнейшими полярниками, не было никаких вестей. Не оставалось другого выхода, как, одновременно с возобновлением попытки со своей стороны, пригласить к участию в деле спасения всех «без различия национальности и подданства». На этот трудный для себя шаг британское адмиралтейство пошло только перед лицом крайней необходимости. Однако, однажды решившись на это, адмиралтейство приняло все меры, чтобы опубликованное им постановление о премиях стало известным во всем мире. При этом широко использовались как пути дипломатического воздействия, так и оповещения в периодической печати.

Осенью 1849 года стало известно, что экспедиции предыдущего года не обнаружили никаких следов Франклина. Отрицательные результаты поездок Джеймса Росса и Ричардсона крайне раздражили общественное мнение, тем более, что от лодочной экспедиции Пеллена никто не ожидал получить положительные сведения. Ненахождение следов пребывания пропавшей экспедиции в местах, посещенных в 1848–1849 годах, позволяло все же сделать некоторые выводы о вероятном местонахождении людей Франклина. После тщательного анализа всех обстоятельств в адмиралтействе восторжествовало мнение, что план тройственной экспедиции 1848 года был все же построен правильно, и что отсутствие сведений о Франклине есть следствие невыполнения его. Насколько правильно было это мнение, будет видно из дальнейшего, но адмиралтейство решило сохранить прежний план для новой большой экспедиции, спешно снаряжаемой для отправки в арктическую Америку.

Больше четырех лет прошло с момента последней встречи Франклина с китоловами Даннетом и Мартином. Пессимистам казалось, что всякие надежды найти экспедицию Франклина тщетны, но в сущности было очень много оснований думать, что участники экспедиции 1845 года не только живы, но даже способны работать и производить наблюдения. Ведь экспедиция 1827 года под начальством Джона Росса провела во льдах арктической Америки четыре зимовки и благополучно вернулась обратно. Правда, беспокойство о судьбе ее было в то время тоже велико, ведь была выслана даже поисковая экспедиция Бака, но все окончилось счастливо, несмотря на то, что снаряжение Росса в общем значительно уступало оборудованию кораблей Франклина. Кроме того, север не настолько беден годными в пищу животными, чтобы нельзя было рассчитывать пополнить их мясом сократившиеся запасы. На острове Виктории встречаются стада диких оленей, почти повсюду много песцов и морской птицы. В море водятся тюлени, в реках — рыба. Наконец, если даже положение экспедиции в настоящий момент и очень трудное, то не означает же это, что должны были погибнуть непременно все до одного участники ее. Все эти соображения были очень основательны, адмиралтейство принимало их и потому не считало дело поисков безнадежным.