Арктические походы Джона Франклина
Шрифт:
Вот что говорит Бельчер: «Рассказ о найденных трупах не удовлетворяет меня. Не в характере эскимосов пропускать кого-либо непрослеженным до тех пор, пока тот не доберется до страны, обитаемой чужим племенем. Нет сомнения, что они следовали бы и действительно проследовали за ними». Бельчер уверен, что эскимосы не теряли белых людей из виду в течение всего их путешествия. Он считает неправильной попытку объяснить осведомленность эскимосов о трагической судьбе отряда новой случайной встречей их.
Убежденный в правильности своего взгляда, он находит ряд аргументов для подкрепления его. «Некоторые были похоронены, другие лежали в палатках, третьи под лодкой, многие лежали разбросанные по разным направлениям, — приводит Бельчер слова доктора Рэ. — Это было не в позднее время года, — продолжает он, — а до того, как вскрылся лед. Однако ясно, что эскимосы
«Изуродованные тела и содержимое котлов внушает мысль о чем-то ужасном, — снова цитирует он, и продолжает — С этим я не могу разумно согласиться. Если бы таков был обдуманный поступок людей, умирающих от голода, то никаких следов не нашли бы в котлах». И дальше, снова о роли эскимосов: «они слишком подробно говорят о времени года, о приливах и отливах и о самих результатах, чтобы знать все это только по рассказам. Нет! Они были слишком разговорчивы и тесно связаны с печальной судьбой всей команды, которая потерпела крушение недалеко от того места, где они стояли». Бельчер думает, что эскимосы умышленно указали неверное направление, в котором было место катастрофы, чтобы скрыть «разбойничьи следы, которые не могли лгать».
Таким образом, Бельчер склонен думать, что эскимосы соприкасались со «всей командой» экспедиции Франклина. Ему кажется странным, что, по сведениям Рэ и Андерсона, партия в 35–40 человек обладала огромным количеством всевозможных инструментов, как-то: компасов, подзорных труб, ружей и т. п., попавших впоследствии в руки эскимосов. «Могло ли все это оказаться у сорока человек, между которыми был только один офицер? — спрашивает Бельчер. — Взгляните на прилагаемый список! Здесь упомянуто не менее одиннадцати пар часов и много различных хирургических инструментов». Из этого Бельчер делает вывод, что все эти вещи не могли принадлежать одной только партии, и по всей вероятности эскимосы взяли их с главной базы экспедиции.
В заключение Бельчер указывает на одно несоответствие в сообщении доктора Рэ: в одном месте отчета говорится, что встретившие его эскимосы не видели этих белых людей и что сами они никогда не были на месте катастрофы; несколько дальше указывается, что эскимосы все же видели отряд еще в то время, когда он находился в движении.
Таким образом, Бельчер подвергает резкой критике показания Рэ. Окончательный вывод его сводится к следующему:
«Никто ни на минуту не усомнится, что рапорт, так ясно изложенный доктором Рэ, есть не что иное, как его собственное мнение, являющееся результатом его старательных и неутомимых поисков истины. Но для меня совершенно ясно, что Рэ, добиваясь ответов через своего переводчика, позволил хитрым эскимосам угадать цель своих расспросов. Боясь кары, эскимосы старались давать ему ложные сведения относительно места, где случилось несчастье. Те же самые эскимосы находились в том месте, где оказался склад с обоих кораблей. Однако мне кажется возможным, что сорок найденных трупов были сдвинуты в сторону от настоящего места поисков.
«Требуется кое-что большее, чем простое мнение, чтобы так сильно противоречить доктору Рэ, — многозначительно говорит Бельчер и приводит в качестве основания собственный опыт в арктических плаваниях. Он считает, что в подобном положении «каждая унция хлама» была бы несомненно выброшена. Исходя из известных ему фактов, Бельчер приходит к выводу, что действительное место гибели могло бы находиться даже на расстоянии, превышающем 200 миль от места, указанного эскимосами. В этом последнем своем заключении Бельчер оказался не прав. Что же касается перегрузки лишними предметами, то она действительно возбуждает серьезные недоумения. Любопытны рассуждения Осборна по этому поводу:
«Мы, которые привели путешествия в арктических странах к простому арифметическому вычислению, можем рассчитывать довольно точно расстояние, которое способны пройти сорок матросов, таща по льду тяжелую деревянную лодку, не говоря уже о массе предметов, перечисленных выше, и составляющих, несомненно, лишь небольшую часть их поклажи. Таким образом, если предположить, что на каждого человека приходилось 200 фунтов груза, и что в день они проходили 10 миль (что очень много для обессилевших матросов), мы можем, основываясь на прецедентах капитанов Ричардса, Осборна и Пенни (которым также пришлось тащить по льду тяжелые деревянные лодки на большие расстояния), сказать, что за 10 или 15 дней они могли пройти не более 150 миль. Ведь в то время езда на санях была мало распространена, и поездки участников экспедиции Франклина с острова Бичи не были очень далекими, так как, насколько нам известно, они не простирались за пределы мыса Боуден в проливе Веллингтона и бухты Кресуэлла в проливе Бэрроу, то есть на расстояния, не превышавшие 50 миль».
Нельзя сомневаться в том, что сведения, доставленные доктором Рэ, Андерсоном и Стюартом, необходимо было подвергнуть строгой критике. Конечно, они были очень недостаточны и тем удивительнее, что анализ их, произведенный Осборном, оказался, как выяснилось впоследствии, во многих отношениях удачным. Осборн строит предположения о вероятном местонахождении кораблей Франклина и о постигшей их судьбе и радуется тому, что, наконец, удалось найти верные следы пропавших.
«Те, кто продолжал надеяться, — пишет Осборн, — кто требовал отправки экспедиции за экспедицией, несмотря на неудачи, несмотря на насмешки и на намеки, что ими руководит безумие или корыстолюбивые цели, — все эти люди должны теперь быть счастливы, что такие пустяки не остановили их попыток; ведь еще неизвестно, не удастся ли, благодаря настойчивости и упорству, еще выше поднять завесу над этой тяжелой, но величественной трагедией.
«Нас интересует судьба не только этих сорока человек — они были лишь частью погибшей экспедиции; кроме них, пропало без вести еще сто человек, и с ними два военных корабля.
«Все теперь указывает на то, что «Эребус» и «Террор» находятся где-то в неисследованной области по соседству <с Землей короля Уильяма. Центр этой области находится в 150–200 милях к северу от острова Монреаль, где пролив Виктории разделяется на две части большим островом, называемым Землей короля Уильяма. У мыса Феликс на этой Земле или близ магнитного полюса в Бутии на них, вероятно, было произведено нападение; ибо, если бы они были на Земле Виктории, где много эскимосов, а дичь и рыба водятся в изобилии, они, по всей вероятности, выслали бы передовой отряд, который поплыл бы вдоль острова по направлению к Меднорудной реке или к реке Мэкензи. Как они достигли этого предполагаемого пункта, покажет только время и их. дневники, если они когда-нибудь будут найдены. Обогнули ли они с запада Землю принца Уэльского и прошли проливом, который, как некоторые полагают, простирается в юго-восточном направлении между этим островом и Землей Виктории, или же (что казалось бы более естественным), они предпочли удобный и многообещающий пролив, идущий к югу между мысом Бунни и мысом Уокер, теперь называющийся проливом Пиля, и таким образом добрались до американского материка, — мы можем только предполагать. Однако отсутствие каких-либо надгробных камней или. других признаков, указывающих на то, что они были задержаны или высадились на одном из побережий Земли принца Уэльского, заставляет, естественно, предположить, что они находятся ближе к Земле короля Уильяма, чем к какому-либо иному месту, может быть в какой-либо бухте на его северном побережье, где они вынуждены были укрыться от бури в зимнюю погоду, как это случилось с капитаном Мак-Клюром на «Исследователе» и с Джоном Россом на «Победе», и откуда ни они, ни их суда не могли уже выбраться.
«Против возможности нахождения судов Франклина в этой местности говорит то, что он несомненно посетил бы складочное место на берегу в проливе Принца Регента. На это мы можем ответить, что Франклин, через своего ледового мастера и других членов экспедиции, хорошо знал, насколько это было бы бесполезно. Он хорошо знал, что сэр Джон Росс пользовался этими припасами для своего судна «Победа», что он питался ими вместе со своим экипажем целый год и еще захватил часть с собой перед своим уходом в 1833 году. С тех пор китоловные суда очистили почти весь берег, причем одно из них, чтобы избежать иска со стороны адмиралтейства, потопило в Питерхед Харбор большое количество припасов, увезенных ими из этого складочного места. Все это было известно Франклину, и когда лейтенант Робинсон с судна «Предприятие», выехав из Питерхед Харбор, достиг этого, так называемого складочного места в 1849 году, он ничего там не нашел, кроме двух-трех бочек с мукой и нескольких изюмин (!), — что показывает, как мудро поступил Франклин, решив не рассчитывать на это> складочное место».