Арктический мост(изд.1959)
Шрифт:
Он не давал этого интервью и ни в чем не был виноват, но испытывал смешанное чувство беспокойства и смутного торжества.
К губам Степана Григорьевича поднесли микрофон.
— Говорите же, коллега, — снисходительно сказал Кандербль. — После этого мне хотелось бы побеседовать с вами.
Степан Григорьевич непроизвольно заговорил. Вернее, недостаточно владея английским языком, он только повторял то, что нашептывал ему мистер Медж. В душе он оправдывал себя. Он должен говорить понятно для американцев, ибо, отказываясь,
— Выдвинутый проект… — начал Степан Григорьевич.
— Выдвинутый мной проект, — поправил его мистер Медж. — Американцы любят, чтобы им показывали автора.
— …должен осуществить давнишнюю мечту человечества о покорении времени и пространства. Соорудив по моему… — Степан Григорьевич остановился на секунду, словно раздумывая, потом стал повторять слова мистера Меджа, — соорудив по моему проекту Арктический мост, человечество одержит новую победу над стихией. Мой проект рожден в Стране Советов и демонстрируется на американской выставке. Я надеюсь, что он будет осуществлен силами этих передовых народов — русского и американского.
— Браво! Браво! — рукоплескали окружающие.
Герберт Кандербль взял Степана Григорьевича за талию и подвел к вагону.
— Какой род тяги избрали вы? — спросил он.
— Я предусматриваю способ движения вагонов с помощью бегущего магнитного поля, увлекающего за собой вагон, так как это позволяет электрифицировать трассу и в то же время достигнуть огромных скоростей.
Степан Григорьевич стал пересказывать мысли Андрея по этому вопросу. Его прервали.
— Извините меня, господин Корнев, — сказал кто-то на чистом русском языке.
Корнев обернулся. Перед ним стоял коренастый седой японец.
— Позвольте познакомиться. Усуда, доктор медицины, один из почитателей вашего ослепляющего инженерного таланта, ярый приверженец вашего удивительного проекта.
— Я очень рад, — механически проговорил Степан Григорьевич.
Позади Усуды стояла его дочь.
С интересом рассматривала О’Кими человека, дерзнувшего сблизить континенты. Узнав о смелом сооружении, она не раз думала о его авторе. Но она никогда не смогла бы представить себе этих суровых черт, спокойных глаз. Сильный человек…
Мистер Медж, который знал всех на свете, познакомил Усуду с Гербертом Кандерблем. Разговор стал общим.
Степан Григорьевич вошел в роль и говорил обычным уверенным тоном.
Усуда представил ему О’Кими как корреспондентку японской газеты. Степан Григорьевич безразлично скользнул глазами по ее миловидному лицу. Ей стало неприятно от этого взгляда.
Конечно… Как могла она рассчитывать на внимание человека, имя которого будет скоро прославлено во всем мире!
— Если вы хотите, мистер Корнейв, то мы с вами могли бы проанализировать несколько иной способ движения поездов в вашем туннеле. Я имею некоторый
— Я охотно воспользуюсь вашими советами, мистер Кандербль, — вежливо ответил Степан Григорьевич.
— О, не только советами. Приезжайте завтра ко мне, и мы с вами попробуем разработать кое-что новое.
Щеки Корнева вздрогнули. Герберт Кандербль в упор смотрел на него, словно изучая. Кандербль действовал с присущей ему последовательностью: если всерьез поставить перед собой задачу участвовать в строительстве плавающего туннеля, то надо с самого начала связать свое имя с именем автора проекта.
Кандербль протянул Степану Григорьевичу свою визитную карточку.
— Но только в полной тайне, — сказал он. — Мне хочется доказать вам свое расположение, а также и то, что я могу быть полезным вам и вашему сооружению.
Степан Григорьевич подумал.
— Хорошо, — сказал он через секунду и взял карточку.
Мисс Амелия отозвала в сторону отца. Мистер Медж сразу заметил, что его дочь взволнована. Ее глаза неестественно блестели, а голос срывался.
— Дэди, вы должны сказать мне, что вы задумали.
— Я еще сердит на вас, бэби. Но я все-таки скажу вам. Об Арктическом мосте будут много говорить. Проект вызовет симпатии к нашим русским друзьям. И я, как прогрессивный деятель, не могу остаться в стороне…
— Дэди, вы идиот!
— Амелия! — выпрямился мистер Медж.
Но мисс Амелия была слишком возбуждена, слишком одержима новой идеей и слишком ненавидела, чтобы выбирать выражения.
— Дэди, вы осел! Вы не понимаете, что в ваших руках.
— То есть?
— Мало только говорить об Арктическом мосте, — нужно строить его! Вам понятно это? Я хочу, чтобы мой отец стал во главе строительства.
— Бэби, но ведь это невозможно! Построить такое фантастическое сооружение…
— Если проект реален, то осуществить его должен мой отец!
Амелия топнула ногой.
Мистер Медж вынул платок и вытер влажный лоб. Заманчивая мысль. А что, если в самом деле? Он передернул плечами, как от озноба.
Степан Григорьевич переходил вместе с Гербертом Кандерблем от одного экспоната к другому.
— Я разрешил этот вопрос таким образом, — говорил Корнев-старший, начиная объяснения. — Мне удалось решить это так…
Вдруг он в замешательстве остановился.
Герберт Кандербль удивленно посмотрел на него.
Перед ними стоял Андрей Корнев.
Он был бледен.
— Там… там, в Светлорецке… — говорил он по-русски чужим, сдавленным голосом, — там, в Светлорецке, ты, Степан, не только не решал эти вопросы, но даже считал, что их не стоит решать.
Степан Григорьевич уже овладел собой.
— Мистер Кандербль, позвольте представить вам моего младшего брата, — сказал он.
— Как! Кандербль? — воскликнул Андрей и вдруг смутился. Весь гнев его сразу прошел.