Армагеддон откладывается
Шрифт:
Шесть расположенных по окружности точек и одна в центре образуют такую же схему (рис. 87), как Стоунхендж II – построенный примерно в то же время, – и обеспечивают ориентировку не только на точки равноденствия, но и на точки солнцестояния (восход и заход солнца в середине лета и середине зимы). Поскольку наступление нового года в Месопотамии было жестко привязано к точкам равноденствия, в результате чего краеугольный камень зиккуратов был обращен к востоку, установка каменных колонн, позволявших ориентироваться на точки солнцестояния, представляла собой серьезное новшество. Это было явно «египетское» влияние, поскольку связанная с точками
Если, как предполагает Фолькенштейн, седьмая колонна располагалась не внутри, а вне круга – на проходе или аллее, ведущей к Шугаламу, – то выявляется еще более удивительное сходство, причем не только с более поздним Стоунхенджем, но и со Стоунхенджем I, где, как нам известно, было установлено всего семь камней: четыре базовых камня образовывали прямоугольник, два привратных камня стояли по обе стороны начала аллеи, а пяточный камень определял линию наблюдения (схема расположения этих камней представлена на рис. 88). Поскольку лунки Обри являлись частью Стоунхенджа I, линия наблюдения без труда определялась наблюдателем у лунки 28, направлявшим взгляд на шест, установленный в лунку 56 – в нужный день солнце появлялось над пяточным камнем.
Такое сходство в расположении имеет еще большее значение, чем в первом варианте, поскольку – мы уже упоминали об этом выше – прямоугольник из четырех базовых камней позволял проводить наблюдения не только за Солнцем, но и за Луной. Осознание смысла этого прямоугольника привело и Ньюмена, и Хокинса к далеко идущим выводам относительно глубины знаний строителей Стоунхенджа I. Однако Стоунхендж I старше Энинну на семь веков, и поэтому тот, кто составлял схему размещения семи столбов Энинну, брал пример с проектировщика Стоунхенджа I.
Подобное сходство двух сооружений, расположенных в разных концах Земли, кажется невероятным, однако по мере того, как проясняются детали построенного Гудеа храма, оно приобретает все большее правдоподобие.
Описанный круг из шести колон (плюс одна отдельно стоящая) был не единственным кругом на территории нового Энинну.
Хвастаясь своими «великими деяниями», для которых потребовалась особая «мудрость» (научные знания), Гудеа описывает – после раздела, посвященного стелам, – «подобный короне круг для новой Луны», уникальное для своего времени сооружение из камня. Этот второй круг был устроен в виде «круглой короны из новой луны» и состоял из тринадцати вертикальных камней, «поставленных как герои, связанные сетью» – по всей видимости, эта метафора описывает круг из вертикальных каменных блоков, соединенных сверху перемычками и образующих некое подобие «сети», как трилитоны в Стоунхендже!
Можно лишь предполагать, что первый, меньший по размерам круг служил не только для наблюдений за Солнцем, но и за Луной, но большой круг, вне всякого сомнения, имел отношение к Луне. Судя по многочисленным упоминаниям в тексте «новой луны», наблюдения за ночным светилом были привязаны к ежемесячным циклам луны, к ее прибыванию и убыванию в процессе прохождения всех четвертей. Нашу интерпретацию похожего на корону круга подтверждает фраза, что этот круг состоял из двух групп мегалитов – соответственно из шести и семи камней, причем последние были явно выше первых.
На первый взгляд расположение тринадцати мегалитов (шесть плюс семь), соединенных перемычками и образующих «корону», кажется ошибочным, поскольку мы рассчитывали найти лишь двенадцать колон (поставленные в круг они образуют двенадцать апертур) – если их расстановка имеет отношение к двенадцати месяцам или двенадцати фазам луны. Однако наличие тринадцати колон обретает смысл в том случае, если вспомнить о необходимости прибавления еще одного месяца в календаре. В таком случае удивительные каменные круги в Гирсу были первым в истории каменным календарем, в котором объединялись солнечный и лунный циклы.
(Возникает вопрос, не являлись ли эти каменные круги
Независимо от того, какие календарно-астрономические возможности были заложены в два каменных круга (вероятно, мы затронули лишь самые основные), не подлежит сомнению тот факт, что в Гирсу города Лагаша действовал солнечно-лунный каменный компьютер.
Если у вас создается впечатление, что речь идет о «Стоунхендже на Евфрате» – мини-Стоунхендже, построенном шумерским царем в Гирсу города Лагаша примерно в то же время, когда Стоунхендж на Британских островах превратился в настоящую «каменную изгородь», то есть около 2100 года до нашей эры, – то впереди вас ждут еще более удивительные открытия. Именно в это время в Стоунхендж были привезены издалека глыбы голубого песчаника. И здесь просматривается сходство двух сооружений: Гудеа использовал не одну, а две разновидности камней, привезенных из дальних мест, из «каменных гор» Магана (Египет) и гор Мелуххи (Нубия). Надпись на цилиндре А сообщает, что потребовался целый год для доставки этих каменных блоков с гор, до которых прежде не добирался ни один шумерский царь. Для того чтобы попасть в нужное место, Гудеа «проделал проход в горах», а затем на судах доставил каменные блоки из камней Хуа иЛуа.
Ученым не удалось расшифровать названия этих двух разновидностей камней, но тот факт, что их привезли издалека, не подлежит сомнению. Добытые в Африке, они сначала перевозились по суше – по новой дороге, построенной Гудеа, – а затем были погружены на суда и доставлены морем в Лагаш (город соединялся с Евфратом судоходным каналом).
Ситуация в Месопотамии напоминала то, что происходило в долине Солсбери: камни доставлялись издалека и устанавливались в виде двух кругов. В Лагаше, как и в Стоунхендже I, ключевую роль играли семь колонн. Кроме того, на всех стадиях Стоунхенджа и в Лагаше большой мегалит формировал требуемое направление на солнце. В обоих случаях каменный «компьютер» должен был выполнять функцию солнечно-лунной обсерватории.
Значит ли это, что оба сооружения были созданы одним и тем же гением науки, божественным архитектором, или они просто явились результатом накопления научных знаний, что и выразилось в их сходстве?
Несомненно, общие научные знания, касающиеся астрономии и календаря, сыграли свою роль, но нельзя игнорировать и вклад конкретного божественного архитектора. В предыдущих главах мы упоминали об основных отличиях Стоунхенджа от других храмов Старого Света: Стоунхендж имел своим основанием круг, что позволяло осуществлять наблюдения за небесными телами, тогда как все остальные были квадратными или прямоугольными. Эта разница очевидна не только в общей планировке храмов, но и в тех нескольких случаях, когда были обнаружены каменные колонны, расположение которых указывало на их астрономическую и календарную функцию. Ярким примером таких отличий могут служить находки в Библосе, на мысе, возвышающемся над Средиземным морем. Святая святых этого храма представляла собой квадрат, по бокам которого располагались вертикальные каменные монолиты. Их расположение явно предполагало наблюдение за точками равноденствия и солнцестояния, но они не образовывали круг. Эта же ситуация повторилась в ханаанском городе Гезере, неподалеку от Иерусалима. Там была обнаружена табличка с перечислением всех месяцев года и соответствующих сельскохозяйственных работ, что предполагало существование научного центра, в котором вели календарь. Здесь ряд вертикальных монолитов напоминает аналогичное сооружение в Библосе, причем остатки этих столбов образуют прямую линию, что исключает их круговое расположение.