Армагеддон. Книга 2
Шрифт:
– Игорь! – закричала она. – Не надо!
Он резко повернулся к ней. Дуло пистолета упёрлось ей прямо в лицо. Игорь улыбнулся и абсолютно спокойно произнёс:
– На этот раз я сам решу, когда и на чём закончить нашу встречу.
Резко развернув пистолет, он выстрелил себе в рот.
Глава 23
Она действительно была хороша. Даже Карвазерин, разговаривая с нею, юлил и вертелся как уж на сковородке. По правде говоря, Влад мстительно порадовался, тайно наблюдая за этими переговорами. Разумеется, у госпожи Лоусон хватило предусмотрительности приказать Амириани волевым голосом: «Выключите ваши „жучки“, адмирал». Но о существовании ещё одного наблюдателя она и не подозревала.
Конечно, Влад был заклятым врагом для многих обитателей потустороннего мира – для множества демонов, чертей – всех и не упомнишь. Но бесплотные существа враждуют не только с мягкокожими, их мир раздирают и другие, куда более древние конфликты и междоусобицы, которые умный человек может умело использовать.
Крохотный призрак, размером меньше булавочной головки, спрятался в едва заметной щелке. Он не был ни телепатом, ни психоизлучателем – он просто лежал и слушал, слушал, слушал, пребывая в полном трансе. Такого «жучка» не смогла обнаружить даже Таня Лоусон, при всех её талантах.
С другой стороны, Влад оказался не в состоянии перехватить и дешифровать кодированные сообщения, передаваемые напарником следователя Лоусон – уродиной Крайгвормом. Влад нервничал. Анализируя вопросы, которые Таня Лоусон задавала своим собеседникам, её тактику во время ведения допросов, общую стратегию её действий в первые (ох как быстро бегущие) часы её пребывания на станции, он пришёл к выводу, что эта рыжая настроена на «вариант решения номер два», – так отец Онфим назвал вполне вероятный вывод следствия, заключающийся в том, чтобы свалить всю вину на российскую сторону.
«Чёртова американка», – повторял про себя Влад, вновь и вновь просматривая стенограммы Таниных допросов. – Трижды проклятая, хитрая и умная американская стерва, плетущая свою адскую паутину и уже почти готовая доложить начальству: «Есть, я их вычислила!» Да, это не просто красивая куколка. У этой бабы котелок варит что надо. Несколько раз Влад ловил себя на том, что вместо вполне логичного: «А как она в постели? – он искренне задавался вопросом: Интересно, насколько хорошо она стреляет?»
Ему действительно хотелось встретиться с нею лицом к лицу. Поймать её взгляд, посмотреть в упор, давая свободу бушующему пламени, позволяя закипеть могучей силе Церкви Меча. Это было бы истинным наслаждением, удовольствием, блаженством – называй как хочешь. Скрестить клинки с достойным противником – было в этом нечто, что пьянило Влада, заставляло забывать великое правило, гласящее: «Лучший враг – враг мёртвый, застреленный неожиданно и издалека». Сходиться врукопашную, вместо того чтобы с безопасного расстояния, из укрытия поразить противника, – это не героизм, а просто-напросто мальчишество и глупость. Влад прекрасно понимал мудрость великого правила. Но на этот раз… словно сам воздух был напоён новым, незнакомым послушнику Церкви Меча пьянящим ароматом. Искушение было в этом аромате. Вызов. Порой Владу казалось, что Таня Лоусон знает о его существовании, что она следит за ним, телепатически обшаривая закоулки космической крепости. Майор Прожогин был начеку. Он все время находился в напряжённом состоянии, не имея права упустить врага, своего очаровательного, восхитительного противника, не имея права дать ему возможность нанести удар первым. Это ощущение злило его, приводило в бешенство.
Кроме того, Влад был практически уверен, что на борту станции находится кто-то ещё, очень похожий на него самого. Неясные тени мелькали на периферии зрения; сильный и хитрый враг осторожно прокладывал путь по отсекам космической крепости. Путь куда? К какой цели? Этого Влад не знал, мог лишь догадываться, что таинственный противник и есть тот искомый диверсант, которого надо найти, убить, а потом сделать вид, что его и не было. Он ощущал присутствие врага, нутром чуял его, был готов вступить с ним в отчаянную смертельную схватку, но таинственный противник вёл себя предельно скрытно и осторожно. Стоило Владу чуть-чуть изменить угол зрения, даже на миг направить остриё телепатического луча в направлении едва заметной тени, как та немедленно растворялась, сливаясь с космической темнотой.
Ну да, выход, конечно, напрашивается сам собой. Простой и надёжный. Сообщить обо всём адмиралу и устроить хорошую облаву, задействовав весь свободный от боевого дежурства экипаж. Завести петлю, взять в клещи, загнать в угол, а затем впиться противнику в глотку, заставить его встать на колени… То-то была бы потеха, считай, настоящая охота… Но всему мешало одно «но». Корпус «Одиссей» и Церковь Меча враждовали уже долгие годы. И именно годы противостояния заставляли заклятых врагов действовать, как подобает партнёрам по опасной, но честной игре – своего рода рыцарскому турниру. Если здесь оказался парень из «Одиссеев», Влад должен разобраться с ним лично. Рыцарский кодекс чести во времена всеобщего бесчестья? Звучит странно, но тем не менее дело обстояло именно так, и Влад был слишком верен Церкви Меча, чтобы осмелиться нарушить или подвергнуть сомнению её неписаные традиции.
Майор Прожогин ждал. Пусть противник проявляет активность, «засвечивает» себя, а он пока подождёт и посмотрит, как тот будет действовать. А попотеть американскому вояке придётся изрядно, ведь на станции есть вполне квалифицированные антитеррористические группы, комендантские подразделения охраны и внутренней безопасности, целые части космической пехоты и десанта… К тому же здесь находится и следователь Лоусон. Стоп, а что, если он на неё и работает?..
Разумеется, Влад принял меры предосторожности. Таинственный невидимка наверняка сунется в информационную сеть станции. Пусть влезает, а мы подождём. Подождём и присмотрим за ним.
Ловушка сработала очень быстро, подав Владу предупредительный сигнал. Какой-то парень, ничем не выделяющийся среди среднего медперсонала, вдруг проявил неожиданный интерес к некоторым зонам, близким к тем, куда требовался особый допуск. Нет, ничего криминального в этом не было, но очень уж разительны оказались перемены в предпочтениях фельдшера. До сих пор он в основном занимался многомерным компьютерным моделированием, а тут – на тебе…
Влад мог отдать руку на отсечение и поклясться, что бедняги фельдшера уже нет в живых, а его место занял кто-то из бойцов корпуса «Одиссей».
Где-то в глубине души Влад даже поаплодировал невидимому противнику. Проникнуть на «Бородино» незамеченным было задачей не из лёгких. Американец решил её чисто и быстро. Похоже, этот парень был ровней самому майору Прожогину. Что ж, отлично. Поединок обещает быть великолепным.
С самого начала Влад стал представлять столкновение с противником как поединок, как своего рода дуэль. Не кровавая отчаянная схватка или жестокая грязная резня, а строгий ритуал и изящная, красивая борьба. Что поделать – таковы мечты и удовольствия истинного бойца. То, что такая дуэль неизбежно приведёт к срыву задания, Влада интересовало в последнюю очередь. Нечего было посылать террориста на расследование террористического акта.