Арсен Люпен против Херлока Шолмса
Шрифт:
— Мой дорогой мэтр, позвольте от души поблагодарить вас за любезность, с которой вы согласились защищать мои права. Я никогда об этом не забуду.
— Но вы не позвонили… — прошептал мэтр Детинан. — Я не слышал звонка…
— Звонки и двери — это вещи, которые должны работать так, чтобы их не было слышно. Главное, я здесь.
— Но моя дочь! Сюзанна! Что вы с ней сделали? — все повторял учитель.
— Боже мой, месье, — ответил Люпен, — как вы торопитесь! Полноте, не волнуйтесь, еще мгновение и ваша дочь окажется у вас в объятиях.
Он прошелся по комнате и снисходительно похвалил:
— Господин Жербуа, разрешите вас поздравить: вы сегодня действовали с большой ловкостью. Если бы автомобиль так глупо не сломался, мы спокойно бы встретились на площади Звезды и избавили бы мэтра Детинана от беспокойства. Но что поделаешь! Видно, так было суждено.
Заметив на столе две пачки банкнот, Люпен воскликнул:
— О, прекрасно! Миллион здесь… Не будем терять времени. Вы позволите?
— Но, — возразил мэтр Детинан, загородив собою деньги, — мадемуазель Жербуа еще здесь нет.
— Ну и что из этого?
— Но ведь ее присутствие необходимо…
— Понимаю, понимаю! Арсен Люпен вызывает лишь относительное доверие. Заберет полмиллиона и не вернет заложницу. Ах, дорогой мэтр, люди меня так плохо знают! Судьбой предназначено мне совершать, скажем, особые поступки, и поэтому никто не верит в мое слово… Мое! Человека чрезвычайно щепетильного и деликатного! Впрочем, дорогой мэтр, если у вас появились какие-нибудь опасения, откройте окно и позовите на помощь. На улице целая дюжина агентов.
— Вы так думаете?
Арсен Люпен чуть отодвинул штору.
— Похоже, господину Жербуа не удалось провести Ганимара. Что я вам говорил? Вот он, старый дружок!
— Возможно ли это? — воскликнул учитель. — Клянусь вам…
— Что не предали? Не сомневаюсь, однако те парни тоже не простачки. А вот и Фоленфан! И Греом! И Дьези! Все мои ребята здесь!
Мэтр Детинан не мог скрыть удивления. Какое спокойствие! Люпен беззаботно смеялся, как будто играл в обычную детскую игру, как будто ему ничто не угрожало!
И беззаботность эта, даже больше, чем присутствие полицейских, придала адвокату уверенности. Он отошел от стола с банкнотами.
Арсен Люпен взял в руки обе пачки денег и, вытащив из каждой по двадцать пять банкнот, протянул все пятьдесят мэтру Детинану:
— Часть гонорара от господина Жербуа, мой дорогой мэтр, и часть от Арсена Люпена. Вы их честно заработали.
— Вы ничего мне не должны, — возразил адвокат.
— Как? А доставленные хлопоты?
— А удовольствие, которое я получаю от этих хлопот!
— Иными словами, дорогой мэтр, вы не хотите брать денег от Арсена Люпена. Вот что значит иметь плохую репутацию, — вздохнул он и протянул деньги учителю.
— Возьмите, в память о нашей встрече, это будет моим свадебным подарком мадемуазель Жербуа.
Господин Жербуа схватил банкноты, возразив при этом:
— Моя дочь не собирается замуж.
— Не будет собираться, если вы откажете ей в своем родительском благословении. Она просто горит желанием выйти замуж.
— Откуда вам известно?
— Молодые девушки всегда о чем-то мечтают без разрешения своих пап. Счастье, что есть на свете добрые гении по имени Арсен Люпен, находящие в ящиках секретеров тайные надежды их милых душ.
— А больше вы ничего не нашли? — поинтересовался мэтр Детинан. — Не скрою, очень хотелось бы узнать, почему именно эта вещь оказалась предметом ваших забот?
— Причина историческая, мой дорогой мэтр. Хотя господин Жербуа и ошибался, предполагая, что помимо лотерейного билета, о котором я и не знал, в нем содержится какое-то сокровище, все же я гонялся за этим секретером уже очень давно. Он из тиса и красного дерева, украшен капителями с акантовыми листьями, но главное, секретер обнаружили в одном маленьком домике в Болонье, где некогда жила Мария Валевска. На ящичке есть даже надпись: «Французскому императору Наполеону I от его верного слуги Манциона». А сверху ножом вырезано: «Тебе, Мария». Впоследствии Наполеон велел сделать такой же секретер для императрицы Жозефины, а это значит, что уникальная вещь, на которую можно полюбоваться в Мальмезоне, — всего лишь несовершенная копия той, что с недавнего времени входит в мои коллекции.
— Увы! Если б я только знал, с какой радостью уступил бы ее тогда вам в лавке! — простонал господин Жербуа.
Арсен Люпен, смеясь, ответил:
— И оказались бы в таком случае единственным обладателем лотерейного билета номер 514, серия 23.
— И тогда вы бы не похитили мою дочь. Бедняжка, для нее, наверное, это такой удар!
— Что именно?
— Да похищение…
— Но дорогой месье, вы ошибаетесь, мадемуазель Жербуа никто не похищал.
— Мою дочь не похитили?
— Конечно. Похищение означает насилие, а ваша дочь сама согласилась стать заложницей.
— Сама согласилась? — недоумевая, повторил господин Жербуа.
— И даже почти попросила об этом! А как вы думали! Такая умная девушка, как мадемуазель Жербуа, прячущая к тому же в глубине души тайную страсть, и откажется от приданого? О, клянусь, мне было совсем не трудно убедить ее, что это единственный способ сломить ваше упрямство.
Мэтр Детинан веселился от души.
— Наверное, самым сложным было вступить с ней в переговоры, — заметил он. — Не представляю, чтобы мадемуазель Жербуа согласилась беседовать с незнакомым человеком.
— О, ведь это был не я. Я даже не имею чести быть с нею знакомым. В роли посредника выступила одна из моих приятельниц.
— Конечно, белокурая дама из автомобиля, — перебил мэтр Детинан.
— Именно она. И с самой первой встречи возле лицея все было решено. С тех пор мадемуазель Жербуа со своей новой знакомой отправились в путешествие, съездили в Бельгию, в Голландию, что оказалось для девушки весьма приятным и полезным. Об остальном она расскажет вам сама.
Раздалось три звонка в дверь, потом еще один и, наконец, последний долгий звонок.