Арсен. Моя несчастливая история любви
Шрифт:
Я улыбаюсь девушке.
– Привет. Приятно познакомиться, Аманда. Я - Кэти, а это Чарльз. Он отделывает дом по вкусу матери Арсена. Во всяком случае, кажется, мы уже достаточно задержались. Я уверена, он готов возвращаться в…
– Аманда, собирайся. Мы уезжаем с ними через несколько минут, – прерывает меня Арсен.
На лице девушки отчетливо проступает удивление:
– Но… я думала, у нас ужин с Алеком и Салли?
– Забудь. Изменение в планах. Не возражай, Аманда. Я ненавижу это. Собирайся.
Она быстро покидает
Мой спутник, кажется, почувствовал напряжение в комнате:
– Мой мальчик, нельзя так обходиться с такой красивой дамой. Ты уверен, что хочешь ехать с нами? Кажется, вы хорошо провели время. Я бы не хотел заканчивать твою экскурсию, – голос Чарльза пропитан сарказмом.
– Я уже закончил здесь, – резко отвечает Арсен и поворачивается ко мне. – Если я говорю, что хочу ехать с вами, то так и есть. Мне не нравится, когда люди суют нос в мои дела.
Да неужели? Я на пять или шесть лет старше этого парня, а он смеет говорить со мной таким тоном? Не выйдет.
– Послушай, парень… ты можешь делать всё, что хочешь, но помни, это моя машина.
Арсен и я пристально смотрим друг на друга. Атмосфера в кухне накаляется, молчание бросает вызов, чтобы посмотреть, кто отступит первым.
И это буду не я.
Арсен, должно быть, осознал, что меня не запугать, потому что отступает. Злость сходит с его лица, оставляя место мальчишеской улыбке. Он поворачивается к Чарльзу.
– Дядя, а она напористая. Но полагаю, я заслужил это.
– Да, мой мальчик. Заслужил. Теперь иди, собирайся. Я не горю желанием торчать в пробке, – отвечает он, смеясь.
– Да, сэр.– И прежде чем уйти, Арсен говрит мне:– Прости за это, Ямочки. Я не хотел расстраивать тебя. – Знаю, он извиняется лишь за грубость, но почему-то мне кажется, что он извиняется за всё.
Я улыбаюсь.
– Не важно.
* * *
Когда мы добираемся до города, я высаживаю сперва Чарльза, а затем направляюсь к Принс-Стрит, где расположен дом Арсена. После того, как Чарльз вышел, Арсен пересел ко мне вперед. Мы не разговариваем, а просто смотрим на дорогу.
Я рада, что не надо поддерживать беседу.
И если бы я не знала его, то подумала бы, что Арсен избегает зрительного контакта, но думаю, это не так. Это тот самый мужчина, который призывал меня изменить мужу.
Впрочем, Аманда болтает безумолку. Глядя в зеркало заднего вида, я вижу, как она наматывает свои чёрные волосы на палец, так что виден лишь ярко-жёлтый цвет её лака для ногтей. Она говорит о прослушивании, которое у неё было для Бродвейского шоу. Вероятно, Мисс Распластаность какая-то певица или танцовщица.
Это не моё. Я не могу играть, и если бы вы слышали, как я пою, то имели бы представление, как завывают мартовские коты.
Так как Аманда продолжает болтать, я задаюсь вопросом, знает ли она, что такое тишина? Только
Когда я останавливаюсь перед его домом, Арсен поворачивается к Аманде и говорит ей идти без него. Радостная Аманда со своими длинными ногами и безупречной задницей выходит из машины и направляется к дверям.
Я обращаю внимание на то, как мужские головы поворачиваются ей в след, провожая каждое движение её тела, которое словно снизошло со страниц «Спортс Иллюстрейтед». Я могу только представить количество слюны, вытертой с подбородков.
И это тип девушек, с которыми Арсен привык встречаться.
Он наблюдает, как она отдаляется и исчезает за вращающейся стеклянной дверью. Как только она пропадает из поля зрения, он поворачивается ко мне, встречаясь своими голубыми глазами с моими. Впервые с тех пор, как мы покинули Вестчестер. Неописуемое понимание проходит между нами за один этот взгляд, наполняя воздух в машине почти ощутимым напряжением.
Воспоминания о его обнажённом теле, занимающегося сексом, пробегают в моей голове, как стадо животных, без чёткого направления или цели, просто пытаясь вызвать хаос. Покашливая, чтобы попытаться снять напряжение, заполнившее автомобиль, и спрятать то, как неловко мне наедине с ним, я поворачиваюсь к окну.
– Послушай, – он прикасается к своему лицу, – извини за ресторан.
Я удивлена его извинением, гляжу на свои руки и начинаю крутить пальцы.
– Всё в порядке. Не нужно.
– Ты шутишь? Я вёл себя как придурок, – он вздыхает. – Я был пьян и ничего не соображал. И всё, что я понимал в тот момент – что хочу тебя. Сильно. А ты не хотела. Ты действовала мне на нервы своим отказом, а я не привык к этому. И я не грубый. Если только это тебе нравится, детка, – говорит он, улыбаясь.
– Нет. Мне не нравится это. И, пожалуйста, не называй меня деткой. Ты хоть знаешь, что есть границы позволенного? – говорю я, качая головой.
– Я только дразню тебя. И нет. Я ненавижу всё, что указывает мне, что я могу делать, а что нет. Тем не менее, извини. Это никогда не повторится. Я знаю, что «нет» подразумевает «нет»». –Он протягивает мне руку. – Друзья?
– Зачем? – Я не куплюсь на его слова.
Арсен печально улыбается:
– Ты не позволишь мне искупить вину, не так ли?
Я сжимаю губы, пытаясь не улыбаться, потому что он прав.
Посмеиваясь, он опускает свою руку и смотрит в ветровое стекло:
– Ты мне нравишься. Мне нравится, что ты не терпишь мой вздор. Мало какая женщина способна на такое. Мы будем часто видеться в офисе. Вероятно, отец захочет научить меня трудиться. Если не возьму себя в руки, он заберет мой трастовый фонд. Поэтому я собираюсь подлизываться к старику какое-то время. Мы будем как бы коллегами, и я бы хотел знать кого-то, кто не позволил бы мне сесть себе на шею, и не будет сосать мой член, если я скажу…