Арсен. Моя несчастливая история любви
Шрифт:
Смеясь, я желаю ему спокойной ночи. Насколько я себя знаю, то думаю, что уже влюбляюсь в этого незнакомца. Ведь это нетрудно.
* * *
Я нервничаю. Ничего не ела целый день.
А за окном уже вечер пятницы – идеальный, теплый, с ласкающим кожу ветерком – сентябрьский вечер. Не зная, куда меня поведет Бен, я выбрала светло-розовое короткое платье с кружевными вставками на рукавах и декольте. Мило и сексуально – эффект потрясающий, особенно в паре с туфлями на платформе, которые делают мои ноги длиннее. Я довольна собой. Я редко так одеваюсь,
Снова смотрю на себя в зеркало. Неброский макияж подчеркивает достоинства и скрывает недостатки. И да, мои волосы решили мне сегодня помочь, потому что не торчат во все стороны. Улыбаясь отражению, я наношу немного светло-розового блеска на губы и решаю, что все идет по плану.
Я ищу сережки в тот момент, когда слышу стук во входную дверь. Черт!
Папа пошел открывать.
Боже. Это должно быть интересным.
Не надев сережки, бросаю их в сумку и бегу к двери. Мне нужно спуститься прежде, чем отец поставит меня в неудобное положение. Когда я почти добираюсь до цели, то застываю, пораженная тем, что вижу.
Бен стоит, держа самый большой букет…
Это кексы? Да, думаю, что да.
Он подходит ко мне, оставляя моего отца у двери с выражением на лице: «Кем, черт побери, этот парень возомнил себя?».
Наимилейшая улыбка касается губ самого красивого парня, которого я когда-либо видела, и это для меня. МЕНЯ!
Я думала, что помню, как он выглядит, но ошиблась. Его карие глаза сияют так ослепительно, что кажутся кристаллизованным кленовым сиропом, а на его скулах появляется намек на румянец.
Даже в туфлях на платформе, я по-прежнему ниже его, и он смотрит на меня с такой нежностью, что хочется упасть в обморок. Мои колени дрожат.
Бен просто стоит рядом, глядя на меня секунду или… Хотя, кто следит за временем? Когда он наконец-то говорит, его голос звучит тихо, а от его тембра у меня спирает дыхание.
– Я хотел сказать что-нибудь остроумное и смешное, когда вновь увижу тебя, но мой мозг, кажется, отключился, – он закрывает глаза. – Ты выглядишь потрясающе.
Мой отец покашливает, напоминая, что он все еще здесь, и от этого мои щеки становятся пунцовыми. Бен вручает мне букет кексов, и я спрашиваю, почему их так много. У меня не получится съесть их все.
Он опять смущается:
– Как-то вечером, когда мы разговаривали о любимой еде, ты сказала, что могла бы есть кексы каждый день. Я подумал, что если принесу много, чтобы тебе хватило на неделю, то ты согласишься встретиться со мной и на следующей неделе. Если уж на то пошло, я бы мог принести больше.
О, Боже. Теперь мы оба смущаемся.
– М-м, спасибо.
Этот парень настоящий?
Оставляя отца с Беном, извиняюсь и направляюсь на кухню, чтобы положить кексы. Когда я возвращаюсь, они стоят лицом к лицу. У папы руки скрещены на груди, и выглядит он сердитым, руки Бена в карманах, а сам он раскачивается на пятках. Ему некомфортно. Я хочу рассмеяться, потому что он выше папы и шире его в плечах, но, кажется, он действительно нервничает. Наблюдать за этим довольно мило.
– Ей только восемнадцать, поэтому тебе лучше не вести её в бар. Я помню себя в твоем возрасте и знаю, где вы, ребята, зависаете и что вам нравиться делать с девушками. Поэтому хорошо подумай, сынок. Если она придет домой под градусом или если ее одежда будет не в порядке, я буду очень зол.
Убейте меня прямо сейчас. Серьезно, пап?
– Хорошо, сэр. Я не позволю ей прикасаться ни к чему алкогольному.
– Сколько тебе лет, сынок? – спрашивает отец.
Смущаясь, но, не разрывая зрительный контакт с моим отцом, Бен отвечает:
– Двадцать два. Я на первом курсе факультета права Колумбийского университета, сэр.
– Гм, будущий юрист. Какое право изучаешь – гражданское, уголовное, международное?
Это уже больше походит на допрос. Нужно вмешаться до того, как отец спугнет Бена и тот убежит, оставляя меня без свидания… и секса. «Ты хочешь достигнуть сегодня как минимум третей базы с этим горячим парнем!» – напоминает мне Распутная Кэти.
Я вмешиваюсь:
– Извините. Я готова, Бен. Вы все уладили?
Бен смотрит на моего отца, затем на меня и улыбается:
– Да. Мы закончили.
Ухмыляясь, я целую папу и говорю ему не волноваться. Бен помогает мне надеть джинсовый жакет, но когда я думаю, что он направится за мной к выходу, он подходит к моему отцу и протягивает руку для рукопожатия:
– Не беспокойтесь, сэр. Я позабочусь о вашей дочери. Спасибо, что доверяете её мне.
Вау. Услышав это, мои внутренности превращаются в кашеобразную массу.
Мой папа улыбается в первый раз за сегодняшний вечер. Пожимая руку Бену, он желает нам хорошего вечера. Я собираюсь открыть дверь, когда Бен меня останавливает.
– Нет, позволь мне сделать это. Мы договаривались, помнишь?
– Ох, конечно.
Улыбаясь, он берет мою руку, плотно переплетая наши пальцы. Мы так делаем впервые. Последний раз я держалась за руку с парнем два года назад с моим бывшим. Для меня это важно. Значит ли это, что я нравлюсь Бену?
«Еще бы, девочка. Почему ты думаешь, парень принес тебе кексы? Наблюдать, как ты их ешь? Конечно, ты ему нравишься. Это говорит о том, что у него есть планы на сегодняшний вечер. Подсчитать твои благие дела и раздвинуть твои ноги», – Распутная Кэти всегда появляется в самые неподходящие моменты.
Я едва заметила, как мы покинули дом и направились к его машине. Я сижу на прохладном кожаном сидении и думаю о распутных внутренних голосах, когда ощущаю на себе взгляд Бена. То, как он смотрит на меня…
Внезапно в машине становится горячо, слишком горячо. Я наблюдаю за тем, как Бен следит за моими руками, оттягивающими платье вниз.
– К черту всё. Я не могу больше ждать.
Он резко усаживает меня на себя. Я догадывалась, что он сильный, но не настолько. Когда я сижу на нем с широко расставленными ногами, наши губы второй раз соприкасаются, и, кажется, воздух высасывается из меня медленно, восхитительно, нежно. Его губы, мягкие и сладкие, целуют меня так, будто мои сделаны из стекла, но когда наши языки касаются друг друга, огонь вспыхивает внутри нас обоих.