Аршин, сын Вершка. Приключения желудя
Шрифт:
— А тебя в этом городе ненавидят, наверное, за то, что ты красный?
— Нет, я плачу от радости, что все меня очень любят!
— Чудаки какие-то…-пожал плечами Жёлудь. По малейшему поводу, из-за каждой мелочи любой житель этого города тут же распускал нюни. Они так привыкли плакать, что и по ночам, если им что-нибудь снилось, обливали постель слезами. Поэтому во всех домах были устроены желоба; по ним слезы стекали в канавы, канавы сливались в ручьи, а ручьи текли в речку, которая по трубам отводилась за город и называлась Слезина. Плаксы давно бы уже захлебнулись в своих собственных слезах, если бы не эти устройства.
— Да это не город, а фабрика солёной воды! — возмутился Горох.
— А разве мы с тобой никогда не льём из глаз солёную воду? — подмигнул ему Жёлудь.
— В самом деле, как плохо, что человек не видит себя, когда плачет! воскликнул покрасневший Горох. — Если бы каждому плаксе сунуть под нос зеркало, то, увидев себя во всей красе, он немедленно замолк бы от стыда. Мне кажется, что зеркало — самое лучшее лекарство для тех, у кого глаза на мокром месте.
— Для таких плакс я даже сочинил песенку,- со-общил Жёлудь приятелю и во весь голос затянул:
Сразу вода Поднимется в Ниле, Если захнычут В нём крокодилы. А если в море Без берегов Плакать начнёт Семейка китов, Море Из синего Станет Зелёным, Станет море Ужасно солёным. Не от селёдки, Как говорят, От плакс Солёными Стали моря!…Приятели распелись и не заметили, как к ним подошли два затянутых в мундиры блюстителя порядка — Лук и Чеснок.
— На каком основании вы поёте в этом городе?
— Просто у нас хорошее настроение, — ответил Жёлудь.
— Этого мало. В нашем городе на каждую улыбку требуется особое разрешение. Слезайте с коней. Вы арестованы.
— За одну только песню? — удивился Горох.
— Даже за один куплет! — отрезал Чеснок. Жёлудь повертел в руках заряженное ружьё, попробовал большим пальцем лезвие меча и лишь потом обратился к блюстителям порядка:
— И что вы нам сделаете, когда арестуете?
— Мы заставим вас выслушать самую печальную историю этого города.
— И всё? Мы охотно выслушаем её и без ареста.
— Нет, мы обязаны вас арестовать, ибо ещё ни один чужеземец не выслушал эту историю по-хорошему.
— Странно!…- Друзья переглянулись, пожали плечами и слезли с коней.
Возле большого дома, очень похожего на опрокинутую бочку, висела огромная доска. На ней была надпись:
— Что же это за Веселинский уезд, — не мог надивиться Горошек, — если всё население утопает в слезах?
— Поживём — увидим, — ответил Жёлудь и, привязав коня, первым шагнул к дому.
ВОЗДЕРЖАННАЯ КАРТОФЕЛИНА
В сопровождении Чеснока и Лука друзья спустились по крутым каменным ступеням в какое-то затхлое подземелье и нерешительно остановились перед тяжёлой, большой, как ворота, железной дверью, на которой было написано:
Блюстители порядка постучали в эту дверь, а когда она распахнулась, втолкнули друзей внутрь и снова заперли на все запоры.
В большом подвале мерцало несколько жировых плошек. На стенах можно было с трудом различить картины, фотографии и чертежи. За небольшим столиком сидело какое-то существо и разглядывало вошедших в лупу.
— В этой норе нам и ружья, пожалуй, не помогут, — осмотревшись, решил Жёлудь. — Эй, чего выпучила глаза? Или путешественников никогда не видела?
К ним приблизилась старая сморщенная Картофелина. От вечного полумрака у неё выросли редкие белые усы, глаза ввалились, глубокие морщины избороздили впалые щёки, однако держалась она степенно, хотя беспрестанно трясла головой.
— За что вас тут заточили? — сочувственно спросил Горошек.
— Вы невежа! Я свободная гражданка и живу здесь по собственному желанию.
— Очень приятно, — усмехнулся Жёлудь. — А нас почему-то силой пригнали. Словом, выкладывай эту самую грустную историю города, и мы не будем тебе мешать.
— Простите, а с какой ноги вы сегодня встали?
— Разве это имеет значение?
— Для науки всё имеет значение! От этого факта зависит ваше настроение на весь день.
— Этой ночью мы не слезали с седла.
— Жаль, — промямлила Картофелина. — А когда вы въехали в город, вам никто не перебежал дорогу?
— Мы не суеверны.
— Неважно, — отрезала Картофелина. — Эти приметы помогают каждому живому существу избежать несчастья.
Горох взглянул на Жёлудя, приложил палец ко лбу и повертел им.
— А сегодня не понедельник, не тринадцатое число? — продолжала выпытывать Картофелина. — Нет, сегодня пятница и двадцать шестое.
— Прекрасно! Тогда попрошу вас плюнуть через левое плечо три раза. Вот так. И семь раз через правое. Всё. Да, чуть не забыла: ещё очертите по кругу.
Пожимая плечами, приятели выполнили всё, что им было велено.
— Теперь выверните карманы и скажите: хвала петуху!
— А почему не курице?
— Всё испортили. Придётся начать сначала. Петух — самый главный враг всех призраков. Тут уж друзья не выдержали.