Артефакт Пиритаза
Шрифт:
– Жанды? – повторил дикарь.
– Нет, ноу, найн, – ответил Олег на языках, какие только знал.
Глаза вожака округлились. Он присел на корточки. Пощупал брючину на ноге Олега. Провел пальцами по уже изрядно запылившейся поверхности туфли. Перевел взгляд на Александра.
– Чот тук? – спросил вожак, показывая пистолет.
– Он, наверное, спрашивает, что это за штуковина, – прошептал Олег.
– Ага, так я ему и ответил, – сказал мордоворот.
Глаза вожака внимательно следили за его губами.
– Чот? – повторил дикарь.
– Ты поосторожнее с ним, – Александр
– Пиу, – издал он звук и провел пальцем от дула пистолета в сторону.
– Все верно, – подтвердил Александр. – Пиу, и потом капут.
Дикарь блеснул глазами. Бережно убрал пистолет обратно. «Харон!» – бросил он двум мужчинам, охранявшим до этого пленников. Те в ответ кивнули. «Да ним ду!» – обратился вожак к женщинам. Туземки тут же скрылись в пещере. Вожак и остальные дикари последовали за ними.
Спустя несколько минут из темного проема появилась женская фигура. Вполне себе стройная, со смуглым лицом и черными бусинами глаз. Непричесанные волосы свисали спутавшимися космами. Затасканное платье ладно сидело на ней. В руках женщины белела большая чаша, от которой до пленников долетел запах вареного мяса. Туземка приблизилась к ним, поставила чашу на землю и тут же удалилась. Один из дикарей развязал руки Олегу, затем Александру. Второй дикарь при этом держал наготове копье: видимо, боялся, что пленники посмеют напасть. Но Олег и не думал ни на кого нападать. Тем более, как это сделать, если ноги оставались связанными. Что касается Александра, по его виду можно было понять: рана доставляет ему столько страданий, что ему сейчас не до стычек. Перейдя в сидячее положение, они пододвинулись к чаше, от которой исходил дурманящий голову запах. В мутной жиже плавало несколько костей. Ложек не подали. Поэтому сначала Олег изловил рукой кость и тут же начал ее жадно обгладывать. Тоже самое проделал Емельянов. Какому животному принадлежали кости, не понять, но кусочки мяса, пусть и жесткие, казались такими вкусными, что очень скоро все косточки оказались обглоданными.
– Пей бульон, – проговорил Емельянов. – Мне оставь.
Олег взял обеими руками чашу и начал через край хлебать вязкую жидкость. Помимо выловленных уже костей в ней еще что-то плавало. Попадались мягкие комки, на вкус напоминающие фасоль.
После того, как с едой было покончено, Олег принялся изучать саму чашу. Материал, из которого она сделана, походил на пластик. Легкий, но при этом прочный. И звук при постукивании раздавался глухо. «Интересно, – подумал Олег, – откуда у этих дикарей пластиковая посуда?»
Захотелось пить. Словно прочитав мысли пленников, из пещеры вновь вышла та женщина, неся в руках еще одну чашу, такую же, как первая. В ней плескалась прозрачная вода. На этот раз Емельянов, грубо отпихнув Олега, жадно припал к чаше. Послышалось бульканье. Охранник пил, не отрываясь. Олег уже начал боятся, что ему ничего не достанется. Но вот Емельянов отнял посудину от губ. Капли воды стекали по подбородку. На лице играла довольная улыбка. Он протянул чашу Олегу. В ней оставалось меньше половины. Вода показалась вкуснее только что выпитого бульона. Олег пил, пока последняя капля не вытекла ему в рот.
Женщина, дождавшись, когда пленники напьются, взяла обе посудины и унесла их в пещеру. Охранявшие Олега и Александра дикари вновь связали им руки.
Глава 5
Артем вместе с сестрой наблюдал за всем, что происходило на поляне, спрятавшись за невысокими, но густыми кустами. Когда папе и мордовороту принесли еду, запах похлебки добрался и до них. В животе заскребло от голода. Возникло огромное желание выйти из укрытия и броситься к отцу. Останавливал свирепый вид двух дикарей, охранявших пленников.
– Попить хотя бы, – прошептала Настя.
Артем достал из рюкзака бутылку. Воды в ней оставалось совсем чуть-чуть, на самом дне. Сестра махом выцедила все что было.
– Давай к реке сбегаем, – предложил Артем.
– А как же папа?
– Раз им еду принесли, значит, убивать не собираются.
– А может они их специально сейчас откармливают, чтобы потом съесть? – предположила Настя и сама ужаснулась своим словам.
– Да брось ты, – ответил Артем. – Откармливают тогда, когда будущая пища вся истощала. А тот бугай совсем не похож на истощённого. Даже, если предположить, что эти дикари – людоеды, у них пока есть чем набивать животы. Иначе они бы не делились своей едой с пленниками.
– Ну, если ты так думаешь, – как-то неуверенно произнесла Настя.
– Не дрейфь. Речка совсем рядом. Быстро сгоняем туда и обратно. У папы даже пища не успеет перевариться.
Они, пригнувшись, отползли от края поляны и, продравшись через густые деревья, вышли на тропинку, ту самую, по которой дикари совсем недавно шли к пещере.
Скоро показался пляж. На песке все еще виднелись многочисленные ямки от ног дикарей. Артем направился к двум большим камням, где сегодня утром они застали мордоворота. Настя не отставала. Песок рассыпался под ногами, кроссовки утопали в нем, зарываясь почти целиком.
Вблизи камни стали похожими на две скалы, образовавших узкую расщелину. Хорошее место для укрытия. Здесь черным мешком валялся пиджак. Артем подобрал его. Увесистый. Никак карманы набиты чем-то тяжелым. Артем пошарил. В одном он нашел мобильник. Там же красная корочка. Артем развернул ее. На бланке удостоверения синей ручкой каллиграфически выведено «Емельянов Александр Иванович, старший специалист службы безопасности». В другом кармане обнаружилась оттягивающая руку обойма с патронами. Все эти вещи, а также пиджак Артем затолкал в рюкзак. Настя стояла рядом и молча наблюдала за его действиями. Они вышли из расщелины и, обойдя камни, повернули к реке.
– Смотри! – выпалила Настя. Ее рука указала немного в сторону. Артем глянул, и от удивления открыл рот. У самого берега стояла гнедая лошадь, опустив голову к воде. Рядом с лошадью никого. Артем, позабыв об осторожности, побежал к животному.
– Ты куда? – крикнула вдогонку Настя. Брат не обернулся. Тогда она припустила следом.
Настя догнала брата, когда тот уже стоял в двух шагах от лошади. Река скрывала копыта. Животное неторопливо лакало воду, иногда поднимая голову и смешно тряся ею. Настя никогда еще так близко к лошадям не подходила.