Артефакт
Шрифт:
— Ваши избиратели прислушаются к вам. — Лиетов подался вперед. — Вы так давно представляете их интересы, что уже стали чем-то вроде органа общественного самоуправления. Как только в Гулаг придет большая индустрия, провинциализм, столь милый сердцу ваших людей, тут же будет забыт, сметенный неуклонно растущим благосостоянием. Законы социальной эволюции требуют…
— Чего вы хотите на самом деле, Марк?
Лиетов выдержал паузу.
— Вы заслуженно пользуетесь репутацией прямого, хотя и грубоватого человека. Сирианская делегация предоставила мне исчерпывающие сведения о вас. По мнению нашего правительства, вы один из самых энергичных и проницательных руководителей во всей Конфедерации.
— Вы оскорбляете меня… и вместе с тем льстите. Полагаю, намеренно?
Лиетов дернул плечом:
— Я все больше уважаю вас, Никита. Мне кажется, вы засиделись на своем месте. Не пора ли вам двигаться вперед… а заодно помочь своему сектору?
«Вот оно, главное».
— Политик не имеет права останавливаться на достигнутом, если не хочет сгинуть в хитросплетении интриг Конфедерации — я правильно вас понял? — Никита прищурился. — Что у вас на уме, Марк?
Лиетов выпятил губы, в его глазах вспыхнул хищный огонек.
— Полагаю, вы уже догадались, что за этим перелетом на Новую Землю кроется нечто чрезвычайно важное. До вас наверняка дошли слухи, что экспедиция может привести к развалу Конфедерации. В настоящий момент я хочу лишь заручиться вашей безоговорочной поддержкой. Если Конфедерация рухнет, вам лучше иметь в лице Сириуса друга, нежели врага.
— Гулаги не испытывают к Сириусу нежных чувств. Я сам не раз срывал ваши замыслы, — ответил Никита.
Лиетов пренебрежительно усмехнулся.
— Знаю. Вам приходилось пускать в ход все свое недюжинное красноречие, опираясь при этом на могущество сектора Гулаг. Однако грядущие перемены могут подорвать ваш авторитет. Вы сумеете сохранить влияние, только развивая военную промышленность, но в таком случае ореол борцов за свободу и справедливость, которым вы окружены в глазах остального человечества, окончательно померкнет. Ваше будущее выглядит весьма неопределенным — и это еще мягко сказано… Как бы то ни было, я не настолько глуп, чтобы поминать старые обиды, когда появляется возможность привлечь противника на свою сторону. В этом и состоит мое предложение.
— А что получит мой народ?
— Для начала — особый торговый статус. Инвестиции, о которых я уже упоминал. Но это не все. Надеюсь, вы сознаете, какими последствиями грозит крах Конфедерации. Мы обеспечим вашу безопасность. Если бы не Патруль, пираты уже давно разграбили бы Гулаг с его крохотными станциями.
— Что из того? Сирианский флот почти целиком состоит из торговых судов. Если мне не изменяет память, вы, едва запахнет жареным, всегда втихомолку нанимали арпеджианских головорезов.
Лиетов расхохотался, шлепая ладонями по подлокотникам кресла:
— Никита, я положительно влюбился в вас. В этом мире лживых политиков ваша искренность блистает, словно маяк в непроглядной тьме. Однако позвольте заверить вас, что по окончании этой экспедиции Сириус обретет достаточное могущество, чтобы диктовать свою волю народам Конфедерации.
Никита вздернул голову:
— А как же Патруль?
Лиетов с сожалением вздохнул.
— Патруль служил людям верой и правдой… но теперь об этом придется забыть. Пришло время установить новый миропорядок. Сириус готов взять эту задачу на себя.
— И рассчитывает на мою поддержку.
Лиетов, не дрогнув, встретил его пристальный взгляд.
— Подумайте об альтернативе, Никита. Вспомните о тех, кто вовлечен в эту игру. Я предлагаю вам и вашему сектору занять среди них достойное место. Если Сириус потерпит поражение, кто возьмет власть в свои руки? Земляне? Хотите, чтобы вами управляла Медея? Или Нью-Мейн? Неужели гулаги согласны склониться перед монархом? Есть еще и Пальмир, который спит и видит себя императором Пальмиром Первым. Нельзя забывать и о Братстве, которое стремится сосредоточить власть в руках тайной элиты, не имея даже членства в Совете.
Никита допил бренди и облизнул губы.
— Я всегда подозревал, что Братство хочет подмять под себя все человечество. Фронтир не спешит делиться своими научными достижениями. А кто оплачивает корабли, подобные этому? Сладкоречивый Крааль? Или честные труженики, которые выбиваются из сил, чтобы прокормить свои семьи и дать им крышу над головой?
— Я вижу, вы сами все понимаете. — Лиетов развел руками.
— Вот как?
— Никита, даю вам слово чести. Если вы поможете мне, Сириус добьется победы, и Гулаг пожнет ее плоды. — Его глаза превратились в ледышки. — Сотрудничество с нами в конечном итоге принесет вам куда большую прибыль, чем вражда.
— А если я откажусь?
Лиетов провел пальцем по ободку бокала:
— Не советую. Уже очень скоро Сириус обретет достаточное могущество, чтобы расправиться с врагами. Выбирайте, Никита. Политическая поддержка, доверие и добрая воля — либо полное уничтожение.
— Констанция?
Конни обернулась и увидела Джордана, который высунулся из люка своих апартаментов, неуверенно улыбаясь. Его лицо раскраснелось, кожа чуть поблескивала. — Нельзя ли вас на минутку?
Конни замялась. Ей не хотелось уединяться с Джорданом. Она не ждала от него ничего хорошего.
— Так и быть. — Она вернулась к люку и остановилась. На ней была свободная белая блузка, расстегнутая до середины груди. Ее ноги обтягивали бежевые брюки, затянутые на талии алым кушаком. Под пристальным взглядом Джордана щеки девушки вспыхнули ярким румянцем.
Джордан улыбнулся и жестом пригласил ее войти. Заметив, что Конни колеблется, он издал короткий смешок:
— Я не кусаюсь.
Конни слабо улыбнулась и, взяв себя в руки, протиснулась мимо Джордана, уловив исходящий от него запах виски. Господи, неужели он пьян? Она повернулась, всматриваясь в его блестящие глаза. Так и есть, Джордан изрядно навеселе. Люк с шипением захлопнулся за его спиной. Только этого не хватало!
— У меня мало времени, герцог. Я могу уделить вам буквально минуту. — Она скрестила руки на груди, словно защищаясь.
— Мне показалось, что в прошлый раз вы неправильно меня поняли. Я хотел бы выразить свои мысли другими словами.
— Я все поняла…
Джордан взмахом руки отмел ее возражения.
— Стало быть, во время нашей предыдущей беседы я взял неверный тон. Я хочу добиться взаимопонимания. Видите ли, я попросту…
— Вам не о чем беспокоиться, герцог. Я…
— Я уже просил вас звать меня Фэном. — На его губах блуждала рассеянная улыбка. — В прошлый раз я не сумел как следует изложить свои планы. Я пытался объяснить вам, что продумал все как нельзя тщательнее. Я имею в виду — о нас с вами. — Он моргнул и чуть нахмурился, словно потеряв нить рассуждений. — Мы могли бы… значительно улучшить породу человечества… — Он протянул руку и запустил пальцы в ее волосы.