Артефактор. Шаг в неизвестность
Шрифт:
Оберфюрер: — Это конечно хорошо господин Вернер. Но можно же немного подумать головой и просто уничтожить заслон на входе тюремного блока, а потом и перестрелять лишних заключённых и десантников русских.
Вернер: — И как вы себе это представляете, господин оберфюрер. У них там блиндированные доты, а ничего крупнее пулемёта у нас нет.
Оберфюрер: — Ну не будьте же такими наивными Вернер. У вас же была целая подводная лодка. За это время вы вполне могли снять с неё одно орудие и поставить на передвижную платформу. Достаточно наварить несколько хороших листов металла и вот вам непробиваемая защита.
Вернер: — Вам хорошо говорить, но у меня таких полномочий не было. Моряки нам не подчиняются.
Оберфюрер: — А кто вам мешал их запросить? Ну да ладно, я здесь и теперь все изменится. Извольте провести такие работы и обеспечить нас необходимым огневым превосходством. Надеюсь к тому же ваша затея по блокированию противника сработала и они сейчас ослаблены от недоедания и обезвоживания. Думаю не надо пояснять, что ждать прилёта нового русского десанта нам не стоит, не смотря на ваши заверения о проведённых по укреплению базы работах.
Вернер: — Все ясно господин оберфюрер. Я немедленно займусь этими работами.
Фриш: — Рау вы же сами говорили, что этот личный представитель Сталина весьма не прост и он не зря сам появился в этом месте. Значит стоит ожидать от русских какой–нибудь пакости.
Оберфюрер: — профессор, не стоит демонизировать этого русского, но не мог же он на самом деле привести сюда на самолете ещё и пушки и потом, с помощью Кляйна, незаметно для ваших людей перетащить все в тюремную зону. Ну десяток десантников, да ещё пару пулемётов и десяток автоматов куда не шло, но чтобы переправить более тяжелое вооружение, это уж слишком, даже для этого русского.
Фриш: — Но мы не заметили, как приземлялся самолет русских.
Вернер: — Тогда у нас была плохо поставлена дальняя внешняя охрана и прилёт и отлёт самолета мы могли не заметить.
Лекс некоторое время анализировал разговор немцев. Никак ему не хотелось начинать здесь войну. Без привлечения собственных возможностей он не видел нормального решения. В идеале было бы лучше, чтобы немцы вообще забыли об этой базе. Надо что–то придумать необычное. Что–то такое, что бы они сами свалили отсюда и постарались не вспоминать об этом месте. Разве что очень напугать. Лекс и так и этак крутил эту мысль и она начала ему нравиться. Долго заморачиваться он не стал и привлёк к исполнению Миру и своих бойцов. Вот с этого у немцев и начался ад.
Через пару дней, когда немцы подготовили укрепленное орудие, на мощной передвижной платформе и были готовы к штурму тюремного блока, Вернер выслал сначала разведку. Пара бойцов подобралась в темноте к входной решетке и попыталась рассмотреть что там за ней. Вот тут и начались неожиданности. Решетка оказалась открытой. Осторожно проникнув за неё разведчики обнаружили тихие и пустые доты. Некоторое время они выжидали, пытаясь обнаружить хотя бы дыхание солдат с той стороны. Даже если бы там кто–то спал и то было бы что–то слышно, но той стороны тишина. Обнаглев, один из разведчиков подсветил амбразуру фонариком. От неожиданности увиденного он резко выключил свет и откатился от дота. Из глубины амбразуры на него смотрел ствол пулемёта.
Немного придя в себя и не заметив с той стороны ни каких шевелений, разведчик опять посветил фонариком. На той стороне стояла мёртвая тишина. Это было необычно. Ну не могли же противники оставить доты вообще без охраны. Немного придя в себя и осмелев разведчики повторили эту процедуру со вторым дотом. Там тоже обнаружился один пулемёт и больше никого в доте не видно. Один из разведчиков отправился к командованию и доложил о результатах. Вернер отправил с ним ещё пару солдат и приказал в случае шевеления внутри дота, закидать их гранатами через открытые амбразуры. Солдаты спокойно приблизились к дотам и залегли вблизи амбразур. Тогда Вернер приказал включить свет в коридоре. Это не принесло никаких результатов. В дотах отсутствовало любое шевеление.
Это поставило руководство базы в тупик. Если десант ушел, почему они оставили оружие, если не ушел, почему нет наблюдателей. Это очень странно. Вернер приказал вызвать десант на переговоры, но с той стороны никто не отозвался. Предполагая ловушку и со всеми осторожностями, немцы стали разбирать завал возле дотов. Это заняло у них почти два дня. На шум так с той стороны никто и не появился. Было похоже, что русские просто ушли. На конец удалось докопаться до той стороны. Разведчики проникшие в небольшой лаз в первую очередь обследовали доты. Там никого не было. Создалось впечатление, что люди просто вышли на минутку. Кроме пулемётов, там нашлись и автоматы, и разложенные и подготовленные к бою гранаты и запасные магазины к автоматам и ленты к пулемётам. В одном из дотов стояла открытая и наполовину съеденная банка тушенки, но людей не было. По запаху из банки, разведка определила, что она оставалась открытой как минимум дней пять — шесть. Немцам ничего не оставалось, как занять брошенные позиции. Что они и сделали.
Разведка обнаружила в конце тюремного блока ещё одну открытую решетку и продвинулась немного дальше. Один из разведчиков у самой стены обнаружил ещё один автомат. Его просто бросили. Это уже не лезло ни в какие ворота. Немцы возвели небольшую баррикаду у второй решетки и установили прожектора для контроля коридора. Уже ничего не понимая, Вернер отправил вперёд разведчиков, с приказом обследовать коридор и помещения вдоль него. Через время, отведённое им на обследование, разведка не вернулась. Вот тут у Вернера появилось чувство иррационального страха и он отправил доклад новому начальнику, не решаясь вести другие действия. Еще через пол часа разведчики так и не вернулись, зато появился сам оберфюрер Рау.
Он приказал Вернеру выслать вперёд усиленную разведку. Ушло восемь человек. Через десять минут вернулся один из разведчиков и принёс фонарик и автомат одного из разведчиков, отправившихся ранее. Больше они ничего на том месте не обнаружили, ни крови, ни следов борьбы, ничего, как будто люди просто испарились. Разведка двинулись дальше, отослав связиста назад. Через положенное время и эта разведка не вернулась. У Вернера наступала тихая паника. Творилась какая–то чертовщина.
— Что будем делать господин оберфюрер? — спросил он у Рау.
— Не могли же их захватить всех одновременно. Кто–то же должен был поднять тревогу, — пробормотал Рау, тоже не понимая ситуации.
— Пошлем ещё одну усиленную группу? — спросил Вернер.
— А что нам ещё остаётся. Посылайте, — ответил оберфюрер.
Вернер вызвал ещё два десятка подчинённых и проинструктировал их, чтобы они не теряли друг друга из виду и ходили только группами, не меньше четырех человек. Группа ушла. Через десяток минут она вернулась. Люди были испуганы. Они принесли два автомата и шесть фонариков принадлежащих предыдущим разведчикам. Больше никаких следов опять не обнаружили. Люди исчезли.