Артист
Шрифт:
Бушман точно знал, какая внешность была у исчезнувшего человека, и заявился в гостиничный номер Травина ранним утром вместе с Кольцовой. Лена смотрела на Травина с негодованием, но молчала, предоставив инспектору вести разговор. Вот только узнал Бушман не так много нового, рассказ Сергея практически совпал с тем, что инспектор особого отдела уже знал от пленников, подозреваемых и Горянского. За исключением нескольких деталей.
— Значит, половина сбежала, — подытожил он. — Впрочем, людей можно понять, не все пока что доверяют представителям власти. Но ничего, главные злодеи у нас в подвале сидят, и всё валят
Сергей внимательно посмотрел на инспектора особого отдела, дураком тот не выглядел, даже наоборот. Спорить или что-то доказывать Травин не стал.
— Гражданку Босову, которую вы доставили в больницу, мы тоже опросили, только она вообще ничего не помнит, доктора говорят, ретроградная амнезия от пережитых волнений, — продолжал Бушман, — пропавший и нашедшийся Парасюк затребовал себе отдельную комнату, пачку бумаги и карандаш, и строчит, словно роман пишет. Он вас отчего-то боится, не угрожали ему?
— Нет.
— Охотно верю, соврёт — недорого возьмёт. Мерзкий тип, такой за грош душу продаст, но полезный. Наши сотрудники из экономического отдела с ним работают, так сказать, по миру синематографа, ох и клоака получается по его словам, а казалось бы, искусство масс. Да, кстати, хотел предупредить, вы, гражданин, город пока не покидайте, побудьте пока здесь хотя бы несколько дней.
— Конечно, — Травин кивнул, закашлялся, — я на отдыхе ещё целую неделю.
Бушман улыбнулся, показывая, что шутку оценил, подхватил папку и ушёл. Кольцова дождалась, когда дверь за ним закроется, и уселась на тот же стул, упёрла ладони в бёдра.
— Три года назад, когда мы с тобой шайку бандитов ловили, ты тоже был в отпуске, — сказала она. — И тогда ты от меня ничего не скрывал.
— Ты это помнишь? — удивился Сергей.
— Я помню всё, — значительно, с нажимом произнесла Лена, и тут же заговорила о другом. — Бушман о тебе и твоем здесь деле не знает, я сказала, что мы встречались давно, когда ты в уголовном розыске работал, а здесь увиделись случайно на съёмках кинофильма. Пузицкий телеграфировал — в пятницу приезжает человек из их управления, тоже кто-то из бывших, передашь ему Федотова, и можешь быть свободен. Скорее всего, они отдадут контакт местному особому отделу, а те уже решат, стоит ли вообще телеграфистом заниматься, или сосредоточиться на Завадском. А вот к нему тебе приближаться пока нельзя, там какое-то дело затевают, и он может быть вовлечён, мне Шуля сказал.
— Шуля?
— Савелий Бушман, если тебе угодно. Очень приятный и интеллигентный человек, мы с ним идём в театр сегодня, — с вызовом сказала Кольцова, — или ты ревнуешь?
— Безумно. Скажи, на каких местах вы будете сидеть, я в антракте вызову его на дуэль, кто больше пирожных из буфета съест. Только сразу предупреждаю, в этом соревновании у Савелия шансов против меня нет, после вчерашнего уж очень аппетит разыгрался.
Лену его шутка расстроила. Сергей, заметив это, решил исправиться.
— Я, кстати, узнал, кто все эти каверзы на съёмках устраивал, — сказал
Кольцова сразу перестала дуться.
— Выкладывай, — приказала она.
— Как мы с тобой думали, главным в этой шайке был Парасюк, он мне сам сказал, а вот Свирского в окно толкал и доски подпилил совсем другой человек.
И Травин рассказал Лене то, что ему самому выдал счетовод этой ночью. Кольцова довольно улыбнулась.
— Вот сволочь, а я подозревала. Тебе не говорила, но подозревала. Все ниточки сходились, ты же как дурак, на других думал. Что будешь делать?
— Уже ничего, наш Матвей Лукич, сама знаешь, сейчас целый роман о своей жизни пишет. Там и этим случаям место найдётся.
Лена задумалась, кивнула.
— Я прослежу, чтобы это мимо Шули не прошло. Между прочим, пока ты знаменитых артисток спасал и в героя играл, за мной кто-то следил.
— Кто?
Женщина достала из сумочки сложенный листок бумаги, протянула Сергею. Тот развернул, на него глядел портрет человека с усиками и сломанным набок носом. Словно живой — даже глаза вроде как блестели.
— Бушману сказала?
— Нет.
— Правильно, иначе спугнёт. Где с ним вечером встречаетесь, перед театром?
— Напротив собора в семь. А что?
— Прослежу за вами. Если этот хмырь объявится, я его срисую.
Хмырь сидел в кооперативной столовой за одним столиком с Марией Брумель. Несмотря на утренний час, он пил пиво, заедая раковыми шейками и солёным кренделем. Молодая женщина перекладывала в тарелке еду с одного края на другой и обратно, она немного нервничала.
— Лившиц телеграфировал, что груз уже в вагоне на станции, — говорила Мурочка, — что, если всё сорвётся? Поезд будет здесь во вторник, ещё целых два дня, и всякое может случиться. Ты проследил за этой женщиной, которая приходила к Завадскому?
Василий Брумель увидел Сергея и Лену случайно — он раз в два-три дня проведывал ветеринара и отчитывался о своей боевой группе, держа того в тонусе. Обычно он приходил к четырём часам, но в этот раз решил появиться пораньше, и чуть было не столкнулся с молодыми людьми, спускающимися с крыльца флигеля. Брумель почти потерял их на трамвайной остановке, но вовремя поймал извозчика, и обнаружил в шашлычной на Советском проспекте. Пара разделилась, Василий выбрал женщину, и не прогадал — та зашла в подъезд дома, который занимал Терский окротдел ГПУ. Мужчина подождал, пока незнакомка выйдет, и проследил её до гостиницы, а дальше следовал за ней по пятам. Дать себя обнаружить ему показалось забавным, женщина нервничала, искала его лицо в толпе. С Травиным она больше не встречалась, зато в дом напротив собора наведывалась ещё два раза.
— Да, она точно из ГПУ, два раза заходила в дом напротив собора, и якшается с кем-то из тамошних обитателей. Ты бы узнала у Плоткина, кто она.
— Завадский же сказал — журналистка из Москвы по фамилии Кольцова. Это хорошо, что она сексот, значит, о Завадском узнают не только от нас, но и от неё. Сейчас, братец, важно, чтобы никаких случайностей не вышло. Плоткин утром, сволочь, меня чуть не изнасиловал, кто-то запросил мои документы из милиции, ну по тому делу, ты помнишь. Хорошо он папку перехватил, обещал, что до пятницы не вернёт. А в четверг я должна буду сделать всё, о чём этот слизняк попросит.