Ас Третьего рейха
Шрифт:
— Зиг, я слышу тебя хорошо, но происходят странные вещи, твой голос слышится не в наушниках шлемофона, а непосредственно в моей голове, — начал говорить подполковник Динго. — Зиг, я очень рад, что ты откликнулся и мы теперь можем общаться. Из-за повреждения радиосвязи ты, вероятно, не слышал информации майора Киммеля, поэтому довожу до твоего сведения, что штаб полка получил развединформацию о том, что через зону ответственности полка прорывается большая группа британских бомбардировщиков. Приказ — третьей эскадрилье перехватить этих бомбардировщиков и рассеять, не допустить их прорыва в рейх.
— Спасибо, Динго, информация получена, и задание понято. Передай другим парням, что на перехват британцев идем эшелонируемым по высоте строем. Первая пара поднимается на максимальную
Подполковник Динго отключил связь со мной, это он подумал, что отключил, а в реальности я слышал, как подполковник передавал мой приказ остальным летчикам третьей эскадрильи. До этого вылета мы с Динго много летали с ребятами первой и второй эскадрилий, и у нас неплохо получалось, так как мы хорошо знали возможности летчиков этих эскадрилий. С летчиками третьей эскадрильи мы шли в бой в первый раз: командир эскадрильи заболел ангиной, вот полковник Арнольд Цигевартен и решил, чтобы именно я возглавил их группы по перехвату британских бомбардировщиков. Обычно командир эскадрильи со своим ведомым ходил по самому верху, осуществляя общее руководство боем, координируя действия своих подчиненных, но в этот раз я решил несколько изменить это эшелонируемое построение. На самый вверх я послал пару во главе с заместителем командира эскадрильи, так как краем уха слышал, что этот парень неплохо руководит и неплохо держится в бою. А сам решил заняться истребительным прикрытием британских бомбардировщиков, что позволило бы мне контролировать бой и время от времени вмешиваться в его ход, чтобы получить требуемый результат.
Четыре пары BF109E выдвинулись вперед и на высоте в три тысячи метров полетели навстречу британским бомбардировщикам. Две пары поднялись на высоту в четыре тысячи метров и выдвинулись чуть-чуть вперед четверки, а на самой верхотуре в пять тысяч метров летела пара заместителя командира эскадрильи. Эта пара опять-таки выдвинулась вперед, чтобы первыми увидеть самолеты противника и предупредить об их появлении остальные истребители. Как и предполагалось, именно эта пара и заметила появление на горизонте британских бомбардировщиков, вокруг которых крутились истребители сопровождения. Подполковник Динго продублировал остальным летчикам группы мой приказ готовиться к бою.
Заметив появление нашей группы истребителей, британские бомбардировщики уплотнили походный ордер строя и ощетинились стволами спаренных и крупнокалиберных пулеметов. Именно в этот момент восьмерка наших истребителей бросилась в атаку на этих бомберов, они на скорости прошли над строем бомбардировщиков, стреляя из всего бортового оружия. Бомбардировщики огрызались пулеметными очередями, помогая соседям по строю отбивать атаки BF109E. В результате истребители группы проскочили строй бомбардировщиков, несерьезно повредив только один «Галифакс», и британцы, сохранив единый строй, продолжали следовать по своему маршруту. С высоты я хорошо видел, как вначале загорелся один из двигателей этого бомбардировщика, но вскоре огонь исчез, видимо, сработала его система пожаротушения, а двигатель продолжал работать. Но поврежденный бомбардировщик снизил скорость, вышел из общего строя группы, развернулся и потопал в обратном направлении, по всей очевидности, экипаж решил вернуться на Остров, на свою авиабазу. А общий строй британских «Галифаксов» неумолимо приближался к границе рейха, я нутром почувствовал, как засуетились и как забегали наши штабные командиры, которые по показаниям РЛС увидели, что третья эскадрилья не справляется с заданием и намечается прорыв британцев через зону ответственности полка.
Через подполковника Динго я приказал четверке повторить атаку, но в этот раз атаковать противника сверху и с пологого пикирования. Восьмерка истребителей вновь обрушилась на британские бомбардировщики, на этот раз каждая наша пара заранее выбирала себе цель и обстреливала ее с короткой дистанции, пока он не получал серьезных повреждений или не загорался. В воздухе появились первые горящие машины, и на этот раз системы пожаротушения их не спасли. Четыре британца навсегда покинули походный строй, но группа продолжала двигаться по своему маршруту, ведь и среди британских летчиков находились люди, которым была дорога честь мундира.
Британские бомбардировщики сопровождали истребители «Тайфун», но они как-то бестолково исполняли свои обязанности: беспорядочной толпой носились от одного края походного строя бомбардировщиков к другому. Поэтому я попросил подполковника Динго передать верхней паре снизиться на нашу высоту и вместе со второй парой атаковать «Тайфуны». К этому времени внутри меня родилось ощущение, что если в данный момент усилить давление на врага, то он не выдержит напряжения боя и обратится в бегство. Не теряя времени, мы с Динго ринулись в самую гущу строя британских бомбардировщиков и с первого же захода сбили по «Галифаксу», но на нас тут же набросились британские истребители сопровождения, которые, словно очнувшись от своего долгого и непонятного забытья, проявили активность.
Карусель закрутилась на вертикалях и горизонталях, шесть британских «Тайфунов» бросились на меня и Динго, стараясь вытолкнуть нас из строя бомбардировщиков или, по крайней мере, блокировать нас, но лучше бы они этого не делали. Фигура высшего пилотажа следовала за фигурой высшего пилотажа, в какой-то момент у меня даже потемнело в глазах от возникших перегрузок, но нам пока не удавалось достать хотя бы один «Тайфун». В конце концов мне эта катавасия надоела, и я мысленно поинтересовался у Динго, почему так получается, на что парень ответил, что это не первый наш вылет за день, мы немного устали, поэтому наши действия стали более или менее предсказуемыми, вот британцы этим и пользуются. Между прочим, эти переговоры прошли в таком быстром темпе, что я понял, что Динго сделал еще один шаг на пути становления профессионального мага, да, было бы хорошо найти для него какую-нибудь школу для начинающих волшебников. Одновременно в моей голове вращались и другие мысли, я думал и о том, как быстрее покончить с этой игрой в кошки-мышки с врагом. Здесь следует отметить, что от своего ведомого я не скрывал ни одной из этих мыслей, при малейшем желании он мог бы услышать их.
Чтобы изменить рисунок боя, место ведущего пары я уступил подполковнику Динго и дал ему в руки карт-бланш, по которому он мог делать все, что ему заблагорассудится. Первую половину минуты подполковник привыкал к изменившимся обстоятельствам, а затем выдал череду головокружительных виражей, фигур высшего пилотажа, один маневр шел вслед за другим, и противник не выдержал, допустил роковую ошибку. А в этот момент восьмерка истребителей третьей эскадрильи, воспользовавшись тем обстоятельством, что британские истребители по горло увязли в разборке с моей парой, снова набросилась на британские бомбардировщики. На этот раз их атака удалась на сто процентов, еще в начале захода они сбили два «Галифакса», один из которых взорвался в воздухе и этим взрывом серьезно повредил своих соседей по строю, и с этой минуты походный строй британцев заколебался.
Подполковник Динго удачно атаковал ведущую пару «Тайфунов», заставив ведомого пары выходить из-под удара в противоположную от своего ведущего сторону. Мне оставалось только повернуть свой BF109E и влепить длинную пушечную очередь в хвостовое оперение этого истребителя. От попаданий снарядов мотор-пушки «Тайфун» развалился на куски металлолома. А его ведущий резко набрал высоту и бросил на произвол судьбы своих товарищей, удаляясь в сторону Северного моря. Оставшаяся четверка «Тайфунов» еще пыталась атаковать нас, но позорное бегство их товарища, видимо, сказалось на их нервах, чем мы с Динго немедленно воспользовались. Ведущему нашей пары удалось при выполнении восходящей спирали атаковать и сбить ведущего пары вражеских истребителей. На этом воздушный бой и закончился, британские истребители прекратили сопротивление и на форсаже рванули к побережью Северного моря.