Ас Третьего рейха
Шрифт:
Заказанную одежду уже доставили, поэтому Ивана я сразу же отправил в ванную комнату мыться, бриться, стричься. Одним словом, приводить себя в приличный вид. Динго снова превратился в молодого и полного здоровья парня, он немного устал, проведя ночь с владелицей бутика международного аэропорта Женевы, но это была приятная усталость. Полиция появилась, когда Иван еще сбривал щетину со своего лица. Ему требовалось еще несколько минут, чтобы и подстричься, а затем мы могли пускаться в бега. Трое полицейских подошли и постучали в дверь дома, но они меня уже мало беспокоили. На сцене появились новые люди, которые больше походили на мордоворотов из службы безопасности рейха, но оберштурмбанфюрера Монке среди этих амбалов не было. Я уж было успокоился и хотел пойти переговорить со швейцарской полицией, когда заметил черный «майбах», припаркованный на противоположной стороне улицы. Монке пристроился на заднем сиденье, и наш дом рассматривал в бинокль. Увидеть,
Иван наконец-то закончил приводить себя в порядок, приличная одежда превратила его в обычного гражданина, который уже ничем особо не обратит на себя внимания. Звонки и стук в дверь полицейских продолжались, я приказал своим приятелям собрать новую одежду и перенести ее в автомобиль, который стоял в подземном гараже. Лиза не любила машин, она всегда говорила, что любит, когда мужчина за рулем, а она пассажир его автомобиля. Поэтому я очень надеялся на то, что соседи этого дома, когда их расспрашивала полиция или люди Монке, не упоминали о существовании гаража и автомобиля в нем. Иван быстро вернулся и сказал, что все в порядке, что Динго прогревает автомобиль и что мы можем покинуть дом в любую минуту.
Швейцарские полицейские в этот момент возвращались к своему автомобилю. По законам Швейцарии, они не имели права вторгаться в дом, если хозяев нет дома, по всей очевидности, в автомобиле они решили дождаться возвращения Лизы и переговорить с ней. Но буйволы Монке не обладали таким разумом и решили в нарушение всех законов Швейцарии взять дом приступом. С разбегу один из них каблуком ботинка врезал по двери в районе замка, но то ли дерево полотна двери было хорошего качества, то ли замок был отлично сработан, и дверь не открылась. Я так и не узнал, с какого удара эта замечательная дверь поддалась агрессору, так как в этот момент спускался вниз по узенькой лестнице в гараж. «Феррари» едва слышно урчал мотором, Иван сидел за рулем, прямо за его спиной вторая дверь заднего сиденья была приоткрыта явно для меня. Когда я плюхнулся на свое сиденье, начала открываться дверь гаража, Динго сунул мне в руку «Вис 35», а я захлопнул дверь.
Я зря надеялся, что такой служака, как оберштурмбанфюрер Монке, не знал о существовании подземного гаража и автомобиля в нем в доме Лизы. Четыре автоматчика встретили наш автомобиль выстрелами в упор. Я едва успел поставить магический щит.
2
Наш «Арадо 240» заходил на посадку в международном аэропорту Мадрида. За штурвалом с момента взлета и на протяжении всего маршрута перелета, проходившего через Францию, находился Динго. «Арадо» был замечательным немецким двухместным истребителем с двумя реактивными двигателями, но этот проект был еще не совсем до конца доработан, и его не запускали в серию, хотя армия его использовала в специальных операциях. Весь перелет из Швейцарии до Испании мы провели на высоте в десять тысяч метров над уровнем моря и летели со скоростью почти шестьсот километров в час. В аэропорту Мадрида мы планировали провести около часа. Не собираясь покидать зону прилета аэропорта, чтобы лишний раз не проходить паспортный контроль, так как и паспортов у нас еще не было, и мы не хотели демонстрировать агентам секретных служб свои лица и оставлять отпечатки пальцев. Нам нужно было только перейти из одного самолета в другой, чтобы продолжить свой путь в Англию, что заняло бы от силы полчаса времени.
Когда шасси «Арадо 240» покатилось по бетону взлетно-посадочной полосы, то впереди мы сразу же увидели небольшой грузовичок зеленого цвета, который, по всей очевидности, ожидал нашего прилета. Как только наш тяжелый истребитель к нему приблизился, то водитель грузовичка начал медленно двигаться, показывая нам дорогу. Вначале он ехал по взлетно-посадочной полосе, затем съехал с нее и направился к одному из ангаров, возвышавшихся в конце летного поля. Динго, чертыхаясь, погнал «Арадо 240» в ангар сразу же вслед за грузовичком, двери помещения тут же начали закрываться. Когда створки дверей сошлись, мы покинули «Арадо», мы с Иваном начали разминать ноги рядом с крыльями истребителя. Очень тяжело было сидеть вдвоем на одном сиденье все три часа перелета, тем более что оба мы не тонкого телосложения. К нам подошел маленький испанец в измазанном маслом синем комбинезоне и что-то быстро заговорил на испанском языке.
Вот этого я никак не ожидал: я забыл, что в Испании большинство людей говорит на испанском языке, и не подумал о переводчике. В принципе, нам этот переводчик был нужен всего на одну минуту, чтобы узнать, как там наши документы и где самолет, на котором должны были перелететь в Англию. Что касается самолета, то вопрос был ясен: в углу ангара стояла хищная стальная птица, в которой я узнал тяжелый британский истребитель-бомбардировщик «Bristol Blenheim Mk.IF», но вот что касается документов, то это дело серьезное. Без хорошо оформленных документов и паспортов нам в Англию соваться не стоило, их «Интеллидженс сервис» работала очень эффективно. Видя, что мы его не понимаем, испанец заговорил по-немецки, на нашем родном языке, но его произношение было таким, что только Господь Бог мог бы его разобрать, да и Иван, что он там тараторил. Иван перевел нам слова этого испанца на понятный немецкий язык. По словам перепачканного в моторном масле испанца получалось, что наши документы еще везут из Мадрида и нам придется немного подождать, пока их не доставят на место.
Под вечер, когда испанское выражение «немного подождать» переросло в часы ожидания, но с нами так ничего и не происходило, я решил предпринять кое-какие превентивные действия. Динго с Иваном не вылазили из кабины «Bristol Blenheim Mk.IF», о чем-то там шепотом переговаривались, видимо, изучали устройство британского истребителя и механизм его пилотирования. Подполковнику Динго все больше и больше нравились такие дела, да и мой русский друг Иван проявлял большой интерес к истребителям и авиации в целом. Я подошел к испанцу, который возился с инструментами на своем слесарном верстаке, но этот раз даже не попытался заговорить с ним, а мысленным щупом проник в его сознание, чтобы выяснить, почему так затянулось прибытие из Мадрида наших документов. Щуп легко проник в зону передней и задней мозговых извилин испанца. Мне так и не потребовался переводчик с испанского на немецкий язык, человеческие мысли не нуждаются в переводах, с громадным удивлением я узнаю, что документы давно готовы и находятся у испанца в правом грудном кармане рабочего комбинезона. А сам испанец — это не тот испанец, с которым мы должны были встретиться. Тот испанец, с которым мы должны были встретиться, за пару минут до нашей посадки в аэропорту Мадрида выстрелом в голову был убит агентами Гражданской гвардии внутренних дел Испании.
Видимо, «не тот испанец», увидев удивленное выражение моего лица, что-то заподозрил и рванул в сторону, на бегу пытаясь поднести ко рту какой-то непонятный предмет. Но мой мысленный щуп слегка переместился в зону мозжечка его головного мозга, и обездвиженный испанец с тихим стуком, когда его голова соприкоснулась с асфальтобетоном пола ангара, завалился на пол. Я подошел к нему, залез в его карман и достал пакет с документами. Раскрыл первый английский паспорт, с фотографии которого на меня смотрел белобрысый британец с овальным славянским лицом в форме капитана инженерных войск британской армии. Иван выглядел настоящим британским капитаном-сапером, но вот только — этот овал лица… Динго стал самым младшим в нашей группе по чину, всего лишь капралом британской армии, а я вот как был полковником, так им и остался. Только мне очень не понравилось, что о нашей группе кому-то стало известно и что нас теперь будут пытаться поймать все европейские секретные службы. Мне они не были страшны, но я не хотел подвергать малейшей опасности своих знакомых, товарищей и друзей.
После минутного раздумья я все же решил продолжить наше бегство в Британию с этими теперь известными всему миру секретных служб документами. Я чувствовал, что мое пребывание в этом мире подходило к концу, князь Оболонский несколько раз пытался связаться со мной и переговорить. Пока я не спешил разочаровывать его и сообщать ему, что не стану преемником на его посту Главного Хранителя замка времени, поэтому и не спешил отвечать на его вызовы. Подполковника Динго ожидало великое будущее, он примет активное участие в процессе воссоздания единой Германии, станет ее третьим и самым влиятельным канцлером, а потом ему придется снова подрабатывать на меня в качестве главнокомандующего легионами моей Империи. Я только пока еще не знал, что делать с Иваном, уж очень мне не хотелось предлагать ему пост главного палача своей Империи, министра внутренних дел, на этом посту он мог натворить таких вещей, что бессмертия не хватит в них разобраться. Ну да хорошо, к планам на будущее вернемся несколько позже, когда посетим этот британский городок и переговорим с капитаном Рокфеллером, который так эффективно стал использовать свой дар. В мире все так перепутано, что не знаешь, с кем лучше иметь дело: то они вдруг оказываются твоими родственниками или близкими друзьями, а то — простыми знакомыми, которых нельзя касаться из-за того, что нельзя прерывать их линию жизни, иначе твои родители не встретятся и не зачнут тебя.
В этот момент оглушительно заревел двигатель истребителя «Bristol Blenheim Mk.IF», это подполковник Динго решил прервать мои размышления, к которым сам так внимательно прислушивался, и напомнить, что настала пора бежать в Британию. А за дверьми ангара рота Гражданской гвардии министерства внутренних дел Испании приготовилась к открытию огня на поражение… Они сделают глупость, если откроют огонь, так как еще не встречались с министром внутренних дел моей Империи Иваном, который уже сейчас поступил подло по отношению ко мне — без разрешения занял мое место второго пилота, а мне придется четыре часа полета просидеть на острых коленях этого бывшего военнопленного.