Ашер Блэк
Шрифт:
— В темноте на них были очки ночного видения, поэтому периферийные устройства были бесполезны. Я убедился, что они меня не видят. А потом я включил свет и пристрелил остальных, прежде чем они успели снять свои ночные приборы. — Он говорит об этом так просто. — Когда Винс проснулся, он увидел дом, полный трупов.
— Он проспал все это?
Ашер кивает.
— Он принимал снотворное. Вот почему у него было так много охранников. На всякий случай. — Он гнусно смеется. — Он больше не принимает таблетки.
Я
— И ты убил всех этих людей? — Я изучаю его. — И не только, — догадываюсь я.
Он кивает, и я задаюсь вопросом, почему он доверяет мне это.
— Старейшины Романо узнали о случившемся. Было слишком много мертвых охранников. Винс не мог скрыть это. К тому же за убийство отвечала семья Андретти.
Андретти — одна из пяти семей. Их территория находится на юге США. Северная часть их территории примыкает к южной части территории Романо, из-за чего на протяжении многих лет возникало множество территориальных споров.
На лице Ашера отражается чистая ненависть.
— Они убили наших людей и пытались убить Винса. Пришлось мстить. Они дали мне команду и отправили меня делать это.
Я задыхаюсь.
— В восемнадцать лет?
Он кивает.
— И я также добился успеха. Это было очень поэтично. Я так и не узнал, кто конкретно заказал убийство, но я выбрал человека в том же звании, что и Винс. Я сделал это так же, как они планировали убийство Винса. Во сне. Око за око.
Я не хочу спрашивать, но я должна знать.
— У него была семья?
— Да, но я не убиваю невинных.
— Но ты все равно убиваешь людей.
— Убивал, — поправляет он. — Я больше этого не делаю.
Я верю ему, но это не меняет того факта, что раньше он это делал. Можно подозревать, что он убийца, по слухам и сплетням в Интернете, но подтверждать это в таких подробностях, прямо из его уст — уст, которые я недавно целовала, — просто тошно.
Я бегу в ванную и сухим потоком вываливаюсь в унитаз. Я чувствую, что Ашер стоит у двери.
— Я не могу этого сделать. Я не могу быть с тобой, когда знаю это, — шепчу я.
Не знаю, то ли это дешевый способ бороться с сильными чувствами, которые он вызывает во мне, то ли мне действительно так противно от того, что он защищает того, кого любит. Но убивать людей — это неправильно. Я верю в это с абсолютной уверенностью. Убивать убийц в порядке самообороны — это неприступно.
Но идти на территорию Андретти и убивать капо и его людей?
Он не должен был этого делать.
Это преднамеренно.
Это убийство.
Каким человеком я буду, если, зная это, продолжу преследовать его? Если он мне нравится, несмотря на всю кровь на его руках?
Его слова насмехаются надо мной.
Этого нельзя не знать.
Я
Он поджимает губы, но кивает.
— Я попрошу Ксавьера помочь тебе с вещами.
— Подожди! — Я замираю, понимая, что то, что я собираюсь сказать, так глупо, так безрассудно и так эмоционально. Я не должна, но все равно продолжаю: — Я не могу быть с тобой в романтических отношениях, но я все равно буду соблюдать наш договор.
Не знаю, зачем я это говорю.
Ладно, знаю.
Но это глупо, и ничего хорошего из этого не выйдет. Тем не менее я не могу отпустить Ашера, которого узнала за последние несколько месяцев. Игривого парня. Пылкого целовальщика. Человека, который всего несколько часов назад был достаточно силен, чтобы принять мою помощь, и отблагодарил меня за нее восхитительными поцелуями.
Как я могу отказать ему в помощи, когда он все еще нуждается в ней?
И если быть честной, я не готова его отпустить.
Он мне нравится.
Мои мысли настолько противоречивы, что я не могу в них разобраться. Он мне нравится, но я не думаю, что смогу морально быть с ним, если его убьют, но я все равно решаю помочь ему, но разве это не так же неправильно, ведь это значит, что я помогаю убийце. Я не знаю.
Я не знаю.
Я не знаю.
Я не знаю.
Я прерываю свои бурные мысли и жду, когда он заговорит.
Он говорит.
— Почему ты делаешь это для меня?
Секунду назад я не знала ответа на этот вопрос, но, глядя на честность его лица, теперь я его знаю. Правда застревает у меня в горле, но я заставляю ее вырваться.
Она горькая на вкус. Сырая. Разоблаченная.
— Я не убегаю от тебя.
Я не могу.
ГЛАВА 26
Мужество — это быть напуганным
до смерти, но все равно садиться в седло.
Джон Уэйн
У нас перемирие. Ну, перемирие — не совсем подходящее слово. Оно подразумевает, что мы ссоримся, но это не так. Единственное, что враждует между нами, — это "могли бы быть" и "не должны были". Они постоянно воюют друг с другом, редко соблюдая перемирие, которое мы заключили, когда Ашер с благодарностью согласился забыть мои слова.
Я не бегу от тебя.
Глупо было говорить, но ему нужно было знать, почему я остаюсь. По крайней мере, я смогла сказать ему полуправду. Я никак не могу сказать ему, что не готова отпустить его.