Ашу Сирай
Шрифт:
Джастер словно этого и ждал. Он остановил Огонька, и разгорячённая лошадь гарцевала в высокой траве. Я на мгновение залюбовалась этой картиной: чёрный прямой всадник с опущенной головой, освещённый лучами катящегося к закату солнца, и золотистая лошадь с чёрной гривой и хвостом, танцующая на серебристом с красноватым отливом поле…
Двое всадников в чёрно-жёлтом были на гнедых конях. Они также придержали коней и переглянулись, шагом подъезжая к ожидающему их Шуту. Их копья были наготове, а у поясов я заметила такие же кривые клинки, как были у разбойников.
Они не сводили глаз с Шута,
Ещё они носили широкие золотые кольца в ушах, и я вдруг вспомнила, что однажды видела у Джастера на мочке уха шрам, словно с него что-то сорвали. Интересно, он тоже носил такое украшение или нет?
— Меня зовут Альмахаим, о досточтимый Взывающий к Тёмноокому. Чем вызвана твоя поспешная скачка, почему твой караван без охраны и идёт со стороны запретного города? Я вижу, что половина твоих невольников богато одеты. Неужели ваш караван настигли разбойники или на вас напали злобные духи, обитающие в Локашане? Как я могу обращаться к тебе, о проводник воли великого Сур… — начал один из них и осёкся, потому что Джастер поднял голову и посмотрел прямо на воинов.
— Ашу Сирай!
Всадники дёрнули поводья, отшатнувшись, и их кони встали на дыбы, едва не сбросив седоков. Их крик донёсся до дороги, и я увидела, как заметались люди: кто-то упал на колени и молился, а кто-то торопливо настёгивал мулов, спеша убраться подальше от опасности, не надеясь на защиту воинов.
Но «осы» и их предводитель не собирались сдаваться так просто. Всадники перед караваном держали копья, готовые кинуться в атаку по сигналу своего предводителя. Не знаю, сколько это — один талан, но храбрости этим «осам» явно не занимать.
— Я вижу, что моё имя тебе знакомо, Альмахаим, — холодно и весомо произнёс Джастер. — Это хорошо. Также надеюсь, ты и твои люди не будете делать никаких глупостей, потому что мне не нужны ваши жизни, ибо желай я убить вас, вы бы уже были мертвы.
Альмахаим и его соратник справились с конями и теперь настороженно смотрели на Шута, который даже не пошевелился, наблюдая за дорогой. Предводитель «ос» обернулся, поднял руку и сделал короткий резкий жест.
«Осы» переглянулись, но копья опустили.
— Правильно ли я понял, что у Ашу Сирая есть дело к… ко мне? — хрипло спросил Альмахаим.
— Твоя мудрость и проницательность достойны похвалы, как и твоя смелость, — так же витиевато ответил Шут. — Я хочу поручить тебе и твоим воинам охрану своего каравана до самого Онферина. Сколько ты хочешь за эту работу, Альмахаим?
Глаза предводителя «ос» изумлённо расширились, он переглянулся со вторым всадником, который был удивлён услышанным не меньше.
— Трижды прошу прощения, Ашу Сирай, но не подвёл ли меня мой…
— Твой слух тебя не подвёл, Альмахаим. Сколько ты хочешь за то, чтобы проводить мой караван до Онферина?
Взгляд чёрных глаз предводителя «ос» снова стал проницательным и серьёзным.
— Мои воины…
— Я не торгуюсь, Альмахаим, — резко оборвал его Джастер, и прорези маски сверкнули знакомым изумрудным огнём. — У меня много дел и я тороплюсь. Поэтому спрашиваю в последний раз. Сколько?
— Четверть талана каждому и три четверти талана мне, — не задумываясь, ответил воин. — Всего…
— Семь таланов, договорились.
Джастер опустил руку в торбу, достал, и в воздухе сверкнули золотом небольшие монеты, пока я удивлялась, как быстро он сумел посчитать число «ос» и нужную сумму.
— Три талана сейчас, остальное получишь завтра в полдень на невольничьем рынке, когда я увижу свой караван.
— В полдень буду ждать вас, господин, — удивлённый Альмахаим ловко поймал плату и убрал куда-то в складки одежды. — Могу я послужить вам чем-то ещё?
— Мирам! — Джастер вскинул руку, подзывая невольника, а я только сейчас поняла, что давно не слышу перезвона колокольчиков. Значит, караван нас догнал, и Мирам всё это время ждал распоряжений Ашу Сирая.
— Слушаю, господин, — невольник склонился в поклоне возле стремени Огонька.
— Я уезжаю. До Онферина вы отправитесь с этими людьми. Альмахаим проводит вас до невольничьего рынка. Я буду ждать вас там завтра в полдень.
— Слушаюсь, господин.
— И скажи всем: кто решит сбежать, уклониться от работы или обмануть меня — позавидует Сафару и его прихвостням. Пощады не будет.
Не обращая больше внимания ни на кого, Джастер извлёк из рукава мантии свирель, и знакомый резкий и неприятный звук рассёк вечернюю трескотню кузнечиков. За несколько мгновений тени наших лошадей налились мраком, и вот уже два наймара стояли, довольно скаля клыки, в ожидании команды хозяина.
Краем глаза я видела, как шарахнулся от них Мирам, отползая на четвереньках подальше от кровожадных чудовищ; слышала, как за спиной прокатился вздох ужаса и снова заорали мулы, и то же творилось на дороге, где люди не ожидали увидеть такое диво. Даже храбрый Альмахаим заметно посерел, а его конь снова встал в свечку, намереваясь сбросить всадника и умчаться прочь от опасности. Спутник предводителя «ос» именно это и сделал. Точнее, он пытался удержаться на несущемся прочь скакуне.
Только Огонёк и Ласточка вновь стояли спокойно, словно ничего не произошло. Джастер протянул руки, и наймары ткнулись мордами в его ладони, как послушные псы. В следующий миг они обратились в чёрный туман и окутали наших лошадей. Я не успела даже вздохнуть, как подо мной появился угольно-чёрный скакун, чьи глаза отливали алым, а зубы не были лошадиными.
А ещё я была уверена, что голодными наймары не были.
— Едем.
Джастер пришпорил наймара и устремился вперёд с такой скоростью, что в воздух взлетели куски дёрна из-под копыт. Куда он так спешит?
Я пришпорила своего наймара, и очень быстро оба каравана остались далеко позади.
Джастер не стал сворачивать к дороге, а мчался через высокую бесконечную траву напрямик, как любил ходить по лесу. Довольно скоро впереди у дороги показался большой дом, окружённый высоким забором. Я думала, что Джастер свернёт туда, но он, напротив, свернул прочь от него.