Ашу Сирай
Шрифт:
Я говорила и пыталась рассмотреть его лицо, но в сумерках и под кронами деревьев ничего не разобрать.
Вместо ответа Джастер внезапно обнял меня и прижал к себе. И долго молчал, обнимая, гладя по волосам и спине, уткнувшись лицом мне в макушку. Я обнимала его в ответ и откуда-то знала, что просто быть вот так рядом — это лучшее, что сейчас я могу для него сделать.
— Спасибо, Янига, — тихо выдохнул он мне в волосы. — Спасибо.
— Не за что, — тихо и смущённо пробурчала я в ответ. — Я же правду сказала…
— Пойдём, Янига. — Судя по голосу, он улыбался. — Уже ночь, а мы с тобой ещё
Я кивнула, и до самой полянки не отпускала его ладонь.
Ужинали мы у костра, под звёздным небом, на берегу Этелле, сварив каши и заедая жёлтыми сладкими фруктами и крупными сочными ягодами, которые принёс Джастер. Он сидел рядом со мной, улыбался и рассказывал короткие забавные истории, и ничего, кроме чёрного наряда, не напоминало об Ашу Сирае. Я же прижималась к его плечу, слушала незатейливые шутки, любовалась его улыбкой и думала, что кем бы Джастер ни был и какие бы тайны не скрывал, это один из лучших вечеров в моей жизни.
39. Сурт Темноокий
Онферин лежал перед нами, как волшебная драгоценность.
Светлые воды широкой Этелле впадали в бесконечное, сверкающее на солнце, голубое море. Эти воды, как и холмистые берега, покрытые садами, служили городу удивительной оправой. Далеко внизу порт щетинился мачтами кораблей, а паруса сливались с пенным прибоем. Сам Онферин — огромный (куда больше Кронтуша), белоснежный, сверкающий, с высокими стройными башнями, с домиками простых жителей и богатыми дворцами, бесчисленными площадями и улицами ослеплял и радовал куполами небесного цвета с золотыми звёздами и полумесяцами на шпилях.
Но самым удивительным среди этой белизны был храм Сурта. Даже без пояснений Джастера я сразу поняла, что это он.
Высокий, строгий, с тонкими башнями и острыми шпилями, в солнечном великолепии ярких красок и белых зданий он выделялся не только размером и строгостью линий, но и цветом.
Чёрный, как сама ночь. Лишь на шпилях сверкающий серебром полумесяц рогами вверх.
Совсем как тот, что носил Ашу Сирай.
Я покосилась на молчаливого Шута. Белая маска на его лице совершенно бесстрастна, а наймар стоял неподвижно, словно чёрный всадник сам был изваянием. Только лёгкий ветерок, пахнущий солью и морем, трепал хвост и гриву скакуна и едва трогал одежды Ашу Сирая, развеивая заблуждение.
И не скажешь, что сегодня утром это был совсем другой человек.
Я только украдкой вздохнула, вспоминая чудесное утро. Оно оказалось очень… добрым. Я не понимала, что случилось, но столько нежности от Джастера я прежде не видела. А ещё я впервые ощутила от него какое-то особое отношение. Я не могла бы описать словами, но у меня было такое чувство, словно я маленькая птичка, которую бережно и с любовью держат в сильных ладонях.
Потом, пока мы гуляли по садам Этелле, меня не покидало это удивительное чувство тепла и заботы, невидимых, но таких осязаемых сильных ладоней. Джастер же собирал с деревьев сладкие и сочные ягоды и плоды, рассказывал весёлые истории, смеялся и шутил так легко и беззаботно, как никогда прежде. Я верила и не верила тому, что вижу, но мне хватило ума не приставать с расспросами, а просто радоваться и смеяться вместе с ним.
Тем удивительней было, что он привёл меня на ту полянку…
Даже теперь, глядя на ужасного для всех Ашу Сирая, я впервые была уверена, что бояться могу чего угодно, но только не Шута.
Надеюсь, Этелле примет мой скромный дар и выполнит мою просьбу…
Джастер же смотрел на широкую дорогу, ведущую в город. Она была заполнена караванами, людьми, разными животными и повозками, спешащими в Онферин и покидающими его. С вершины холма, где мы стояли в тени деревьев, было видно, что дорога вьётся по холмистому побережью словно лента, окружённая домиками в садах и постоялыми дворами для путников.
Шут перевёл взгляд на небо. Лёгкие облака, словно пух, скользили над морем, но я не сомневалась, что под ярким солнцем они скоро истают. Хорошо, что на берегу моря жара не ощущалась так сильно, как в том поле, через которое мы ехали вчера.
— Скоро полдень, — осмелилась я прервать молчание.
Джастер кивнул, не отрывая взгляда от неба. К моему удивлению, ветер с моря стих. Из-за холмов дальнего берега Этелле показалась гряда облаков. Белые и кудрявые, как шерсть самых лучших овец, они медленно, но верно тянулись в сторону солнца.
И хотя маска Ашу Сирая оставалась бесстрастной, я больше не сомневалась, кто устроил грозу в Стерлинге.
— Джастер…
— Наймары не могут быть на ярком солнце даже в таком виде. Им нужна тень, — он без лишних слов понял мой вопрос, поглаживая своего скакуна по шее. — Время до полудня есть. Мы успеем, не волнуйся. Караван ещё не дошёл.
Вот что он ждал, оказывается. Значит, вечернее солнце наймарам не помеха, только вот такое, яркое…
— А этот рынок, он далеко?
— Нет. Рядом с храмом. Так что быстро управимся. Ну вот, — он посмотрел на небо, где первое облако достигло солнца. — Поехали.
Он тронул наймара и неспешно спускался с холма к дороге.
Я посмотрела на полупрозрачные облака, укрывшие собой солнце, и поспешила за ним.
Городская стена поразила меня своими размерами, а ворота — шириной и высотой. Огромные и мощные, узорно окованные блестящей бронзой створки из тёмного, почти чёрного дерева, могли поспорить высотой с соснами. Да и сделаны они были, судя по всему, из целых стволов деревьев, где каждое было в обхват толщиной.
Проехать в них без труда могло несколько караванов за раз.
Впрочем, стена ничуть не уступала. Она возвышалась над воротами, украшая их сторожевыми башенками по углам, а чтобы пройти ворота и выйти в город, нужно было преодолеть с десяток шагов.
Появление Ашу Сирая снова вызвало панику и мгновенно расчистило нам путь, так что в Онферин мы въехали совершено беспрепятственно. Даже многочисленная стража с копьями и кривыми мечами на поясе не осмелилась затупить дорогу самому опасному мастеру смерти, гордо восседавшему на настоящем наймаре.
В блестящих доспехах и ярких одеждах, стражники торопливо расступились, выстроившись вдоль широких стен настоящего каменного коридора. С другой стороны ворот люди также поспешно расступались, завидев в полумраке чёрного всадника в белой маске, неспешно и уверенно въезжающего в город.