Assassin’s Creed: Renaissance
Шрифт:
Она замолчала. Эцио нарушил тишину.
— Твои слова не имеют смысла.
— Дитя мое, эти слова не для тебя. Они для него. — Она посмотрела куда-то в темноту Сокровищницы, в темноту, которая не была ограничена стенами и временем.
— Что? — спросил испуганный Эцио. — О чем ты говоришь? Здесь никого нет!
Минерва наклонилась к нему, совсем близко, и Эцио ощутил материнское тепло, уносящее усталость и боль.
— Я хочу
Она подняла руки над головой, и потолок Сокровищницы превратился в небесный свод. Сверкающее, нереальное лицо Минервы озарила бесконечная печаль.
— Ты сыграл свою роль. Ты держишь его здесь. Но, пожалуйста, замолчи. И мы сможем поговорить. — Она выглядела грустной. — Слушай!
Эцио увидел небо и звезды, и услышал их музыку. Он видел, как вращается Земля, будто смотрел на нее из Космоса. Он разглядел континенты и даже пару городов.
— Когда мы были во плоти а наш дом был цел вы предали нас. Ваших создателей. Что подарили вам жизнь. — Она замолчала, и если богиня могла плакать, она бы заплакала. Появилось изображение войны, беспощадные люди с самодельным оружием сражались против своих бывших хозяев.
— Мы были сильны, но вас было больше. И мы все желали войны.
Появилось новое изображение Земли, еще ближе, но по-прежнему словно из космоса. Затем Земля отступила, уменьшилась, и Эцио увидел, что это всего лишь одна планета из многих, вращавшихся вокруг большой звезды — Солнца.
— Мы были так заняты земными делами что не смотрели на небо А когда посмотрели…
Когда Минерва сказала это, Эцио увидел, как вспыхнуло Солнце, пролив невыносимый свет, свет, который объял Землю.
— Мы создали для вас Эдем. Но война и смерть между нами превратили Эдем в ад. Мир сгорел дотла. Тогда и должен был прийти всему конец. И мы создали вас по своему образу и подобию. Способными выжить, и мы выжили.
Эцио смотрел на опустошение, которое принесло Солнце Земле, и как из руин поднялась к небу покрытая пеплом рука. Великие видения пронеслись по небу, которым был потолок Сокровищницы, словно гонимые ветром. Там шли люди — сломленные, недолговечные, но храбрые.
— Нас было мало, — продолжала Минерва. — И вас и нас. Потребовались жертвы, усилия, сострадания. И мир возродился. И когда вернулась жизнь, мы сделали все, чтобы эта трагедия не повторилась.
Эцио посмотрел снова на небо. Горизонт. Храмы и фигуры, вырезанные из камне, библиотеки полные свитков, корабли,
— Но сейчас мы умираем, — сказала Минерва — и время работает против нас. Истина превратилась в легенду. Наши цели превратно истолкованы. Но это послание, Эцио, сохранит их для потомков и расскажет о наших потерях.
Появилось изображение строящегося Храма. И иных Храмов.
Эцио наблюдал за все, словно во сне.
— Пусть мои слова подарят кому-то надежду. Найди другие Храмы. Их строили те, кому была ненавистна война. Они защищали нас. Спасали от огня. Если тебе удастся найти их, спасти плоды их трудов, тогда и мир будет спасен.
Эцио снова увидел Землю. Крыша Сокровищницы показала огромный, как Сан-Джиминьяно, город, город будущего, город на острове, город, в котором обрушились башни. Пыль от их падения скрыла улицы внизу. Потом все видения сошлись в единое изображение Солнца.
— Не медли, — попросила Минерва — ибо времени мало. Опасайся креста тамплиеров — многие попытаются встать на твоем пути.
Эцио поднял глаза. Он увидел сердито пылающее Солнце, словно ожидающее чего-то. Ему показалось, что оно сейчас взорвется, но ему показалось, что в центре взрыва он разглядел Крест тамплиров.
Видение исчезло. Минерва и Эцио остались наедине, и голос богини теперь, казалось, тоже исчезал, удаляясь по бесконечному тоннелю.
— Дело сделано. Сообщение доставлено. Мы все ушли из этого мира. Теперь все зависит от тебя. Больше мы ничего не может сделать.
А потом наступила темнота и тишина, Сокровищница вновь стала обычной темной подземной комнатой, в которой ничего не было.
Эцио пошел назад. Он вышел в маленькую комнату и увидел Родриго, лежащего на скамье, из угла его рта стекала зеленая желчь.
— Я умираю, сказал Родриго. — Я принял яд, я потерпел поражение, и у меня теперь нет смысла, чтобы жить дальше. Но скажи мне, — скажи мне, прежде чем я покину навсегда этот мир гнева и слез — скажи мне, что ты видел в Сокровищнице? Кого ты встретил?
Эцио посмотрел на него.
— Ничего. И никого, — ответил он.
Он прошел обратно через Сикстинскую капеллу, и вышел в солнечный свет, где уже ждали его друзья. Им предстояло создать новый мир.