Ассенизаторы. Расплата
Шрифт:
— На связи сто двадцать шестой! Подожму.
— Вставай к нему вплотную, сто двадцать шестой!
— Хорошо, постараюсь!
А комментарии следуют практически беспрерывно:
— Из «десятки» вышли двое: водитель и передний пассажир. Оружия не наблюдаю…
Стоящая рядом с нами «Волжанка» с бойцами потихоньку начала движение. Сверчок тоже тронулся следом за ней.
— Парни! — обратился я к своим подчиненным. — Всем опустить забрала!
— Есть передача! — выпалил в эфир сотрудник УБОПа. — «Стрельцы», крепите!
— Работаем! — мгновенно продублировал Гном.
Взревели моментально набравшие обороты движки. Обе наши машины рванулись к цели…
— Цыгане быстро садятся в «десятку»! — прокричал наблюдающий за встречей опер. — Сто двадцать шестой! Поджимай!
Не УАЗу тягаться с «Волгой». Машина Гнома резко вырвалась вперед, заблокировав наркодилеровскую «жучку» десятой модели спереди. Да и Сверчок тоже не оплошал — выскочив на встречную полосу, подлетел с ужасным визгом тормозов к «Лендроверу». Водитель с пассажиром последнего еще не успели к нему даже подойти. Настежь распахнувшиеся двери «буханки» мгновенно «выплюнули» наружу бойцов. Пара секунд — и с заднего сиденья джипа через раскрывшуюся дверь на улицу плашмя вылетел пассажир, тут же, еще в полете, обласканный Почтальоном с ноги. Глухо звякнул по асфальту то ли выбитый из руки жулика, то ли выпавший у него из-за пояса «Макаров». Ботинок с высоким берцем прижал крепкую шею урода вместе с головой к земле, в затылок уперся ствол «калаша».
— Лежать, тварь! Руки за спину! Урою нахрен!
И в этот же самый момент, а, скорее всего, чуть раньше, когда бойцы Гнома еще не успели подбежать к «десятке», та, взвыв двигателем, рванула назад. Характерный глухой звук удара — и «девятка» убоповцев, остановившаяся слишком, все-таки, далеко, да еще и вставшая чуть под углом, развернувшись вокруг своей оси, слетела с обочины. Цыганская тачка, избавившись от препятствия, резво набирая скорость, продолжила движение задним ходом. Заревел на высоких оборотах мотор «Волги», брошенной нашим водителем вдогонку. Вновь глухой удар… еще один… еще… Крюк несколько раз протаранил «жучку» наркодилеров, стараясь сбросить ее с дороги.
Мы с Доком в это время парой ударов опрокинули на грязный асфальт опешивших водителя с пассажиром «Лендровера». Сопротивления оказать те не успели.
Со стороны заброшенного дома хлестко прозвучал выстрел снайперской винтовки, практически сразу раздался еще один. Почти одновременно с ними на фоне орущих двигателей глухо послышался пистолетный хлопок. И тут мотор «Лады» как-то странно заверещал и замолк. Следом за ним заглохла и «Волга». В мгновенно наступившей тишине страшно ударил по нервам пронзительный крик Худого:
— Са-ашка-а!!!
Сердце сжалось от ощущения беды. Хлопнул ладонью по плечу находящегося рядом со мной Дока:
— Давай бегом туда!
Тот кивнул и, махом нацепив на своего клиента наручники, сорвался с места, успев захватить из салона «буханки» медицинскую сумку. Разглядывать, что случилось, некогда. Серега как раз в той стороне — сам разберется… Но любопытство никуда не денешь. Глаза с руками заняты, а уши продолжают слушать… Доносятся хлопки автомобильных дверей, неясные крики, чьи-то истошные, резко прерываемые вопли, судя по которым, четко понимаешь, что кому-то очень неслабо достается по организму. Уловив краем глаза движение, повернул голову. Гном, держа каску в руках, опрометью мчится через дорогу в направлении магазина… Что же там у них произошло-то такое, что командир сам понесся, как молодой?
Забросив закованных в «браслеты» задержанных в «буханку», оставил их на попечение Почтальона, а сам ломанулся к «десятке».
Зрелище нерадостное… На полосе — пробка. «Волжанка» со смятым капотом уперлась в «жучку» с такой же поврежденной мордой. В левом крыле «Лады» ближе к фаре виднеется аккуратное отверстие диаметром семь и шестьдесят две сотых миллиметра с облетевшей по его краям краской. Дырки от СВД хрен с чем спутаешь. Из-под обеих машин по асфальту растекается лужа тосола с пятнами масла. Неподалеку от заднего колеса «Волги» валяется ПМ. Рядом с машиной жуликов мордами вниз разложены три человека в гражданской одежде, руки в наручниках за спиной. Четвертый тоже в «браслетах», застегнутых спереди, лежит на боку, прислонившись к переднему колесу. На месте его лица кровавое месиво. Правый рукав куртки разрезан и задран вверх, нижняя часть предплечья кое-как наспех замотана бинтом, сквозь который проступает кровь.
Не доходя до разбитых автомобилей, почти на нанесенной белой краской осевой линии дорожного полотна, едва видимой из-за грязи, на спине лежит брат Худого — Санька Белов, возле которого суетится, стоя на коленях, Док, расстегивая лямки его бронежилета. Снятый с Белого защитный шлем-маска с поврежденным почему-то с внутренней стороны бронестеклом валяется рядом. Под голову лежащего подложена санитарная сумка… Худой пытается вырваться из рук удерживающих его рядом с «Волгой» двоих дюжих бойцов, но тем пока удается не отпускать парня. Кое-как умудряюсь вместе с ними запихать Виталия в нашу разбитую легковушку. В самом деле, не в «буханку» же его тащить? Он в этом состоянии за брата кого угодно порвет. И тем двоим задержанным точно не поздоровится. Не сомневаюсь, что перепаханная рожа цыгана — работа Худого.
Вдалеке раздается вой сирены… Сверкая «люстрой», подлетает «Газель» скорой помощи, выскочившие из которой врачи склоняются над Сашкой, послав всех, находящихся рядом, по известному адресу. Исключение сделали только для Дока.
Врачи «колдовали» недолго. С помощью собровцев аккуратнейшим образом Саньку занесли в «скорую». Вырвавшийся из «Волги» Виталий, никого не спрашивая, заскочил в «Газель» и уселся рядом с братом. Выгнать его ни у кого духу не хватило. Только Гном толкнул меня в плечо:
— Езжай тоже, а то Худой еще дров там наломает, присмотри за ним. Потом вас заберем.
Услышавший эти слова врач только кивнул. Единственной задержкой стали сбрасывание «брони» с себя и Худого, и передача ее боевым товарищам. Взвыв сиреной, «скорая помощь» понеслась в центральную районную больницу. По прибытии на место Белого сразу увезли в операционную. С Виталием, получив халаты, поднялись в хирургию, присели на лавочки, установленные вдоль стены.
Огромного труда стоило удержать все время порывающегося заглянуть в операционную Худого от опрометчивых поступков. Операция длилась больше четырех часов. Когда наконец Белого увезли на каталке, бросились к вышедшему нам навстречу хирургу:
— Доктор, как он? — спросил Виталий.
— Вы ему кто?
— Брат…
— Состояние тяжелое, но не безнадежное.
— Может быть, что-то нужно? — в голосе Худого слышна мольба. — Мы все достанем. Лекарства там какие-нибудь…
— Подожди, брат! Иди, посиди. Я сам поговорю, — вмешался я, подталкивая Виталия к лавке.
Худой послушно направился в указанном мной направлении. Я же продолжил начатый им разговор:
— Доктор, мы, правда, все достанем, что нужно. Я же знаю снабжение больниц…