Чтение онлайн

на главную

Жанры

Шрифт:

Есть еще и третья, высшая, но она отлетела мгновенно в момент смерти на Небеса, присоединилась к небожителям…

Значит, место в Раю забронировано за каждым? Точнее сказать, лучшая треть каждого человека достойна Неба и Вечности.

Но тогда что выходит? Две твои кровные трети — в зловонную дырку нужника? Обидно.

ГЛАВА 32

Полноправный член

Когда Боря Кикин открыл нам дверь, в нос мне шибануло наотмашь. Запах мертвечины усилился настолько, что заходить не хотелось. Что все-таки пропало у него в квартире? Я вроде

бы все проверил, нет никакой тухлятины. Бывает, крыса под полом сдохнет и смердит потом неделями. Не помню, кто рассказывал, что полы из-за этого вскрывать пришлось. Может, и здесь крыса сдохла?

Прошли мы, как это в России принято, на кухню. Мало что здесь изменилось. Деревянный квартирант по-прежнему сидел в теплом углу и по-прежнему без головы. Впрочем, теперь она стояла посередине стола, уже отлитая в желтом воске. Классно получилось. Сергеев осмотрел ее придирчиво, как врач-терапевт, даже лоб потрогал, будто температуру смерил. Жара, вероятно, у головы не было, и Григорий ее похвалил. Потом переставил от греха подальше на подоконник.

Теперь я мог сравнить ее с внешностью живого бурятского актера. Получилось у Бориса не просто похоже, идентично. Вот только жизни в голове не было, да и нераскрашенной она оставалась — однотонный бледно-желтый восковой цвет. Как у покойника, честное слово… Впрочем, так и надо, покойника она и должна имитировать.

Весть о гибели Стаса Борис Кикин воспринял на удивление спокойно, без показного сочувствия. Впрочем, я уже обратил внимание, что после ранения и суточного своего сна, Боря переменился значительно. Не знаю, лучше он стал или хуже, но теперь он другой, малознакомый мне человек. Хотя то, что он перестал пить водку, просто замечательно, но, как оказалось, он и не ест почти…

А я, напротив, хотел и того, и другого, и, стыдно признаться, третьего… Пустота внутри меня, как вакуумный насос, жадно жаждала заполниться без разбору всем, чем возможно. Едой и питьем, наслаждением и страданием, страстью и болью…

Григорий Сергеев, выкладывая на стол продукты с бутылками, заканчивал скорбную повесть:

— Так вот он и погиб, Стас. Только непонятно, отчего? Что его толкнуло шагнуть с пятого этажа? Или, может, помог кто-нибудь?

— Ну, с балкона, бывает, и случайно срываются, — не согласился Кикин. — Вышел покурить, перегнулся за перила и — привет родителям.

— Нет там вообще балконов в крыле дома, где у него мастерская. А из окна вряд ли без посторонней помощи вывалишься.

Боря пожал плечами:

— Да я не спорю, может, и помог кто. Мало ли добрых людей? В тех службах, где Стас на жизнь зарабатывал, модно таким образом своих коллег на пенсию отправлять. Хотя в последнее время все больше спецьядами травят или…

— Хватит сплетни повторять, — прервал его Григорий. — Ты что, Борис, удостоверение сексота с его именем в руках держал?

— Не держал, вынужден был признать тот.

— Так чего тогда языком треплешь?

— Перестаньте, мужики. — Теперь уже я вмешался. — Нашли, блин, время… О покойном или хорошее, или ничего!

— Да суеверия все это! — Сергеев завелся не на шутку. — Религия — опиум для народа! Нет ни Бога, ни дьявола, ни ада, ни рая! А умирая, человек просто умирает, и все!

— Смерти нет, сказал Борис негромко.

Я посмотрел на него с удивлением.

— Не понял, как это — нет?

— Покуда ты живой, нет смерти, а когда умрешь, не станет тебя самого. Вот и выходит, что они не пересекаются никогда. Для живых нет смерти, для мертвых — жизни.

Нечто подобное я, кажется, где-то читал. Услышать вот такое, заумное, от Бори прежнего было непредставимо, а от теперешнего, смердящего — даже не удивляло. Что же все-таки настолько его изменило?

И еще одно. Был он теперь внешне — вылитый бурят, ничего европейского в чертах лица не осталось. Что, блин, за странные метаморфозы?

Григорий разлил, и мы подняли стаканы. Кикин тоже. Не мог он отказаться помянуть товарища, не по правилам это. Но лицо скривило отвращение, будто ему не водку, а мочу предлагали употребить…

После кратких слов Сергеева, не чокаясь, мы выпили за упокой души раба Божьего Стаса. Кикин протолкнул в один глоток, зажмурившись. Я следил за ним. Он поставил стакан, чихнул. В глазах его заблестели слезинки, кожа на монголоидном лице пошла бордовыми пятнами, которые на глазах приобрели фиолетовый оттенок. Через минуту Борис, зажав рот ладонью, опрометью помчался в туалет, где, судя по рычанию и стонам, его не просто рвало, выворачивало наизнанку.

— Что это с ним? — удивился Сергеев.

— Не приемлет организм алкоголя, пресытился, вероятно.

— Вот и отлично. Проживет дольше.

Я почему-то сильно в этом сомневался, но промолчал, оставил свои домыслы при себе. Кстати, как только Борис вышел, дышать на кухне стало легче. Трупный запах не исчез вовсе, но в отсутствие хозяина квартиры изрядно притупился, сделался не таким острым. Но что же все-таки смердит?

Я посмотрел по углам, заглянул в холодильник, в кухонные шкафчики. Нечему там было пахнуть.

— Ты чего ищешь? — поинтересовался Сергеев. — Вторая бутылка у меня в сумке, но мы и первую едва начали.

— Я не водку ищу. Воняет чем-то, а откуда, понять не могу.

Григорий шумно втянул ноздрями воздух, пожал плечами:

— Мерещится тебе. Ничем здесь не воняет.

Значит, не чувствует он. И Буратино, вальяжно развалившийся на стуле, тоже. А голову его восковую так вообще обдувало из щелей окна свежим морозным воздухом со двора… Но, кстати, и третьего глаза на бревне Григорий не увидел. И на иллюстрации — тоже. А я-то вижу, чувствую, пусть и не всегда. Странно.

Из сортира доносилось рычание саблезубого тигра, угодившего в костер коварного пещерного Маугли. Или бабра с иркутского герба, укушенного в нос юрким сибирским соболем.

— Гриш, пока Боря унитаз пугает, давай Бурхана посмотрим.

Сергеев проявил живейший интерес, и мы направились в дальнюю комнату-мастерскую.

После вполне понятной рокировки забракованная скульптура с отрубленным носом и глазами истукана с острова Пасхи лежала вдоль стены, а на ее месте в горе стружки и опилок посредине комнаты новое бревно. На этот раз мастер, очертив контуры лица, доводку начал снизу. В дереве уже проступили последовательно подбородок, оскаленная пасть, полная кривых, как сабля, зубов, надутые щеки. Глаза, кроме третьего, оказались нарисованы простым карандашом, который валялся поодаль.

Поделиться:
Популярные книги

Мерзавец

Шагаева Наталья
3. Братья Майоровы
Любовные романы:
современные любовные романы
эро литература
короткие любовные романы
5.00
рейтинг книги
Мерзавец

Последняя Арена 6

Греков Сергей
6. Последняя Арена
Фантастика:
рпг
постапокалипсис
5.00
рейтинг книги
Последняя Арена 6

Девяностые приближаются

Иванов Дмитрий
3. Девяностые
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
7.33
рейтинг книги
Девяностые приближаются

В теле пацана

Павлов Игорь Васильевич
1. Великое плато Вита
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
5.00
рейтинг книги
В теле пацана

Я тебя не предавал

Бигси Анна
2. Ворон
Любовные романы:
современные любовные романы
5.00
рейтинг книги
Я тебя не предавал

Невеста вне отбора

Самсонова Наталья
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
7.33
рейтинг книги
Невеста вне отбора

Сердце Дракона. нейросеть в мире боевых искусств (главы 1-650)

Клеванский Кирилл Сергеевич
Фантастика:
фэнтези
героическая фантастика
боевая фантастика
7.51
рейтинг книги
Сердце Дракона. нейросеть в мире боевых искусств (главы 1-650)

Темный Патриарх Светлого Рода 7

Лисицин Евгений
7. Темный Патриарх Светлого Рода
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Темный Патриарх Светлого Рода 7

Война

Валериев Игорь
7. Ермак
Фантастика:
боевая фантастика
альтернативная история
5.25
рейтинг книги
Война

Идеальный мир для Лекаря 12

Сапфир Олег
12. Лекарь
Фантастика:
боевая фантастика
юмористическая фантастика
аниме
5.00
рейтинг книги
Идеальный мир для Лекаря 12

И только смерть разлучит нас

Зика Натаэль
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.00
рейтинг книги
И только смерть разлучит нас

Неудержимый. Книга XVII

Боярский Андрей
17. Неудержимый
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Неудержимый. Книга XVII

Санек 2

Седой Василий
2. Санек
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Санек 2

Шипучка для Сухого

Зайцева Мария
Любовные романы:
современные любовные романы
8.29
рейтинг книги
Шипучка для Сухого