Астелия
Шрифт:
— Ты хочешь сказать, это только прелюдия? Еще не все кончено?
— И не кончится, пока мы не уберем их вождя, — кивнул Дрейк. — Тебе нужно напиться. Ты даже сама не знаешь, как тебе это нужно. Как знать, когда потом предоставится такая возможность.
И правда, на стену поднялся легионер с ведерком воды и кружками, нанизанными ручками на проволоку. Пока он разносил воду защитникам стен, молодые легионеры, остававшиеся на время боя в резерве, спускали вниз раненых и относили их к заклинателям воды, хлопотавшим у больших чанов во дворе. Как обычно, первыми помощь получали те, у кого были легкие ранения или
— Все примерно так, как мы ожидали, — говорил Пиреллус кому-то, стоящему рядом. Кэлен прислушалась к разговору. — Впрочем, тараном они раньше не пользовались. Они быстро учатся.
— Дети, — буркнул Джереми. — Вороны, не по душе мне такое кровопролитие.
— Как люди?
— Ничего. Если не считать бессонной ночи. На северной части стены жертв мало. На южной только раненые.
— Хорошо, — кивнул Пиреллус. — Напоите людей, раздайте стрелы лучникам. Проследите, чтобы новые горшки с огнем были наготове, и накормите чем-нибудь моих заклинателей огня. Они хуже справляются на пустой желудок.
— Вам-то самому помощь не нужна? — спросил Джереми.
— Какая помощь?
— У вас кровь идет.
— Ерунда, — отмахнулся Пиреллус. — Поцарапало краем шлема, когда в него стрела попала. На вид страшнее, чем на деле.
— Кровь, стекающая на глаза, может оказаться очень некстати. Давайте-ка я сюда целителя приведу.
— Пусть целители занимаются серьезными ранеными, — отмахнулся Пиреллус. — Ты сам-то напейся, центурион.
— Слушаюсь, сэр.
Кэлен нахмурилась и, встав, прошла немного дальше по стене. Там сидел Дрейк, привалившись спиной к парапету и хмуро глядя на свои руки.
— Я тут подумала, — сказала Кэлен. — Как-то это все бессмысленно.
Дрейк посмотрел на нее, прищурившись.
— В первом бою всегда так.
Она раздраженно мотнула головой.
— Нет, я не об этом. Бессмысленно поведение маратов. Послать на нас только часть своих сил — и к тому же наименее опытную. Зачем им было терять столько своих, когда они могли навалиться на нас всем скопом?
— Мараты рассуждают не так, как мы, — сказал Дрейк. — Они всегда ставят вперед зеленых новичков. Иногда — чтобы прикрыть маневр основных сил, иногда — для разведки боем, но всегда вперед. Это просто очередной пример.
— Но они же не глупы, — не сдавалась Кэлен. — Сколько их молодых воинов погибло сейчас? Несколько сотен? Тысяча? И для чего? Они убили с полдюжины легионеров и ранили чуть больше, да и те через час уже снова будут на стенах.
Перед Кэлен вдруг вырос Пиреллус, уперший руки в бока.
— А вам что, хотелось бы, чтобы они убили больше?
— Не говорите ерунды, — огрызнулась Кэлен. — Я просто полагаю, тому, что они делают, есть еще какое-то объяснение. — Она оглянулась на Дрейка. — И где те рыцари, которых мы видели вчера?
Стедгольдер хмуро покосился на нее, но Пиреллус заговорил первым:
— Да, правда, графиня? Где они? Мне сказали, будто на нас идет орда, но пока мы видели только один клан, и никакого вождя
Кэлен гневно повернулась к Пиреллусу, твердо намереваясь поставить его на место. Дрейк вскочил, готовый встать между ними…
…и совсем рядом с ними на стене медный рог протрубил сигнал к бою. В залитом холодным призрачным светом заговоренных фонарей воздухе еще не стихла последняя нота, а закаленные в боях легионеры на стенах уже вскочили на ноги, изготовив щиты и оружие.
— Сэр, — рявкнул с наблюдательной площадки над воротами Джерами. — Они возвращаются!
Забыв про Кэлен, Пиреллус повернулся и бегом бросился на наблюдательную площадку.
Там, за стенами, мараты снова вступили в освещенную полосу, и снова это казалось сверху темным, завывающим приливом — только на этот раз боевой клич воинов прерывался не воем огромных черных волков, а пронзительным, металлическим визгом исполинских хищных птиц.
— Лучники! — снова выкрикнул Пиреллус, и снова трижды падали первые ряды атакующих под ноги следующим. — Копья! — И снова стены ощетинились смертоносным частоколом.
И на этом сходство с атакой клана Волка закончилось. Не было на этот раз ни штурмовых шестов, ни тарана. Вместо этого первый ряд прорвавшихся к стене маратов с яростным визгом просто бросился на почти отвесную каменную поверхность и с разбегу взмыл по ней наверх.
Если бы Кэлен не видела этого своими глазами, она бы не поверила, что такое возможно, — и все же мараты, не пользуясь никакими приспособлениями, взбегали по пятнадцатифутовой стене вверх, перемахивали через парапет и с отчаянной, почти безумной храбростью бросались в схватку. Их огромные птицы прыгали еще выше, отчаянно хлопая в воздухе своими куцыми крылышками; летать они, конечно, не могли, но зато угрожали защитникам стен своими страшными когтями и клювами.
В ужасе смотрела Кэлен, как воин-марат взлетел на стену в каких-то десяти футах от нее. Рядом с ним с визгом приземлилась его птица, с размаху ударив клювом по выставленному перед ней легионерскому щиту. Марат поднял нож и с криком бросился на нее, а на его место уже взбегал по стене следующий дикарь.
Кэлен отпрянула в сторону и тут же поняла, что под ногами у нее нет ничего, кроме воздуха. Она в отчаянии дала команду Бектасу, сделала по воздуху пару шагов и снова спрыгнула на каменную площадку за спиной у марата. Мгновение он потрясенно смотрел на нее, потом опомнился, повернулся и снова ринулся в атаку. Она наотмашь ударила его мечом по ребрам.
Что-то взвизгнуло сзади, и спину обожгло горячей болью. Она бросилась вперед и вниз, на тело упавшего марата, и, оглянувшись, увидела налетевшего на нее овцереза. Он целился клювом ей в лицо, в остекленевших темных глазах его не было даже намека на страх.
Она выбросила руки навстречу огромной птице, и Бектас, ринувшись вперед, опрокинул овцереза и швырнул его спиной о каменный зубец. Оглушенная птица вскочила, увидела Кэлен и снова кинулась было к ней, но тут дюжий легионер — судя по легкости, с какой он орудовал тяжелым мечом, заклинатель земли — одним ударом снес ей голову. Легионер ободряюще улыбнулся Кэлен, блеснув зубами, и тут же бросился навстречу следующему лезшему на стену дикарю.