Астрид - хозяйка Рождества
Шрифт:
— Думаю да, — я немного растерялась, но быстро взяла себя в руки. — Прошу вас, поднимайтесь на второй этаж.
Она «поплыла» к лестнице, а мы с Эрлигом переглянулись и весело пожали плечами.
— Астрид! Ханна сделала тебе рекламу! — к нам подошла Сесиль, оставив за прилавком Монику. — Баронесса разнесла по всему городу, что в деревне Рамстерн скандально известная графиня открыла магазин с ужасными языческими товарами. Представляешь? Игрушки, елочки и календари — языческие товары!
— Похоже, она переиграла саму себя! — захохотал
Я оглядела магазин, полный покупателей, и мне в голову пришло выражение из моей прошлой жизни. «Черный пиар — тоже пиар».
Что говорить — черный пиар действительно привлекает внимание. Так уж устроены мы — люди. Обращаем большее внимание на негативную информацию, реагируем на неё сильнее и верим в неё охотнее, чем в нечто хорошее и доброе. Допустим, кто-то распространит тысячу правдивых фактов о том, какой замечательный товар в его магазине, но его могут не заметить. Но если пройдет слух, что с магазином что-то не так, это начнут обсуждать. И чем пикантнее подробности, тем больше внимания.
В приподнятом настроении я отправилась к швеям, чтобы помочь новой покупательнице с маскарадными костюмами. Оставшееся время до Рождества обещало быть горячим.
Домой мы с девушками вернулись уставшими, но довольными. Все-таки Ханна Андерсен оказала нам неоценимую услугу, обливая грязью на каждом углу.
За ужином Сесиль завела разговор о Бернарде.
— Что ты думаешь о малыше? Вряд ли его признают сыном графа, ведь никаких доказательств этому нет, а свидетельства женщин из кхм… такого места никто не станет прислушиваться.
— Да, ты права, — согласилась я с ней. — Поэтому мне нужно усыновить мальчика и подумать о его будущем. К сожалению, даже став моим приемным сыном, Бернард не сможет унаследовать ничего из имущества графа. Но я не думаю, что это большая проблема. Он точно не останется без наследства и в будущем станет вполне обеспеченным молодым человеком. Уж я его точно не обижу, дорогая…
— Астрид, я бы хотела кое-что спросить у тебя… — Моника смущенно подняла глаза от тарелки, и ее щеки порозовели.
— Да, конечно, — я внимательно посмотрела на нее, отмечая, что девушка взволнована. — Что случилось?
— Агнар Вик выразил желание ухаживать за мной… — ее голос стал еще тише. — Что ты скажешь об этом?
— В первую очередь ты должна сама решить, хочется тебе этого или нет, — мягко ответила я. — Ну и потом… дорогая, у тебя есть родители… Что они скажут на это? Агнар Вик хоть и богат, но не имеет титула, что может сыграть против ваших отношений.
— Мне бы хотелось, чтобы господин Вик ухаживал за мной, — Моника покраснела пуще прежнего. — И я уже совершеннолетняя и могу принимать решения сама!
— Несомненно, — я старалась говорить спокойно, понимая, что девушка волнуется и что ей, похоже, нравится Агнар. —
— Ты же знаешь, что они не позволят, — девушка погрустнела. — Матушка устроит скандал.
— Вот после того, как они скажут свое слово, ты и будешь думать, как тебе поступить, — мне очень не хотелось, чтобы конфликт между Моникой и ее семьей набирал обороты. — Дай им шанс.
* * *
— Нет! Этому никогда не бывать! — виконтесса Лунд в ужасе уставилась на дочь. — Слышишь?! Никогда!
— Я ничего другого и не ожидала, — ледяным тоном произнесла Моника и отставила от себя чашку с недопитым чаем. — Мне не нужно было приходить сюда.
— Как ты не понимаешь, что удачно выйти замуж — это верх счастья для девушки! Ты из благородной семьи и можешь стать женой титулованного мужчины! — Камилла побледнела и ее брови грозно сошлись на переносице. — Пусть этот Агнар Вик и богат, но он безроден! Без-ро-ден! О Боже… За что все это свалилось на нашу семью?! Вот Эмма Андерсен, например, скоро станет графиней! А ты? Кем станешь ты? Госпожой Вик?!
— Не хочется вас расстраивать, матушка, но ваша драгоценная Эмма в ближайшее время так и останется девицей на выданье, — насмешливо сказала Моника. — Тильда Расмуссен свернула себе шею, после того, как всплыли все ее преступления, а Валентин попал в дом для умалишенных!
— Что ты говоришь такое?! — воскликнула виконтесса и повернулась к мужу. — Ну почему ты всегда молчишь?! Тебе вообще безразлично, что происходит?!
— Дорогая, ты только посмотри на это… — виконт протянул ей газету. — У меня нет слов!
Камилла выхватила газету из рук виконта и пробежала глазами по статье с громким названием «Преступления и расплата благородного семейства». Женщина схватилась за сердце и застонала, прикрыв глаза.
— Ооох… мне плохо… Воды… Дайте мне воды…
Виконт суетливо налил в стакан воды из графина и поднес его к губам жены.
— Вот, выпей, дорогая!
Камилла жадно выпила воду и швырнула газету на пол.
— Ужасные времена! Ах, что же делать?!
— Дать возможность нашей дочери прожить свою жизнь так, как ей хочется, — ответил виконт и, проигнорировав ее гневный взгляд, обратился к Монике: — Пусть этот молодой человек приходит к нам завтра на обед.
— Папа… — прошептала девушка и на ее глазах выступили слезы. — Папочка… Спасибо вам!
— Ты что с ума сошел?! — прошипела Камилла, вскакивая со стула. — Что ты такое говоришь?!
— Замолчи! — вдруг рявкнул виконт, обнимая дочь. — Я всю жизнь шел у тебя на поводу! Хватит! Неужели ты не понимаешь, что мы можем потерять дочь?!
— Ваша милость… — протянула ошарашенная виконтесса, но он поднял руку, останавливая ее.
— Я все сказал! Завтра этот молодой человек придет в наш дом, и будьте добры, отнеситесь к нему с уважением!